Белый князь. Том 2 - Михаил Ежов

поймать одну волну с собеседником. — Что у нас сейчас?

— История морского дела, — вздохнул парень, закидывая рюкзак на плечо. — Покорение Арктики. Скукота!

— Не Морж ведёт, часом?

— Не-а. Он же завхоз только. А препода зовут Аполлон Карлович. Из Никитиных он, графского рода. Душнила жуткий. Да ты сейчас сам убедишься.

Пока мы поднимались по лестнице, в моей голове созрел план действий на завтрашний день. В честь праздников тезоименитства всех слуг отпускали на народное гулянье. Значит, горничная Алёны тоже будет там. Вот, где я смогу её поймать и передать записку сестре. Главное — не раскрыть себя раньше времени.

— Не знаешь, какова завтрашняя тема гулянья? — спросил я Мягкова.

— Конечно, знаю, — отозвался тот. — Маскарад по мотивам венецианского бала. У тебя что, и костюма нет? Ах, да, ты же только приехал! Извини. Чёрт, ты, наверное, уже успеешь только маску купить. Ну, да это не проблема: их на каждом шагу сейчас продают.

Точно! Маска — вот, что мне нужно, чтобы скрыть свою личность. Передам записку, воспользовавшись на всякий случай тайным языком Белозёровых-Оболенских. Хотя служанка вряд ли полезет в конверт. И всё же, лучше подстраховаться. Главное — чтобы письмо не попало в руки брата.

Другое дело — согласится ли горничная помогать. Нужно придумать что-то, перед чем она не сможет устоять.

Позвонить Алёне я не мог: вдруг у неё отобрали телефон? Тогда мой звонок выдал бы меня, а я собирался пока оставаться без вести пропавшим во время землетрясения.

Так что вся надежда была на завтрашний день.

Я обернулся к спутнику, чтобы спросить, можно ли уходить сразу после занятия, и в этот момент почувствовал несильный толчок в грудь.

— Эй, смотри, куда прёшь! — в голосе звучала смесь возмущения и обиды.

Резко остановившись, я уставился на миловидную девушку в морской форме, отступившую от меня на шаг. Кажется, именно с её пышной грудью я и столкнулся, оказавшись на лестничной площадке.

— Прошу прощения, — я отвесил лёгкий поклон, глядя ей в глаза. — Это моя вина.

— Ясное дело, твоя! — воскликнула она и присела, чтобы собрать обронённые учебники.

Я опустился рядом, желая помочь.

— Не трогай! Убери руки!

— В чём дело, Марин? — раздался над нами мужской голос. — Этот придурок к тебе клеится⁈

Девушка схватила последнюю книгу и резко встала.

— Не твоё дело, Сёма! — резко ответила она плечистому парню с круглым лицом, на котором мелкие черты буквально разбегались в разные стороны, словно не понимали, как гармонично уместиться на таком обширном пространстве. — Отвалите оба!

И она, протиснувшись между нами, помчалась вниз по лестнице.

Здоровяк проводил её взглядом и медленно повернулся ко мне.

— Что тебе от неё надо, урод⁈ — злобно процедил он, протягивая руку к моей груди с явным намерением ухватиться за лацкан.

Глава 23

Разумеется, я не собирался позволить ему сделать это. Ещё не хватало начать обучение с позорного поражения! Так что мои пыльцы стремительно перехватили запястье здоровяка и резко вывернули его. Сухо хрустнул сустав. От резкой боли, неожиданно пронзившей руку, парень вскрикнул. Его глаза расширились, и он попытался врезать мне другой рукой в висок. Движение было недостаточно быстрым и предсказуемым. Я выставил блок. Удар оказался сильным и чувствительным. Чёрт, моё новое тело нельзя назвать нетренированным — я уделял физическое форме немало внимания — однако кулак едва не достал меня. Ну, как говорится, не до жиру — быть бы живу. Врезал здоровяку коленом в пах. Охнув, он согнулся, чем я не преминул воспользоваться, нанеся ещё один удар — апперкот пришёлся не в подбородок, а в нос, из которого тут же хлынула кровь.

Вокруг раздались возгласы. Нас обступили. На большинстве лиц читалась заинтересованность. Однако двое парней выступили из толпы с явным намерением поквитаться за крепыша.

— Эй! — встрял Мягков. — Двое дерутся — третий не лезет!

— Заткнись! — злобно прошипел один из парней, зыркнув на него. — Тоже хочешь?

— Стоять! — просипел мой противник, размазывая по физиономии алую юшку. — Он мой!

— Как скажешь, Окунь, — тут же остановился один из парней.

Второй тоже затормозил, сверля меня тяжёлым злым взглядом.

Амбал быстро огляделся. Ясно: проверяет, не видел ли кто из преподов нашу потасовку.

Я ждал, что он кинется на меня, но парень вместо этого сделал пару шагов назад.

— После уроков на стадионе, — прогундосил он, зажимая ноздрю. — Если что, скажем, что тренировались. Принимаешь вызов?

— Это дуэль? — уточнил я.

— Нет, чёрт возьми! Просто хочу надрать тебе зад!

— Готов предоставить тебе такую возможность, — ответил я, изобразив шутливый поклон. — Представляться будем?

— Это не дуэль! — взревел амбал. — Блин, как её остановить⁈

— Тебе в медпункт надо, — робко заметил один из его приятелей.

— Пошёл ты! — рыкнул здоровяк. — Семён Окунев! Это если тебе так хочется знать, кто тебя сегодня размажет!

— Константин Громов, — представился я.

— Ну всё, парни, расходимся, — раздался голос подошедшего дежурного. — Епифанов на этаже.

— Не опаздывай! — бросил мне Окунев и двинулся вниз по лестнице.

Двое парней, собиравшихся за него вписаться, поспешили следом.

— Что у вас тут случилось? — поинтересовался у меня дежурный. — Да не бойся, не сдам.

— Приношу извинения за инцидент, произошедший на вверенной тебе сегодня территории, — сказал я.

Парень махнул рукой.

— Не бери в голову. Окунь никогда не станет махаться во время занятий и в здании училища. За это могут исключить, а он не в том положении, чтобы рисковать. Его отец убьёт, если узнает, что его вышвырнули.

— А на стадионе можно?

Мой собеседник пожал плечами.

— Ну, это зона тренировок. Всегда отмазаться можно, — он смерил меня взглядом с ног до головы. — Уверен, что наваляешь ему?

— Не думаю, что есть выбор.

— На самом деле, нет. Хоть это и не вызов на дуэль, отказ имел бы почти те же самые последствия.

Я прекрасно понимал, что дежурный имел в виду: в первый же день прослыть трусом мне было никак нельзя. Да и в любой другой — тоже. Пусть я рисковал честью чужой фамилии, это ничего не меняло: я не имел права подвести Громовых. Даже учитывая, что они жили в далёком Владивостоке. Это корпоративная этика дворян: можно ссориться друг с другом и даже убивать, но честь — святое.

Дежурный взглянул на часы.

— Ладно, пора вам поспешить, — сказал он, имея в виду нас с Мягковым. — А то опоздаете. Меня, кстати, Андрей зовут, — он протянул руку. — А ты Костя, да?

Я кивнул. Хорошо, что немцы оставили мне моё имя — не придётся привыкать.

— Ещё увидимся, — пообещал парень и направился назад к своему посту.

— Ну, ты и влип! — провожая его взглядом, тихо сказал Мягков.