Никто кроме тебя - Анна Россиус

и стал закатывать рукава рубашки, поднимаясь по лестнице на мансардный этаж.

Как он мог недооценить ситуацию? Почему не воспринял все эти идиотские предзнаменования всерьёз? Ведь содержимое латеска, которое для них оставила Саманта, недвусмысленно указывало на Оливию! Без неё всё теряет смысл.

В одной из спален, скорбно сжавшись в клубочек на полу, плакала маленькая короткостриженная брюнетка. Увидев вошедшего, она прижала ладони к лицу и заревела в голос.

– Ты знаешь, что здесь произошло? – как можно спокойнее проговорил он, подходя к ней.

Она попыталась ответить, но не смогла произнести ни одного связного слова. Потом указала в сторону кровати, на комок каких-то цветных тряпок.

Джордан не сразу понял, что здесь находится еще один человек. Не было никаких признаков жизни – ни дыхания, ни сердцебиения. Декстрал был способен почувствовать присутствие живого существа, даже не заходя в комнату. Но нет. Ничего.

Оливия была завернута в покрывало, из которого выглядывала только тонкая рука. Джордан прикоснулся к ней, вспомнив, какой притягательно нежной и тёплой она была в их первую встречу. Слегка потянул на себя и часть покрывала свалилась, обнажая испачканную кровью кожу.

– Почему она без одежды? – прохрипел он, укутывая Лив снова.

– Не знаю.

– Но что-то вы видели? Или совсем ничего?

– Мы когда прибежали, она уже была здесь без сознания, а Уаэтт Торнтон её тряс… – она запнулась.

Придётся убить Торнтона. Такое прощать нельзя. Хоть Оливия и была одной из них, Джордан все равно считал её своей.

– Сделай что-нибудь! – осмелела девушка. – Декстралы же могут исцелять!

– Исцелять, но не воскрешать.

– А с чего ты взял, что она мертва?

– Сердце не бьётся.

– Посмотри повнимательнее! – она пошла в атаку.

Джордан и сам понимал, что тело следует осмотреть. Но почему-то не мог на это решиться. Он не спешил получить визуальное подтверждения того, в чем и так был уверен.

Внезапно почувствовав слабое, едва различимое движение, Джордан уставился на маленькую прохладную ладошку в своей руке. Пальцы дрогнули один раз, другой. Не может такого быть! Он тщательно прощупал запястье, сгиб локтя, шею, и ничего не ощутил.

Жизнь едва-едва теплилась в её теле, и совершенно точно – мертва Оливия не была. Со скоростью звука Джордан размотал покрывало и хладнокровно осмотрел каждый дюйм. Не ясно, что могло повергнуть девушку в такое состояние, потому что единственная рана на второй руке была безобидна, хоть и кровоточила.

– Вот видишь, я ж тебе сразу сказала! – радовалась рядом брюнетка. – А откуда кровь? Куда он её ранил?

– Никуда, похоже. Рана не новая. Кровотечение капиллярное.

– Как это?

Джордану поскорее захотелось её спровадить.

– Спустись вниз и скажи Терезе, что все живы, чтобы не ревела. И пусть Йен осмотрит этого… который выпал из окна.

– Чейтона?

– Да. Иди.

Подождав, пока стихнут шаги, Джордан скинул на пол окровавленное покрывало, подхватил обнажённую девушку на руки и понёс через холл в противоположенную комнату. В этой оставаться совсем не хотелось. Оставлять её там одну – тем более.

Теперь, убедившись в том, что она жива, он точно знал, что будет делать дальше. И прежних ошибок больше не совершит.

Глава 20

В последние дни пробуждение часто становилось самым пугающим моментом дня. С первыми мыслями в сонной голове возникал один и тот же страх – где я очнусь? И когда?

Хорошо помню, как сперва не верила врачам, пытающимся разъяснить мне – перепуганной, полностью дизориентированной пациентке, о нескольких неделях комы, между жизнью и смертью. Помню, что никак не могла понять, о чем говорит измученный, уставший брат.

Вот и сейчас, когда сознание начало возвращаться, мне было страшно открывать глаза. Что я увижу? Вдруг, снова потеряю то, что мне дороже всего – мою семью? А может быть, мне всё приснилась, и не было этого жуткого месяца вовсе?

– Оливия, – негромко позвал незнакомый мужской голос.

Я поборола прежние сомнения, потерла ладонями лицо и попыталась осмотреться. Темно, как ночью, но комната освещена торшером. Возле него, в кресле, сидит человек, и внимательно смотрит на меня.

Воспоминания вернулись все и сразу. Последнее вызвало злость и досаду, придав мне решительности.

Дежавю. Только это не Торнтон.

– Мистер Фрэйзер? – бесстрастно констатировала я, хотя мое положение вызывало беспокойство.

– Леди Кроуфорд, – в тон мне поприветствовать он. Отложил на низкий столик какие-то бумаги, встал и направился ко мне.

Леди Кроуфорд, значит. Знает про наш старый, но обедневший род. Знает про замок, и решил подколоть?

Пока я терялась в догадках, зачем Фрэйзер выбрал именно такое обращение, он присел на край кровати и уверенным жестом подхватил моё запястье. Интересуется моим самочувствием?

От него очень приятно пахло, да и выглядел он в ночной полутьме сногсшибательно – волевое, мужественное лицо с двухдневной щетиной, густые темные волосы чуть взъерошены, но под глазами тени, какие появляются от недосыпа. Не мужчина – просто ожившая девичья мечта. Жаль только, что опасный социопат.

Прикосновение его пальцев оживило воспоминания о нашей первой встрече, и я инстинктивно дернулась, пытаясь вырвать руку.

Джордан возражать не стал, послушно отодвинулся и, как мне показалось, миролбиво, проговорил:

– Когда мы встретились у Хайленд Мэнора в первый раз, я не знал ничего о тебе. Решил, что ты преступница, и вёл себя с тобой соответствующим образом.

– А что теперь? – вяло поинтересовалась я. Бросать ему вызов не было ни желания, ни сил. – Я не связана и не в клетке. Значит, подозрения с меня сняты?

– Теперь – я знаю, кто ты. Но не уверен, что понимаю, зачем ты здесь.

– Помнится, однажды я имела неосторожность честно тебе об этом рассказать.

– И тебя удивляет, что я сразу не поверил? После того, как вы тайком проникли на мою землю и вскрыли хранилище?

Опасная тема. Слово за слово, и опять начнет меня пытать.

– Давно ты тут? – с опаской спросила я. – В этой комнате?

– Минут двадцать, – ответил он, не сводя с меня глаз. – Ждал, когда ты очнешься, чтобы поговорить.

– Разговора, скорее всего, не получится – я боюсь тебя, а ты не доверяешь мне.

– Я не представляю для тебя угрозы. Даже так – я, возможно, больше всех заинтересован в твоем благополучии.

– Иными словами, обещаешь больше не мучить? – невесело усмехнувшись, уточнила я.

Странно, но