Инстинкт хищницы - Ирина Градова

– Возможно, ты прав, – пробормотал Курепов, но старшему лейтенанту показалось, что он думал в этот момент о другом.

Егор Огибин работал под руководством майора вот уже полтора года, но до сих пор этот человек оставался для него загадкой. Он мало говорил, но никто не назвал бы его нелюдимым. Все знали, что у майора прекрасное чувство юмора, а его жена – гостеприимная хозяйка. Впервые попав к Курепову домой, Егор поразился тому, какое взаимопонимание царит между всеми живущими в небольшой трехкомнатной квартире – как говорится, в тесноте да не в обиде. Родители жены Курепова жили с ними, взрослые дети тоже. Женщины самозабвенно хозяйничали на кухне, пекли пироги, варили супы и угощали всех, кого случайно занесет в гости. О таких семьях говорят «дом – полная чаша», и Егор, которому это было в новинку, по-хорошему завидовал начальнику.

Службе майор отдавался всецело. Начальство его не любило – Курепов не боялся отстаивать свою точку зрения, даже если знал, что это не понравится старшим по званию. Он давно стал бы полковником, но предвзятое отношение руководства мешало его продвижению. В любой ситуации майор защищал своих ребят. Он знал о них все: сколько детей, в каких условиях проживают семьи, кто разведен или вдов, и был в курсе того, что могут делать его люди в любое время суток. Именно поэтому подчиненные его боготворили. Егор был готов на все ради Курепова и потому хотел понимать шефа лучше.

– Едем к Антону Сухожилину, приятелю Димитриади, – внезапно объявил тот. – Интересно, был ли он и его психоаналитиком одновременно?

– Но я думал, мы должны встретиться с охранником, – удивился Егор. – Разве не стоит проверить алиби до конца?

– Уверен, парень подтвердит все, что бы Анжела ни сказала. Если только он не собирается увольняться.

Как выяснилось, Сухожилин, несмотря на возраст, оказался одним из столпов отечественного психоанализа – его многие знали и уважали. Каким-то образом ему удалось попасть в обойму. Во многом это произошло благодаря его родителям, врачам-психиатрам, пользующимся отличной репутацией. Он лечил многих знаменитостей, за консультацией к нему приезжали даже из других городов. Майор, правда, сомневался, что в случае необходимости обратился бы к столь молодому специалисту. Звездам, однако же, очевидно, приятно рассказывать о своих бедах именно такому врачу.

Все это Курепов выяснил до того, как ехать к приятелю Димитриади. Он считал, что каждого из фигурантов необходимо знать как можно лучше, тогда и беседа принесет больше пользы.

Офис Сухожилина находился в бизнес-центре на «Пушкинской», на девятом этаже. Множество мужчин и женщин в деловой одежде сновали туда-сюда с папками и конвертами, без умолку звонили мобильные телефоны. У Егора создалось впечатление, что он в окружении людей, которые болтают сами с собой, – большинство служащих пользовались гарнитурой, чтобы руки оставались свободными. То и дело долетали слова «контракт», «соглашение», «процентные ставки».

– Немудрено, что у Сухожилина так много клиентов, – пробормотал Огибин. – Все эти люди – его потенциальные пациенты!

Перед кабинетом Сухожилина обнаружилась уютная приемная с симпатичной секретаршей-блондинкой, на лице которой застыла, словно приклеенная, счастливая улыбка. Улыбка превратилась в озабоченную гримаску, когда Огибин и Курепов предъявили свои удостоверения. Девушка сорвалась с места и исчезла за тяжелой, обтянутой красной кожей дверью кабинета. Через пару минут она вновь появилась, и улыбка снова украсила ее милое личико.

– Доктор вас примет, – пропела она. – Входите, пожалуйста.

Помещение, где Сухожилин принимал пациентов, оказалось просторным. Атмосфера успокаивала: окна за зелеными занавесями, на полу мягкие ковры, по всему периметру расставлены диваны. Непосредственно рабочая зона состояла из глубокого кресла, в котором, судя по всему, во время сеансов сидел сам Сухожилин, и кресла, куда укладывались клиенты психоаналитика. В стенной нише помещались жидкокристаллический телевизор и стереосистема, под ними сейф. Что он там хранит – деньги или аудиозаписи сеансов?

Антон Сухожилин, поднявшийся навстречу следователям, не походил на человека, который стал бы хранить пачки денег в собственном сейфе. Нет, такие люди обычно держат сбережения в банке, а сами пользуются пластиковыми картами, даже когда покупают какую-то мелочь в продуктовом магазине. Весь вид доктора говорил о его состоятельности, прямо-таки кричал об этом. Отличный костюм, наверняка сшитый на заказ, прекрасно сидел на плотной фигуре. Очки в позолоченной оправе придавали Сухожилину солидность и позволяли выглядеть старше.

Доктор без колебаний протянул руку майору. Пожимая ее, тот ощутил твердость сухой жесткой ладони.

– Итак, господа, чем могу служить? – спросил психоаналитик.

– Мы здесь по делу Юрия Димитриади, – сказал Курепов, по приглашению Сухожилина присаживаясь на диван. Он оказался даже слишком удобным, поэтому майор предпочел примоститься на краешке, чтобы не поддаться желанию расслабиться.

– Понимаю, – кивнул хозяин кабинета. – Юра у вас, насколько я понимаю?

– Да, но ненадолго. Если мы не выдвинем обвинение, придется отпустить его завтра же.

– Это хорошо.

«Спокоен как сфинкс», – отметил про себя майор.

– Вы ведь его лучший друг, верно? – продолжал он.

Доктор кивнул.

– Его и его покойной жены?

Снова кивок.

– Как вы отнеслись к смерти Елены?

– Так же, как отнеслись все друзья и родственники. Сначала я решил, что причиной ее смерти стала болезнь, с которой она так и не сумела справиться, несмотря на заверения врачей. Когда я услышал, что смерть была неестественной, удивлению моему не было предела.

Голос Сухожилина звучал ровно.

– А когда вы узнали о причастности Юрия Димитриади?

– В это я не верю и никогда не поверю.

– Потому что он ваш друг или потому, что этого не могло быть?

– И то, и другое. Юрий не способен на убийство даже злейшего врага, что уж говорить об Алене.

– Он делился с вами тем, что его тяготило в последнее время?

Впервые за время разговора майору показалось, что спокойствие Сухожилина напускное, и он едва сдерживается.

– Не могу сказать, – сухо ответил психоаналитик.

– Не можете, потому что не слышали ничего такого от Юрия Димитриади?

– Потому что Юрий Димитриади – мой пациент, а я не имею права разглашать подобного рода информацию.

– Вы хотите сказать, что Димитриади рассказывал вам о напряженных отношениях с женой, сидя в этом кресле?

– Не надо вкладывать в мои уста слова, которых я не произносил, – усмехнулся Сухожилин. – Вы не узнаете от меня, чем делился со мной Юрий.

– Даже если получу ордер? – поинтересовался майор.

– Когда получите, тогда и приходите.