Лик Черной Пальмиры - Владимир Николаевич Васильев

на неожиданную помеху. – Мы же одной природы, зачем это безумие?

– Вы пришли убить нас! – фальцетом выкрикнула Тамара.

– Нет! Мы пришли образумить вас! Мы пришли поговорить!

– Послушай его, девочка, – вибрирующим басом пророкотал Завулон. – Если никого не придется убивать, мы будем только рады.

Над головами с шелестом пронесся дракон – казалось невероятным, что такая туша способна летать, да еще в вязком мире сумрака, где каждое движение дается с трудом.

– Вы лжете!

– Нет!

– Тогда докажите, что не лжете!

Арик не раздумывая рванулся вперед, к убийственно красивым девчонкам вокруг Тамары, красивым ведьмовской, вампирской, мертвенной красотой сумеречного облика. Его сдавило потоками силы и парой незнакомых ударных заклинаний, едва не скрючило неправдоподобно мощной спиралью Фармароса, но все же Арик протиснулся сквозь редкое построение Черных почти к самой Тамаре, встал перед нею и заглянул в глаза.

– Я в твоей власти, – произнес Арик твердо.

И опустил руки.

Он действительно был во власти Тамары – беззащитный и перед Черными, и перед своими. Любой удар теперь смел бы его, сломал или развеял.

«Я-а в твоей-й власти-и… асти-и… асти-и…» – повторило глухое эхо, прежде чем слова рассыпались и увязли в сумраке.

Две девчонки рядом с Ариком преданно глядели Тамаре в глаза, ожидая малейшего знака. Над ними сгущался маленький голубоватый шарик.

– Он спятил, – пробормотал Швед, изо всех сил вытягивая шею.

– Нет, – сказал Лайк неожиданно сухо и чуточку угрюмо. – Просто он ее любит.

Тамара не подала никакого знака. Она вновь встретилась взглядом с громадным демоном и коротко бросила:

– Говори.

Упирающийся в небеса столб света стал медленно гаснуть. Завулон за две-три секунды усох до нормальных размеров и почти обычного облика. Арик же глядел на Тамару, живую и прекрасную, и глупо улыбался.

Глупо и счастливо.

Глава седьмая

Этим же вечером, когда все малость улеглось и успокоилось, команда Лайка отправилась в Киев. Лариса Наримановна с совершенно ошизевшим Джованни, которого вообще-то привозили в Питер на две недели, разумеется, улетела отдельно. Ираклий тоже улетел: он был сильным магом, вторым Темным на Украине из тех, что сотрудничают с Дозорами. Но на коллегию Инквизиции пригласили только первых.

А вот Арик Турлянский остался. Потому что его тоже пригласили на коллегию Инквизиции, однако этому вполне закономерно никто не удивился.

На место Ираклия (после того как номер добросовестно отдраили горничные) по собственному почину вселился Завулон. Лайка он к себе вызвал очень оригинальным методом: пару раз бухнул кулаком в стену, благо номера были смежные, а на слух Иные не жалуются.

Лишь недавно миновала полночь; Черными в данный момент как раз занималась Инквизиция, буквально наводнившая Санкт-Петербург. Темных Иных отослали как заинтересованную сторону. Светлых, впрочем, тоже. После довольно изнурительной стычки в центре Марсова поля Лайк с удовольствием пару часов поспал. Поспал бы еще, но тут как раз постучал в стену московский коллега.

Шереметьев вошел к Завулону без стука – звали ведь.

– Здравствуй, Артур – проворчал Лайк.

– Виделись же? – деланно удивился тот.

Завулон знал, что ответит Лайк: «Я спал, у меня уже завтра».

Лайк так и ответил.

– А я вот не спал… Кстати, – Завулон подтянул носком стул, водрузил на его краешек ноги в надраенных штиблетах и повертел головой, словно осматривался. – Кто защиту ставил? Ты?

– Я.

– Когда научишься все дыры затыкать?

