Тайна бумажных бабочек - Александра Шервинская

Себастьян снова улыбнулся, легко запрыгнул на подоконник и, тихонько насвистывая, спустился по лестнице. Я повернулась к Уильяму и произнесла самую банальную фразу, какую только могла:

— Это совсем не то, про что ты подумал, Бен, послушай…

— Всё в порядке, — ответил принц, поставил недопитый бокал на стол и вышел, не попрощавшись.

— Один-один, — снова прокомментировал Лео, обращаясь к самому себе, — но мне кажется, Тиан пока по очкам выигрывает.

Я молчала, ошарашенно переводя взгляд с окна, за которым только что исчез герцог Фарийский, на захлопнувшуюся дверь.

«Сердце твердило: «Главное — правда»,

мозг понимал: «Кому это надо?»».

© Доктор Хаус

Себастьян сидел у себя в комнате и методично напивался: так смутно и неспокойно на душе у него не было уже очень давно. Назначенную на «после бала» встречу в библиотеке перенесли на завтра, точнее, уже на сегодня, так как его величество сказал, что переоценил свои силы и не сможет стать достойным собеседником. Уильям согласился, да и герцог не стал спорить — и день, и особенно вечер и ночь действительно выдались на редкость непростые.

Зачем Себастьян полез к Лори в окно? Да демоны его знает — зачем…наверное, захотелось вспомнить юность, снова почувствовать себя молодым повесой, запросто забирающимся по виноградным лозам на балкон к понравившейся фрейлине или гостье. К тому же герцог прекрасно знал нетерпеливый и азартный нрав младшего принца, поэтому предпочёл бить на опережение. Ведь логично? Вполне…

Себастьян посмотрел на своё размытое отражение в бокале и недовольно покачал головой: неправильно это — врать самому себе. Последнее дело, если честно… Нужно просто набраться смелости и признаться хотя бы своему отражению, что маленькая бесшабашная и смешная Глория смогла незаметно для самой себя пробить брешь в стене, которую герцог выстраивал вокруг своего сердца много лет.

Герцог осторожно прикоснулся к своим губам и вспомнил восхитительный вкус и мягкую нежность губ Лори, когда он так внезапно и нахально украл у неё поцелуй. Но вместо эйфории Себастьян чувствовал тяжесть и досаду — и даже не потому что девочка ему не ответила, это как раз вполне объяснимо, а потому что он до безумия хотел другого, совершенно иного поцелуя: томного, сладкого и неспешного, обещающего море удовольствия.

Но когда он заметил Чарльза, старающегося незаметно пробраться в гостевое крыло, у него словно помутилось в голове. И единственный выход он увидел в том, чтобы показать кузену, что тот опоздал — Лори уже занята. Не то чтобы Себастьян так радел за супружескую верность короля — ни в коем случае, его это вообще не касается. Но — не с Лори! Только не с ней!

Вспомнив изумленное личико Глории, когда он начал раздеваться у неё в гостиной, Себастьян фыркнул и тихонько засмеялся. Боги, эта девочка заставляет его улыбаться и даже смеяться, а его вечно хмурая физиономия начинает снова привыкать к улыбкам. Невероятно…

А вот с Уильямом получилось нехорошо, нужно будет обязательно объясниться при случае: спор спором, но никто и никогда не мог обвинить герцога Фарийского в нечестной игре. Но ведь как замечательно получилось, а? Герцог, допив вино, снова засмеялся и, повинуясь хмельной решительности, вышел из комнаты с твёрдым намерением вот прямо сейчас найти Уильяма и поговорить с ним.

Пройдя по галерее в королевское крыло, герцог стал высматривать ночного лакея, чтобы узнать, в каких покоях остановился Уильям, но все они, как назло, словно сквозь землю провалились. Остановившись в задумчивости, Себастьян услышал негромкий разговор и узнал голос Чарльза. Обрадовавшись, герцог собрался уже узнать у короля, где можно найти старшего принца, но имя Глории, прозвучавшее в разговоре, заставило его замереть, а потом двинуться на голос максимально бесшумно и притаиться за колонной возле двери. Подслушивать нехорошо? Скажите это тем, кому такая подслушанная информация спасла жизнь или честь, — а таких треть дворца…

— …и я готов поверить, что Филипп вполне может всерьёз увлечься леди Глорией, — говорил король, — она очаровательная, умная и привлекательная девушка.

— Ну не знаю, — герцог узнал голос королевы, — наверное, ты прав. Она действительно вполне годится на роль фаворитки. Глория моложе, умнее и скромнее Камиллы, она наверняка не будет претендовать ни на что большее, чем отведённая ей роль.

— А если с ней тоже что-нибудь случится? — в голосе Чарльза мелькнула обеспокоенность, — Камиллу хотя бы не жалко…

— А эту жалко? — королева была холодна и равнодушна, — или в тебе заговорили родственные чувства, Чарльз? Так она же фиктивная родственница, если я не ошибаюсь.

— Нет, — король говорил очень убедительно, — но Себастьян расстроится, а я не хотел бы огорчать кузена, особенно учитывая то, что кроме него нам помочь никто не сможет. Тебе нужны проблемы, Марион? Вот и мне не нужны. Пусть сначала разберётся с нашим делом, а потом снова отправляется ловить разбойников. У него это прекрасно получается.

— А при чём здесь твой кузен? — казалось, её величество спрашивает исключительно из вежливости, но внимательно прислушивающийся герцог уловил в её голосе едва заметное напряжение и замер, — все слухи про него и эту провинциальную мышку — всего лишь сплетни, я уверена.

— А вот и нет, — король хихикнул, и герцогу как никогда раньше захотелось придушить собственного кузена, — когда я шёл мимо гостевого крыла, то решил, что Глории будет приятно получить приглашение на субботний маскарад лично от короля, то есть от меня, и вместе с лакеем — чтобы не скомпрометировать леди — заглянул к ней. И знаешь, что я там увидел?

— Ну и что же ты мог там увидеть такого интересного? — если бы король был чуть внимательнее, то непременно услышал бы, насколько нарочитым было равнодушие в голосе королевы, но Чарльз был слишком увлечён желанием рассказать супруге пикантную новость.

— В комнате Глории был Себастьян! — торжествующе объявил король, — и они целовались. Представляешь?

Герцог прислонился к стене и обессиленно закрыл глаза: он никогда не был наивным и прекрасно понимал, что эти слова короля обеспечили ему, а главное — Лори, смертельного врага. Королева смогла бы простить ему холодность, но не другую женщину…

— Как интересно, — после долгой паузы произнесла её величество, и Себастьяну показалось, что он слышит не нежный женский голос, а угрожающее змеиное шипение, — и как тебе показалось — он всерьёз увлечён?

— Ещё бы, — с энтузиазмом, достойным лучшего применения, отозвался король, — он вообще был полуодет, а Глория была в домашнем халате. Я думаю, между ними давняя связь. Так что вряд ли наша леди сыщица будет претендовать на серьёзные отношения с Филиппом помимо своей роли при расследовании.

— Но если она…с Себастьяном, — дрогнувшим голосом спросила королева, — как же она будет изображать фаворитку Филиппа? Злодей, которого нужно обезвредить, наверняка не поверит. Ей необходимо прекратить всякие отношения с твоим кузеном! Это дурно скажется на расследовании, а её именно для этого сюда и пригласили! Поговори с Себастьяном, Чарльз. Интересы дела превыше всего…