Испорченный... - Екатерина Юдина

Бессвязный бред.

Но Помпей его вспоминал спустя полтора года. Когда одним вечером в сердце будто бы вонзилась сотня ножей и его раз за разом разрывало на части.

Даже никогда ранее не испытывая ничего подобного, было трудно ошибиться в том, что это было.

Его истинная связалась меткой с другим.

Это было похоже на множество смертей, соединенных в одну раздирающую пытку. Так, словно вырывало душу и терзало ее на части. На мелкие клочки, которые тут же поджигались и превращались в пепел.

Больно. Настолько сильно, что предпочтительнее была бы смерть. Умереть из-за омеги, которая была предназначена Помпею, но, судя по всему, в этот момент уже трахалась с другим.

А ведь Помпей искал ее. Все эти ублюдочных полтора года. Изначально плевать хотел на эту омегу. Новость об имеющейся истинной принял просто, как факт своей смерти, но со временем понял, что не может так. Даже понимая, что не найдет, все равно искал. Не имея о ней никакой информации, все равно думал о том, какая она.

И сейчас как никогда ранее желал ее увидеть. Это желание пробуждала злость. Ярость от того, что эта шлюха прямо в этот момент с другим.

Это заживо сжирало. Сводило с ума. Изувечивало сознание, разбивая его в дребезги.

Она раздвигала ноги перед другим, а Помпей подыхал.

Гребанная связь.

От боли сознание помутнело, но альфа встал на ноги. До того, как он умрет, Нуб должен его свергнуть. Оказалось, что времени в запасе слишком мало. Он многое не успел. Дохрена обезболивающих как-то привели его в нормальное состояние и Помпей отдал новый приказ — привести к нему Нуба.

Вот только чертов Звереныш не явился.

А Помпей, приехав в его дом, собирался устроить мальчишке ад. Так, чтобы тот не выдержал. Своевольный. Уже взрослый. Более-менее готовый стать вожаком стаи Помпея.

Но Нуб вонзил ему в спину такой же нож, как и его истинная.

Мальчишка предпочел служить Вавилону. Так трусливо и так никчемно.

Вместе с этим предательством Помпей потерял все. В груди внезапно стало пусто. Человек, которому он желал отдать все, оказался не более, чем отбросом. Преданность, которую Помпей наблюдал много лет в его глазах, была всего лишь фальшивкой. То, что он ценил в нем. Она не стоила ни гроша.

Желание убить его разгоралось, гранича с неверием в то, что Звереныш мог предать.

В то время Помпей в первую очередь желал, чтобы мальчишку привели к нему. Хотел посмотреть ему в глаза. Вбить ему мозги на место, а потом вышвырнуть куда подальше, так как этого уебка уже не могло быть на его улицах.

Но уже вскоре пришло осознание того, что разговоров между ними уже не будет.

Сначала сообщение от Нуба: “Слышал, что ты меня ищешь. Я у твоей сестры. Трахаю ее”, как очередной плевок в лицо Помпея, а потом разговор и слова Звереныша: “Просто сдохни”.

Прошло не больше двух часов, как Нуб прислал еще одно сообщение:

“Я сегодня сказал, что очень много знаю о тебе. Тебе следовало это учесть и не трогать меня”.

Он понял истинный смысл этого сообщения, когда в его дом вечером ворвались копы. Несмотря на то, что молодой пацан-полицейский едва ли не трясся, Помпей просто смотрел, как он застегивает на нем наручники, и даже не думал сопротивляться.

— И в чем же меня хотят обвинить? — лениво поинтересовался он. В этот район копы старались не соваться, и если уж они рискнули приехать, то точно не из-за мелочи.

— Если я начну перечислять, мы тут до утра задержимся. — усмехнулся один из главных в ответ.

Это вызвало у Помпея ответную усмешку. Забавно. Значит, сдал его тот, кто слишком многое знает о нем. Маленький сученыш просто молодец. Когда-то Помпей опасался, что Нуб просто не сможет в нужный момент свергнуть его, споткнувшись об ненужные братские чувства. Но сегодня звереныш с легким сердцем сделал это своими руками.

Отброс малолетний.

Сидя в одиночной камере перед судом, Помпей чувствовал, как его кровь превращалась в черный яд, а пустота становилась глобальнее.

— Я нанял адвоката. Он лучший в своем деле. — Голод тут же в ближайший час выбил для него встречу, и теперь у них было несколько минут, чтобы пообщаться. — Но… Они получили информацию обо всем, что ты делал все эти годы. Максимум, что может сделать любой адвокат — выбить лучшие условия содержания. Для начала хотя бы это. После он начнет собирать материалы для апелляции…

— Стая уже в курсе? — перебил его Помпей, и Голод кивнул.

— Да. Они в ярости. Хотят порвать Нуба, — по голосу Голода было ясно, что и он сам этого хотел.

— Пока что не трогать его.

— Только не говори, что ты защищаешь этого мелкого уебка.

— Нет. Он сдохнет, но от моих рук.

— Помпей, стая была предана тебе и таковой осталась, но новость о том, что эта сука тебя сдала имеет свою цену. Среди стаи лютует ярость. Она может сделать их бесконтрольной. Все же ты должен понимать, что для всех них ты, как отец. Они готовы умереть за тебя и я не уверен, что сам смогу их утихомирить и заставить не трогать Нуба.

Помпей на это ничего не ответил. В последнее время он был слишком молчалив, но за созданной им тишиной скрывалось нечто куда более ужасающее, чем могло быть вложено в слова.

Вскоре пришел полицейский и увел Голода. Разговор пришлось прервать.

На следующий день был суд.

— … Приговаривается к пожизненному заключению. — послышались голос судьи и волна вздохов облегчения, пронесшуюся по залу. Помпей поднял глаза на мужчину за судейским столом, который на секунду запнулся, встретившись со взглядом альфы. Ему показалось, что этот человек, даже закованный в наручники, может вскрыть ему горло одними руками. Поэтому он постарался поскорее закончить, лишь бы вновь не испытывать ледяной холод от взгляда альфы: — У вас есть право подать апелляцию в течение месяца. Уведите его.

Помпея в сопровождении трех полицейских вывели из зала.

— Надо же, впервые это делаю. — с иронией произнес один из них, схватив за руку Помпея и поднося устройство к его чипу. Альфа с безразличием смотрел, как все три метки на экране загораются красным, а в информации появляется отметка “Опасен”. — А весело у вас тут. Не зря я перевелся.

— И что тебе тут нравится? — поинтересовался Помпей. Его голос был слишком спокойным для человека, с которого снимали третью метку и приговорили к пожизненному, но полицейский даже не насторожился.

— Нравится ловить таких отбросов, как ты. Государство альф слишком облизывает. Баб красивых вам выдает, хорошие должности выделяет. Даже такой ублюдок, как ты, живешь в больно хорошем доме и имеешь кучу бабок. Жаль, что ты не сопротивлялся при аресте. Я б с удовольствием пострелял бы тебя и посмотрел, как крутой альфа корчится на полу в луже собственной крови.