«Черная пехота». Штрафник из будущего - Александр Конторович

Он возбужденно поднялся и начал кругами ходить по комнате. При этом периодически попыхивал трубкой, не переставая говорить.

– Многое, очень многое нам пришлось передавать в другие организации. От нас уходили туда виднейшие умы, талантливые сотрудники! Что поделать, их работа того стоила… Но основной вопрос, поставленный перед нами еще в дни создания, решить не удавалось. Мы провели ряд экспериментов, перелопатили горы бумаг и в итоге пришли к выводу – ключ ко всему лежит в мозге! Вернее, в некоторых особенностях его устройства у отдельных людей. За годы работы мы научились таких людей находить. И вот в семьдесят четвертом был проведен первый эксперимент с передачей сознания. Неудачно, мы еле спасли нашего… м-м-м… оператора. С ним ничего не произошло, но напугал он нас изрядно! Мы уж думали: все, помер! Ан нет, живой оказался. Но ничего не увидел и не запомнил. Второй такой эксперимент провели уже через три года. Этот оказался более успешным. Оператор пришел в себя сам через два дня и рассказал, что слышал какие-то голоса и даже видел перед собой людей в старой военной форме. Но ни описать их, ни вспомнить содержимое разговоров он не смог. Своего тела он тоже не видел, помнил только сильную боль в ногах. Что это было? Перенос сознания или галлюцинации? На его ногах появились следы от ранений, а их раньше не было! Снова годы подготовки и новый эксперимент. Третий… не вернулся. Он пролежал в коме шесть месяцев и умер, не приходя в сознание. Это был тяжелый удар. Академик Благов, тогдашний руководитель проекта, слег с осложнением на сердце, да так и не поднялся больше…

– Извините, Александр Яковлевич, а вот ко мне приезжал полковник, тоже Благов, он что? Сын, что ли? Ну, в смысле – академика?

– Да.

– Опа… Сурово тут у вас…

Травников удивленно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Повертев в руках пустую уже трубку, он с сожалением положил ее на стол и продолжил:

– Да… Так вот, как удалось выяснить нашим… э-э-э… информаторам, американцы на мелочи не разменивались. Они сразу же решили переправить в прошлое конкретного, специально для этой цели подготовленного человека. Подвели под это дело теорию, получили финансирование… в общем, понеслось!

– И как?

– По состоянию на тысяча девятьсот восемьдесят третий год на их кладбище было похоронено восемнадцать испытателей. Еще несколько, точного количества мы не знаем, направлены для стационарного лечения в различные учреждения.

– Ничего себе! Вот это размах! И все без толку?

– Да. Их теория оказалась полностью несостоятельной. В известной мере этому поспособствовали и мы. Организовали ряд утечек информации, свидетельствующих о том, что и мы работаем именно в этом направлении. Вот они и закусили удила. Вопрос об их закрытии был поднят четыре года назад.

– То есть вы выиграли?

– Не совсем. Закрыто только это направление. Группа, работающая над мозгом, так же как и мы, осталась. О ней долго не было слышно ничего, мы предположили даже, что и их тихонько разогнали. Но, как показывают последние события, они целы и даже прибавили в весе, если так можно выразиться.

– И в чем же теперь состоит их цель?

– Я полагаю, что они пытаются повторить наш путь. Хотя у генерала на это есть своя точка зрения. Он считает, что там существует борьба между двумя направлениями. Ныне закрытым, назовем их «транспортировщиками» и, так сказать, «мозговиками». Он считает, что покушение на вас было организовано как раз «транспортировщиками». Нет вас – нет и доказательства правоты «мозговиков».

– Позвольте, а попытка моего захвата? Тут кто руку приложил?

– А вот это – «мозговики». Вы им нужны как пример удачного переноса сознания.

– То есть у них есть копия «дневника Манзырева»?

– Достоверно это не установлено. Но, я полагаю, есть.

– Интересно у вас выходит, Александр Яковлевич. «Транспортировщиков» разогнали, однако они обладают возможностями творить тут беспредел. Не стыкуется как-то.

– Ну, из армии-то их не поперли? Отдел не сокращен, только свернуто одно из направлений работы. Они, может, и потеряли какие-то должности, но в системе остались. А значит, и возможности у них есть.

– Ну, хорошо, с этими разобрались. А наша-то задача в чем состоит?

– Для начала нам, Александр Сергеевич, надо понять, что есть такого особенного в вашем организме, что позволило совершить этот вояж? По окрестностям вы гуляли уже?

– Вчера прошелся. Так, посмотрел, погулял.

– «Детсад» видели?

– Что?

– Вон там, – академик махнул рукой в сторону, где я видел «хитрый домик». – Это филиал нашей исследовательской лаборатории. Он построен тут специально для проведения всестороннего обследования наших испытателей.

– «Детсад», надо же… Юморные тут у вас товарищи работают.

– Да уж! Что есть – то есть!

– Ладно, с юморными и общаться веселее.

– Так что, начиная с завтрашнего дня, будьте любезны туда. На всестороннее обследование. Посмотрим вас, подлечим, если нужно будет. Сами вы небось и не подозреваете, что у вас внутри происходит?

Вспомнив высказывание Кира, я рассказал об этом академику. Он воспринял это серьезно, слушал не перебивая. Несколько раз задавал уточняющие вопросы, на большинство из которых я не смог ответить.

– Ничего-ничего! И с ним тоже поговорим, вдруг да подскажет что-нибудь интересное? Надо же, и там, значит, что-то происходило? Интересно… надо будет народ порасспрашивать. Это вообще места своеобразные, недаром… – тут он умолк и некоторое время просидел так, вертя в руке трубку. Видно было, что какая-то мысль завладела им полностью.

Наступило время обеда, и нам принесли еду. Академик ел чисто автоматически. Пообедав, он стал прощаться.

Выйдя на улицу, чтобы его проводить, я спросил у охранника, где отыскать Колесникова. Буквально через несколько минут тот постучал ко мне в дверь.

– Добрый день, товарищ подполковник!

– Привет, Антон! Ты мне скажи, есть тут место, где можно поразмяться?

– Есть. Километр по дорожке, и будет спортзал. Там все есть, даже и бассейн имеется. И баня.

– А пострелять?

– Рядом подземный тир. Большого стрельбища тут нет, надо ехать.

– Тир-то нормальный?

– Обижаете, Александр Сергеевич. Он по самой современной моде оборудован. Оружие есть практически любое.

– И когда всем этим заняться можно?

– Да когда хотите. В любое время охране скажете, они машину подадут.

– Ну, я еще не настолько обессилел, чтобы километр на машине ехать. И так пробегусь. Да и твои ребята жирок порастрясут.

– И так можно. Это им только на пользу пойдет.