– А есть дыры? – недоверчиво осведомился Лайк.

– По воздуху, на шестом слое энергетический дисбаланс. Вот здесь и вот здесь, – Завулон ткнул сигаретой, где именно, у окна и под вешалкой. – Любой сопляк с навыком белого зрения…

– А ты попробуй, – посоветовал Лайк ехидно.

Завулон подозрительно прищурился.

– Хм… – сообщил он через несколько секунд. – Действительно. А как ты это сделал?

– Каком кверху, – хохотнул Лайк. – Так, внезапное озарение. Белое зрение доступно не только по воздуху. По земле еще. Правда, инверсное и в скользящей фазе. Лозоходцы им пользуются.

– Правда? – удивился Завулон. – Вот не знал!

– А это потому, что ты ведьм своих распустил, по земле работать некому. Никакой теоретической подготовки, голая архаика с прибаутками, артефакты до сих пор диковинами называют.

– А «Кассагар Гарсарра» кто написал, не напомнишь? А? Ведьмы? А чьи ведьмы? – моментально сравнял счет Завулон.

Лайк глубоко вздохнул.

– Ладно, садись… – махнул рукой Завулон, просыпая пепел на ковер. – Спрашивай…

– Да ты сам лучше расскажи все, – Лайк с удовольствием плюхнулся в кресло, достал сигарету, пошарил в жилетке, но зажигалки не отыскал. Поэтому снова вздохнул, сказал: «А…» и подкурил от огонька, который возник прямо у него на ладони.

– Хорошо, – неожиданно согласился Завулон.

Лайк привык, что обыкновенно из московского коллеги слова не вытянешь. Завулон тем временем начал:

– В общем, только я вас отправил в Москву, сваливаются мне на голову два балахонника из Праги. Дескать, диспозиция изменилась, информация о Черных малость устарела. Они, видать, решили, что я не тебя послал, а молодняк какой-нибудь. И пошло-поехало…

– А что ж мне потом не сказал? – угрюмо поинтересовался Лайк.

– Запретили. Твою группу решили оставить as is и наблюдать. Когда ситуация с одной стороны прояснилась, а с другой – стала критической… Ну ты сам видел.

– Как обычно, – буркнул Лайк. – Сколько ж раз ты меня в самое пекло пихал, а? Вслепую, без информации?

– Много, – Завулон равнодушно качнул подбородком. – Но ты из тех, кто всегда выбирается. А остальные… Остальные не в счет.

– Тебе, может, и не в счет. А мне?

– Если не умеют выбраться – грош им цена. И не рядом с тобой им место. Кстати, этот ваш… гибрид турок и полян. Как он вообще? В плане перехода в высшую лигу.

– Отменно! Растет. Собственно, я сначала думал всю операцию провести как его квалификацию. Ну и второго поднатаскать, Шведа. Яхтсмен который.

– Остальные, я так понимаю, бесперспективны? Ну, не считая оборотня.

– Один только-только вылупился… Знаешь байку? «Ах ты, господи!» – радостно сказал цыпленок, вылупляясь в этот лучший из миров по Лейбницу. «Тьфу ты, черт!» – сказал этот же цыпленок, залупляясь назад по Шопенгауэру. Так вот, второму самое время залупиться назад. По Шопенгауэру.

Завулон усмехнулся:

– Жесток ты, Лайк… Жесток…

– А что делать?

– Ты прав, нечего. Одессита твоего сегодня вся коллегия раскатать пыталась. Поочередно и скопом. Не гнется! Он действительно эту ведьмочку любит?

– А ты разве не видел? Там, на Марсовом?

– Ну мало ли… – Завулон скривился. – Может, выслуживается. Риск сам по себе еще ничего не значит.

– Только не говори, что ты упустил эмоциональный фон. Не поверю.

– Н-да. Ну, в общем и целом Инквизиция на его выходку посмотрела сквозь пальцы. Да, собственно, ничего противоречащего Договору он и не совершил. Девчонка