Институт благородных отбросов - Екатерина Круглова

"Ну, встре-е-етились два одиночества… Cколько можно! Так и будем жалеть друг друга?!"

Внезапно Тори вспомнила то, о чем совершенно забыла за тяготами учебы — клятву "Жить каждый день как последний".

Оторопевший Чарли споткнулся о стремянку и упал на кровать. Кажется, Виктория оторвала от его замечательного шелкового жилета несколько пуговиц… Ее собственная блузка вообще превратилась в лохмотья.

Это уже было совершенно не важно.

Страсть уступила место спокойной нежности — точь-в-точь как советовал Великий Космос со своего постера. Мать-Природа смотрела на Чарли и Викторию одобрительно, а черно-красный плакат "Не буди!" загадочным образом переехал на другую сторону двери.

Чем был хорош Кафулу и прочие древние боги — они прекрасно отпугивали незваных гостей. Здание ИБО никогда не вмешивалось в жизнь своих подопечных, но присматривало за ними. За некоторыми — с большей заботой. Когда на подоконник в комнате Тори приземлилась сипуха, здание тут же дало ей щелбан руками горгульи.

Нечего тут орать и будить влюбленных!

Вернулись с путины рыбаки, фермеры окончили сбор урожая, отправились на материк повозки, груженые бочками. Сидр "Институтский" в этом году особенно удался, ходили упорные слухи, что на сидроварне чуть-чуть ошиблись: вместо фирменной жабы добавили кусок мыла. Результат превзошел ожидания и цветом (Волшебная радуга!) и вкусом (Игристый улет!). Решено было — опять же, по слухам — на следующий год класть два куска. Или шампунь.

По крайней мере, так утверждали все студенты в столовой и те немногие, кто изредка забредал на лекции.

Виктория тем временем, как самая прилежная и трезвая в ИБО, продолжала зубрить гоблинский. Основа любого языка, как известно, звуковой строй. В случае с языком тех, у кого нос занимает две трети лица, главное для начала — научиться правильно гундосить.

И не смеяться при этом.

— Я серьезно: кончай хихикать! — артистично обижался Чарли, помогая Тори избавиться от акцента. Виктория все равно смеялась, они бросали конспекты и переходили к занятиям куда более радостным и приятным. Каждый день был как праздник, а покушения на убийства стали казаться чем-то вроде скверного сна.

Но главный праздник осени ждал впереди: День Благодарности Матери-Природе За Щедрые Дары. Очередной повод для пирушки и драки студентам мужского пола. Для большей части девиц — традиционный нервный срыв в три этапа:

— Надеть нечего.

— Пойти не с кем.

— А у этой твари (вписать имя лучшей подруги) все есть!!!

В один из предпраздничных дней Тори получила Таинственное Послание: вышла утром будить Сильвию и тут в нее этим самым посланием плюнули. Белоснежный конверт с золотой надписью шлепнулся прямо под ноги, изрядно подмокший: использовать пожарную горгулью как почтовый ящик оказалось плохой идеей.

— Спасибо, дружище! — помахала Тори Гыглу. Тот недовольно фыркнул:

— Пусть в следыющий раз сам отдает! Я не для этого! Ы меня секретная миссия!

— Тушить пожары? — спросила Тори прежде чем вспомнила, что доступ к местным ИскИнам у нее совсем не админский. — Так ведь об этом все знают.

— Нет! — строго ответил Гыгл. — Не положено рассказывать.

При этом горгул очень многозначительно посмотрел на Викторию. С тем же успехом он мог включить неоновую вывеску: "Большой брат(зачеркнуто) йети следит за тобой!"

Виктория усмехнулась и открыла конверт. На бумаге с золотым обрезом было написано золотыми чернилами очень много витиеватых официальных слов. Весь этот лоск и роскошь благополучно размокли. До адресата дошло только:

"…принц Чар……ль име…т. пр….сить госпожу Вик….. Ко…… на пр. здн……. Дня Бла…а….т… Форма одеж… -….о. на… "Плюс о. н"."

— Это угроза?! — пока Виктория разбирала письмо, ферпия проснулась сама. — Нет, стой, я знаю: это шифровка! Нужно показать Детективному Братству!

Тори мечтательно улыбнулась: возможно, "она плюс он" — действительно некое зашифрованное послание от богов?..

В тот же самый час на материке другое письмо легло на стол инспектора Боба Хау. Оно тоже выглядело официально, но в письме не было ни позолоты, ни подписи. Да и текста оказалось — всего-ничего: "С начала учебного года на жизнь эльфийского принца покушались дважды. В День Благодарности Матери-Природе За Щедрые Дары он станет жертвой третьего покушения."

* * *

Тролли редко вступают в связь с представителями других рас. Инспектор Хау был ярким подтверждением того, что для любого правила есть исключение. Его матушка сделала исключение для вервольфа, от которого сын получил мех, нюх и слух. Все остальное: цвет, характер и фирменную троллью манеру общения детектив унаследовал от матушки.

За глаза коллеги звали Хау "злой пес". В глаза не звали вообще — никуда и никак. Ни один сержант не продержался под его началом и месяц.

Инспектора не волновали подобные мелочи, только Закон и Порядок, вот именно так — в большой буквы. Каждый во что-то верит, чем же закон и порядок хуже всего остального? А еще у Хау по истории в школе всегда было "отлично", так что он знал: эльфийский принц — гарант мира на континенте.

Боб Хау вскрыл конверт, прочел анонимку и немедленно попытался связаться с ИБО. Через десять минут он выяснил, что хрустально-шаровую связь с полуостровом отключили полвека назад. Через двадцать минут инспектор сидел в дилижансе.

Праздник?! Никому — никаких праздников, если речь идет о покушении!

* * *

Тори стояла перед трюмо и скептически разглядывала коктейльное платье. Заказывая его, она не сомневалась, что будет выглядеть замечательно — назло всей викторианщине. Ее не волновало мнение гномов, лепреконов и гоблинов.

Особенно — одного конкретного эльфа.

Теперь все было иначе. Позорить Чарли возмутительно-авангардной для ИБО мини-юбкой Виктории не хотелось. Заказать что-то другое не было денег и времени. Вдобавок, она совершенно забыла о подходящих туфлях.

— Класс! — не имея рук, Сильвия поняла большой палец ноги.

— Думаешь?.. — скептически покачала головой Тори. Хорошо, когда друг пытается тебя поддержать. Плохо, если твое платье хвалит друг-птица, для которой "переодеться" значит — перелинять, отрастив новые перья.

— Ага! — ферпия уверенно кивнула. — Не запутаешься в подоле, когда побежишь. С кедами — самое то.

Куда ей предстояло бежать, Тори не узнала: в дверь постучали. Она уже привыкла, что стучались к ней, в основном, с какими-то требованиями, но в этот раз колотили так, словно она задолжала всему институту.

Не дождавшись разрешения, в комнату ввалилась Лебедка и плюхнулась на стул у камина.

— Катастрофа! — объявила гномка. У Сильвии загорелись глаза: