Мужские откровения - Юрий Грымов

Во многом этими надеждами объясняются мои шаги по обновлению театра «Модерн». Я очень рад, что к нам в театр приходят новые люди – артисты, художники, драматурги, композиторы, с которыми мы творим нечто новое, живое. Потому что цепляться за прошлое и в этом искать свой стиль – это тупик. В легендарном для русского театра XIX веке играли и говорили со зрителем языком девятнадцатого века, в XX веке Ефремов, Евстигнеев и другие великие артисты были понятны всем, потому что проживали на сцене жизнь человека двадцатого века. В XXI веке артист или режиссер будут понятны зрителю, только если они смогут передать ему свои мысли и переживания современным языком.

Так во всем: если в юности я, для того чтобы посмотреть хорошие фотографии современных европейских фотографов, ходил в библиотеку и выписывал там журналы в читательском зале, то теперь я просто беру смартфон и захожу на какой-нибудь фотосайт. И теперь не нужно брать с собой лезвие и втихаря вырезать из этих журналов понравившиеся снимки, как делал в свое время я – каюсь! было такое! – а можно просто скопировать файл к себе на телефон. Наша жизнь сильно изменилась. Изменилось значение многих слов. Изменились технологии. Мы сами поменялись. Театр не может не измениться вместе с жизнью.

Я убежден, что сегодня талантливая молодежь может найти и реализовать себя именно в театре. Говорю это, опираясь на личный опыт. Когда-то я занимался рекламой, видеоклипами, потому что это было безумно интересно. Я очень горжусь этим периодом. Потом было интересно заниматься телевидением. Но шоу-бизнес, клипы, реклама, телевидение – все это совсем неинтересно сегодня. Журналистика неинтересна. Неинтересно кино. Сегодняшнее кино предало своего зрителя. Оно подменило тайну кинематографа физиологическим процессом: включается экран – выделяется слюна, и зритель принимается жевать свой попкорн.

Только театр по-прежнему интересен зрителю. Может быть, потому что театру по-прежнему интересен человек. Не как физиологическая особь, а как личность. И этот взаимный интерес надо сохранять и поддерживать всеми силами.

Нынче такое время – о народных артистах сам народ вспоминает, только если случится какой-нибудь скандал. Вот, Николай Басков и Филипп Киркоров снялись в клипе, который даже не заслуживает серьезного обсуждения – настолько он неинтересен и пошл. Но интересен сюжет, развернувшийся вокруг этой истории: широкая общественность, возмущенная клипом, выступила с призывом лишить Баскова и Киркорова званий народных артистов России. Народ, присмотревшись к своим артистам, заявил, что они – не его артисты, не народные. Народ, так сказать, против. Ну, против и против. Пошумели, погалдели, пофлудили в соцсетях – все успокоилось. Все стало как прежде: народ – отдельно, артисты – отдельно.

Пришел я как-то на спектакль, в котором играл один из любимых моих актеров, Саша Балуев. Купил программку, решил почитать. Вижу в составе труппы: «заслуженный артист Российской Федерации, лауреат премии такой-то, лауреат такого-то конкурса…» – добрых пять строк одних званий и титулов. Отдельным абзацем существует артист. Следующим в списке значился «актер Александр Балуев». Про спектакль ничего говорить не буду. Хороший был спектакль. И артисты хорошие. Вне зависимости от количества строк в программке напротив их имен.

Конечно, вся эта система маркировки – «народный», «заслуженный» – придуманная сразу после революции, была очень удобна для большевиков. И Сталин в 1930-е годы замечательно использовал этот рычажок управления творческой интеллигенцией. Система была проста: довеском к званию, которое само по себе могло согреть лишь самолюбие его обладателя, шли вполне ощутимые «коврижки» в виде дачи, пайка, повышенной ставки в театре. Размер и степень сладости «коврижки» зависели от масштабов звания: свои заслуженные-народные артисты были в союзных и автономных республиках (труба пониже, дым пожиже), а были заслуженные-народные Советского Союза: тут уже слой масла на хлебе был вполне ощутим. И уже без иронии: деньги, которые государство доплачивало артистам со званиями, иногда были очень и очень кстати.

Система была эффективна: я не историк советского искусства, могу ошибаться, но вот так, навскидку, на память не приходит ни один пример того, как народный или заслуженный артист Советского Союза выступил бы на каком-нибудь съезде ЦК КПСС против «генеральной линии партии».

А что такое вообще народный артист – если без кавычек, по сути? Это не тот, кого узнают на улице: тогда народным артистом мог бы стать любой более-менее настырный человек из телевизора – хотя и такие варианты тоже имеют место. По моему мнению, народный артист – это уже не только и не столько звание как признание таланта и творческих достижений, а образ жизни. С этой точки зрения народными артистами были такие разные личности, как, к примеру, Алексей Баталов и Владимир Высоцкий. Ну и что, что у первого был значок и корочка о присвоении звания, а у второго – нет? Они оба воплощали в себе представления подавляющей части населения нашей страны о том, каким должен быть человек. Они оба были «агентами влияния». И их влияние распространялось не только на сцену, оно ощущалось и вовне.

Жаль, но именно этого сегодня не осталось. Те же Киркоров с Басковым – они звезды, кто спорит, но в чем заключается «народность» этих и подобных им исполнителей, для меня загадка. В том, что они собирают полные залы, может быть? Не знаю, насколько это показательно. А между тем вне поля зрения широких народных масс существуют многие и многие по-настоящему заслуженные и по-настоящему народные артисты – существуют очень скромно, на грани с бедностью. Бог с ними со званиями – званиями сыт не будешь; вот кому доплачивать нужно – этим старикам, которые были кумирами для наших отцов, этим героям ушедшей эпохи, на которых хотели быть похожими мы сами. Поэтому я был очень рад услышать на одной из встреч худруков московских театров предложение Николая Губенко: хорошо бы, чтоб Москва выделила какие-то деньги на прибавки к пенсиям тем народным артистам-москвичам, которые, несмотря на звание, сегодня живут, потеряв страну, не сумев приспособиться к «прекрасному новому миру», который мы построили. Они сегодня просто выпали из жизни, почти забытые государством и людьми. Моя искренняя благодарность московским властям за то, что это предложение было услышано и реализовано. Государство вспомнило об этих достойнейших людях. Будем помнить и мы.

Исторический факт, которым хочется подвести итог: в числе первых народных артистов Советской России были Шаляпин и Собинов.

Я не знаю, существует ли такая профессия – актер. Но я точно знаю, что, чтобы стать актером, нужно учиться. Просто потому, что без этого не может развиваться любой человек, каким бы делом он ни занимался.

В 1975 году выдающегося советского оператора Валентина Железнякова пригласили на фестиваль «Свемы» (был такой производитель фото- и кинопленки в Советском Союзе). Там показывали лучшие работы, снятые на эту пленку. Когда же его попросили поделиться впечатлениями от увиденного, он назвал это «конкурсом среди горбатых». Потому что художественного изображения там не было. И пленка была не способна дать изображение, которое можно назвать художественным, и, главное, общий уровень работ был невысоким.