500 великих загадок истории - Николай Николаев

Сура родилась в небольшом еврейском местечке под Варшавой, по некоторым данным – в 1848-м, по другим – в 1849 г. Ее отец держал лудильную мастерскую, но основным его заработком был гешефт от перепродажи краденого и мелкой контрабанды. Старшая сестра Суры – Фейга – занялась воровством, когда ей не было и 10, однако будущих «профессиональных высот» младшей сестренки так и не достигла.

В детстве будущая королева бандитов заставила родителей поволноваться. До пяти лет все было нормально: девочка росла бойким и сообразительным ребенком – в два года уже вовсю лопотала, а в четыре читала на трех языках – польском, русском и идише. Но на шестом году жизни (родители так и не поняли, что стало тому причиной) девочка онемела. И это было бы полбеды, но Сура еще почти ничего не слышала.

Однажды Фейга приволокла добытый неправедно чемодан, в котором кроме тут же «определенного» барахла оказалось и несколько потрепанных книг. Фейга сунула их младшей сестре – пусть дурочка потешится. Старшая сестра представить себе не могла, сколь важную роль сыграет этот «подарок» в жизни будущей Соньки Золотой Ручки. В одной из книг рассказывалось о девочке: глухонемая с детства, она не только умела читать по губам, но со временем научилась говорить, прекрасно выговаривая звуки, которые никогда в жизни не слышала.

Золотую Ручку поразили не только уникальные способности девочки, но и то, как она их использовала. Например, якобы побираясь на площади, та следила через витрину дорогого ресторана за разговорами за столиками, а затем наводила грабителей на посетителей, имевших при себе большие деньги. Возможно, именно тогда Соня поняла, какой замечательный шанс предоставила ей глухота.

Чудо случилось, когда Соньке исполнилось 12 и на красивую девочку уже стали заглядываться местечковые женихи: девочка заговорила. А в 1864-м 16-летнюю Соньку выдали-таки замуж за зажиточного варшавского еврея – некоего Розенбада…

Родив от Розенбада дочь, названную Сурой-Ривкой, молодая мамаша, даже не докормив ребенка, мужа бросила, на прощание обокрав: деньги и золото нужны были Соньке для начала новой жизни. Впрочем, сделала она это довольно галантно: оставила пространное письмо, в котором обещала ценности со временем вернуть.

С неким рекрутом Рубинштейном (к слову, надеявшимся на супружеские отношения) Сонька бежала в Россию – навстречу головокружительным похождениям. И хотя юный рекрут Золотой Ручке нравился, она оставила его, стоило только поезду прибыть в Санкт-Петербург.

Первый протокол, в котором упоминается Золотая Ручка, датирован январем 1866 г. Ее арестовали в гостинице города Клин по обвинению в краже чемодана у юнкера Горожанского – с ним Сонька познакомилась в поезде.

По большому счету красотка не собиралась красть этот треклятый чемодан. В провинциальный Клин она ехала по совершенно другой наводке. Но уже когда сидела в купе и через окно следила за подходящими к поезду пассажирами, обратила внимание на хорошенького юнкера, которого провожали другие военные. Из их разговора, прочитав по губам, Сонька и поняла, что Горожанскому поручено доставить ценные банковские бумаги. Тут уж она не могла удержаться.

Золотая Ручка создала собственную банду, которая специализировалась исключительно на кражах в дорогих столичных гостиницах. Способ похищения вещей, изобретенный Сонькой, в дальнейшем получил название «С добрым утром!».

Элегантная дама (конечно же, это была Золотая Ручка собственной персоной) останавливалась в отеле, изучала расположение номеров, присматривалась к постояльцам, а главное – находясь в холле или гостиничном ресторане, следила по губам за их разговорами. После того как жертва была выбрана, Сонька в дорожном халате и мягких тапочках ранним утром проникала в номер и изымала имевшиеся там ценности. Если же постоялец просыпался, Сонька делала вид, что ошиблась комнатой. В своем смущении она была очаровательна, и все сходило ей с рук. Украденные драгоценности переправлялись доверенному ювелиру, который переделывал их и сбывал.

Золотая Ручка побывала чуть ли не во всех крупных городах Европы, за короткое время в совершенстве овладела шестью языками. Особенно развернулась Сонька в Баден-Бадене. В признанной столице игорного бизнеса уже тогда существовали так называемые индивидуальные кассы для выигравших клиентов. Они представляли собой не что иное, как обычные ячейки камеры хранения. Подвыпивший игрок оставлял выигрыш в ящике, от которого ему выдавался ключ – чтобы наутро спокойно забрать деньги. Сонька по губам прочитывала имя или условное слово, названное игроком в качестве пароля служителю кассы. Затем у пьяного умыкался ключ, а после того, как обслуга сменялась, Золотая Ручка смело шла к нужной ячейке.

Войдя однажды ранним утром в гостиничный номер, чтобы обобрать постояльца, она увидела спящего юношу, рядом с которым лежал револьвер и письмо к матери, в котором он сообщал, что решил уйти из жизни, поскольку вскрылось похищение им 300 казенных рублей. Стараясь не разбудить юного самоубийцу, Сонька оставила 500-рублевый банковский билет и ушла. В другой раз она вернула 5 тыс. обокраденной ею же вдове чиновника, когда узнала, что у той на руках остались малолетние дети.

Сонька начинала стареть – ей стали нравиться юноши. Сердце не желало больше оставаться холодным. Беда пришла, как и предсказывала ей старуха цыганка, с первой настоящей любовью. Его звали Володя Кочубчик (урожденный Вольф Бромберг). Юноше было 18 лет, воровскую карьеру он начал еще ребенком, а известен был тем, что не гнушался красть даже у коллег.

К моменту знакомства с Золотой Ручкой Кочубчик уже ленился «ходить на дело», а потому с удовольствием принял опеку Соньки. Только в тюрьме на Сахалине Сонька узнала, что Кочубчик уже давно нашел себе другую женщину.

Она никогда не забывала о своих дочерях, помогала им – но те, сделав неплохую по тем временам артистическую карьеру, после суда от матери отреклись и на письма ее не отвечали.

После освобождения Соньке было некуда податься, и она осталась на поселении в Александровске. По привычке приторговывала краденым и содержала что-то вроде притона. Но однажды… однажды она решилась на свой последний побег.

Материал В. Креславского

Эта женщина прожила долгую жизнь, насыщенную встречами с самыми интересными людьми – актерами, писателями, художниками, политиками. Но эту жизнь трудно назвать легкой и счастливой – слишком много в ней было горя и страданий…

В 1868 г. в семье Юрковских родилась необыкновенно хорошенькая девочка. Многие красивые дети, вырастая, часто оказываются не столь привлекательными, как в младенчестве, но с Машенькой этого не произошло – девушка становилась все более прекрасной и вполне могла соперничать с известными красавицами. Естественно, что девушка, обладающая такими внешними данными, мечтала прославиться на театральной сцене. Тем более что ее семья имела самое непосредственное отношение к служению Мельпомене – отец девочки Федор Федоров-Юрковский был режиссером Александрийского театра, и здесь же служили актрисами ее мать и сестра.