Публикации на портале Rara Avis 2018-2019 - Владимир Сергеевич Березин

что вовремя уплыли из Крыма на кораблях под трёхцветным флагом издавались у нас редко. И как всегда, в отсутствии источников, вакуум заполняется массовой культурой — сперва белогвардейцы были чисто звери, потом, в шестидесятые, в фильмах стали попадаться честные люди в погонах, и тут вдруг красные всё проиграли. И уже красные стали выходить форменными обезьянами, а белые — утончёнными и благородными людьми.

Меж тем Гражданская война была вовсе не противостоянием красных и белых, а трагическим перемешиванием разных цветов, с очень сложными сочетаниями, но непременной примесью крови.

Вот поэтому и имеет смысл обратиться к этой книге.

Во-вторых, «Семь „почему“…» хороша тем, что, как всякая приличная историческая работа свободна от театральных эмоций. Чем ужаснее давнее событие, тем менее подходит для его описания запоздалая ненависть или гордость не по чину. Это нормальное научное повествование, с приложенным в конце пакетом документов.

В-третьих, вот вам список тех самых «почему», который пояснит спектр обсуждаемых вопросов:

— С кем было офицерство;

— Какова роль казачества;

— Имел ли шансы на военную победу «третий путь»

— Из-за чего был разбит Колчак;

— Какую роль сыграли спецслужбы;

— Брали ли красные в заложники семьи военспецов; и, наконец,

— Почему победила Красная армия.

В-четвёртых, мы имеем дело с историей, предельно технической. То есть вместо мифологического представления о Гражданской войне, книга предлагает разговор о соревновании двух военных машин и их столкновении не только на поле боя, но и в мастерских, на крестьянских полях и на полках складов. Гражданская война была сражением навыков и ресурсов «Только по данным на апрель — май 1918 г. на складах Советской России имелось 896 исправных трехдюймовых орудий, 4902 пулемета, 1 249 170 винтовок, 687 миллионов патронов, 3,5 миллиона гранат для трехдюймовых орудий и т. д. Кроме того, имелось свыше трехсот исправных артиллерийских орудий других систем (включая тяжелую артиллерию).

Снарядного кризиса РККА до 1919 г. не знала благодаря запасам Первой мировой»[80]. Есть такие смешные детали, которые запоминаются лучше чем цифры. Вот автор говорит: «Большевики централизовали даже такую отрасль, как производство лаптей для армии, создав Чрезвычайную комиссию по снабжению войск лаптями (Чекволап)»[81]. Про лапти всегда смешно, но в этой фразе заключено довольно много серьёзных смыслов. С одной стороны, этого говорит нам о том, что Красная Армия действительно ввела повсеместный учёт и контроль всего, что было в пределах доступности — и это стало одним из факторов победы. С другой стороны, эта и многие другие детали военного снабжения показывают, как Советская власть стремительно создала собственную военную и государственную бюрократию (часто с раздутыми штатами и не очень хорошо функционирующую — я не имею в виду конкретно Чрезвычайную комиссию по лаптям). Однако именно эта бюрократия в сочетании с использованием старого офицерского корпуса смогла конкурировать со структурой белого движения.

В-пятых, тут интересно, как решается вопрос о «третьей силе». Эта идея третьего пути очень популярна у честного обывателя — соприкоснувшись с документами, он понимает, что жестокость и ужас несли все воюющие, и назначить ангелами кого-то сложно. Но, вероятно, был кто-то третий, другого цвета, лучше красных и белых. Зелёный цвет исчезает из рассмотрения быстро — понятно, что крестьянские армии типа Махновской, сибирские партизанские отряды или Донская армия могут претендовать на победу только в романах про попаданцев, такова их идеология, состав, привязка к конкретной топографии, etc. Национальные силы имели и вовсе другие цели в этой войне. Поэтому, говоря о третьей силе, всегда упоминают социалистов-революционеров.

Ту партию, что в 1917 году собрала почти сорок процентов голосов российских избирателей, партию, которая имела около миллиона членов. И, наконец, партию, что фактически пришла к власти после Февраля (понятно, с какими натяжками это можно сказать, но тем не менее. Керенский начинал политическую деятельность как эсер, и вновь вступил в эту партию как раз во время второй революции).

Но тут автор справедливо говорит о том, что «Историки много писали об особом пути развития страны, по которому пошла бы Россия в случае победы эсеров в Гражданской войне. При этом, однако, забывалось главное — крайне низкая способность эсеров к созидательной государственной работе. Деятели ПСР, пришедшие к власти в России в 1917 г., в значительной степени ответственны за трагические для нашей страны события того года, анархию и последовавший в результате ее захват власти большевиками и левыми эсерами.

Партия эсеров исторически была негосударственнической организацией. Самих себя эсеры считали защитниками интересов крестьян, рабочих и интеллигенции, но политическая программа партии страдала утопизмом и анархизмом. Опираясь, прежде всего, на крестьянство, они оказывались прямыми соперниками большевиков. Последние, разумеется, не собирались терпеть подобную конкуренцию и, осознавая свое меньшинство, ориентировались на силовой захват власти и террористические методы управления. В результате октябрьского переворота пало Временное правительство, которое возглавлял эсер А. Ф. Керенский. Учредительное собрание, где лидировали эсеры, новая власть распустила. Полная победа эсеров сменилась их сокрушительным поражением»[82]. Дальше автор довольно убедительно показывает неуживчивость эсеров со всеми своими потенциальными союзниками на Востоке: «Такой подход усугубляли внутренние разногласия, раздиравшие антибольшевистский лагерь. Наиболее вопиющий пример — события лета — осени 1918 г. в Поволжье, когда правительство Комуча из-за конфронтации с Временным Сибирским правительством предпочло все военные заводы и склады оставить красным, чем эвакуировать их на восток с перспективой отдать сибирякам. Красным тогда достались в Казани несколько тысяч пудов пороха и около сотни полевых орудий; в Симбирске — оборудование двух патронных заводов с запасом металла и полуфабрикатов на 100 миллионов патронов; в Иващенково — завод взрывчатых веществ, капсюльный завод, артиллерийские склады, запасы взрывчатых веществ на два миллиона снарядов, миллионы пустых и готовых снарядов, взрывателей, втулок и трубок; в Самаре — большой трубочный завод с запасом латуни на 700 тысяч пудов, пороховой завод и т. д.»[83].

В-шестых, причины победы Красной армии — ведь честного обывателя всегда интересует вопрос, как сложился тот мир, в котором он живёт. Соткался ли он из необходимостей и предопределённостей, или вышел таким случайно, а значит — зыбок и непрочен. Автор приводит довольно детальный, но доступный для понимания обычного читателя разбор, который подытоживает такой мыслью: «Привлечение большевиками в армию многомиллионной крестьянской массы, квалифицированных командных кадров, представленных бывшими офицерами, а также политработников-коммунистов, контролировавших военспецов, предопределило успех красных. В сочетании этих трех составляющих была сила, а не слабость новой армии»[84].

В-седьмых, и в последних. Так или иначе, спустя сто лет после начала Гражданской войны, мы не имеем консенсусной книги по её общей истории, своего рода «Краткого курса» тех событий. Плохо это