От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед - Олег Гончаренко

29 июня 1810 года, по болезни, барон Жомини получает шестимесячный отпуск и возвращается к себе в Швейцарию. Но, приехав туда, Жомини вспомнил, что еще в 1807 году русское правительство негласно, через своего представителя за границей, согласилось принять его на службу. Тогда, глубоко возмущенный многими несправедливостями к себе и препятствиями к дальнейшему продвижению по службе, он подает рапорт о выходе в отставку. Почти одновременно с этим он посылает, куда надо, окончательное свое прошение о принятии его на русскую службу.

В ответ на свой рапорт об отставке генерал Жомини был вызван к военному министру Кларку в Париж. Тот ему пригрозил в случае сопротивления Венсенским замком…

Но, чтобы задобрить барона, Жомини задним числом, т. е. за неделю до разговора с Кларком, произвели в бригадные генералы, опять-таки, как и в предыдущие производства, с оставлением при штабе. По иронии судьбы почти одновременно с этим Жомини получил бумагу, подписанную императором Александром I, о зачислении барона в русскую армию в чине генерал-майора и с прикомандированием к Свите Его Величества.

Перед угрозой Венсенского замка в январе следующего же года (1811-го) генерал Жомини был вынужден вернуться в ряды французов. В этот период он не переставал работать над своим очередным трудом «Критический обзор боевых операций французов, начиная с 1792 года».

В 1812 году, из уважения и признательности к русскому монарху, заочно принявшему его к себе на службу, Жомини представил рапорт Наполеону о невозможности сопровождать французского императора в его движении на Москву. Наполеон отнесся к записке Жомини вполне благосклонно: сначала назначил его губернатором в Вильно, а позже на один из командных постов в Смоленске.

Во время отступления Великой армии генерал Жомини оказал ей ряд важнейших услуг: он указал французскому командованию верную и безопасную возможность выйти на дорогу, ведущую в Вильно, наметил с точностью место переправы через Березину и т. д. Заведуя в качестве помощника генерала Эллезона-младшего наводкой мостов на этой же реке, Жомини серьезно простудился и заболел воспалением легких. Для поправления здоровья он получил три месяца отпуска и уехал в Париж.

При возобновлении военных действий, на сей раз уже на территории Германии, французское командование отправило его снова к маршалу Нею, как начальника штаба его 3-го корпуса.

4 мая 1813 года, т. е. через день после сражения при Люцене и за несколько дней до боя под Бауценом, Жомини был на своем обычном боевом посту.

Но сейчас же после Бауцена барон Жомини, глубоко оскорбленный очередною к себе несправедливостью маршала Бертье (об этом будет сказано подробнее ниже), разочарованный в Наполеоне, как в человеке и политике, не выдержал: 14 августа, без бумаг и без вещей, он прошел через аванпосты сражающихся и отдал себя службе русской армии.

16 августа он прибыл в Прагу. Дня четыре спустя за столом в Императорской ставке, прусский король громко спросил Жомини о силах Нея. Жомини принес королю извинения в том, что не может ответить на его вопрос, и император Александр I одобрил за это Жомини.

Дрезденское сражение было проиграно союзниками отчасти из-за неожиданного возвращения в армию Наполеона, но, главное, потому, что союзное командование пренебрегло советом Жомини быстро перестроить свой фронт и атаковать всеми силами левое крыло французов: оно было неосторожно выдвинуто ими между Эльбой и огромными силами коалиции.

После разгрома Наполеона у Лейпцига Жомини подал рапорт императору Александру I, ходатайствуя о своем откомандировании от Ставки: генерал считал невозможным для своей совести участвовать в покорении Франции, которой он служил еще несколько месяцев тому назад.

Жомини появился снова в Ставке во Франкфурте; вместе с нею он вступил во Францию, но в Труа опять уехал из нее незадолго до взятия Парижа.

Генерал барон Г. В. Жомини. Художник Дж. Доу

Несмотря на подобные нерегулярности, он оставался все время на русской службе, а в 1817 году наше правительство разрешило ему совсем обосноваться в Париже, чтобы посвятить себя исключительно военно-научной писательской деятельности.

В 1826 году генерал Жомини приехал в Россию на похороны императора Александра I и празднование восшествия на престол императора Николая I. В 1829 году он проделал с государем войну против Турции. Вернувшись в Санкт-Петербург, Жомини снова принялся за свою писательскую работу. Немного позже по его же инициативе была открыта наша Академия Генерального штаба.

В 1837 году император Николай I поручил Жомини преподавание стратегии наследнику, т. е. будущему государю Александру II.

После революции 1848 года Жомини переехал в Брюссель. Накануне Крымской кампании он неожиданно появился в Петербурге, а после заключения мира удалился навсегда в Париж. Там он и умер в возрасте 90 лет 22 марта 1869 года. Генерал барон Жомини был похоронен на кладбище Пасси.

От него остались дочь, вышедшая замуж за французского офицера, и сын, занимавший уже в то время высокий пост в нашем Министерстве иностранных дел в Санкт-Петербурге.

* * *

Из приведенной краткой биографии генерала Жомини ясно видно, что его военная карьера прошла главным образом в штабной и научной обстановке. Несмотря на его одаренность и энергию, восхождение его на ответственные должности не было молниеносным и ошеломляющим, как продвижение многих соратников Наполеона, но генерал Жомини, обласканный тремя русскими императорами, все-таки кончил свою карьеру в обстановке всеобщего к себе уважения и почета.

Тем не менее в течение всей своей службы и Франции, а потом и России он всегда чувствовал в душе глубокую неудовлетворенность: самая его заветная мечта не сбывалась и так никогда и не смогла осуществиться. А мечта Генриха Жомини состояла в том, чтобы лично, без посторонних влияний и ограничений, применить на поле сражения, командуя крупной воинской единицей (корпусом или несколькими корпусами или армией), свои собственные принципы и приемы ведения боя или обширной боевой операции.

Почему Жомини никогда не смог командовать крупными соединениями войск, никто из его современником этого не объясняет. Бесспорно, что в этом ему мешала очень швейцарская его национальность (в бытность на службе и у французов и у русских). Были, конечно, и нескончаемые интриги штабных офицеров (опять-таки и на французской стороне и на стороне верховного командования коалиции). Но в течение всей его службы в наполеоновской армии главным препятствием к назначению Жомини на высокий командный пост была постоянная к нему неприязнь маршала Бертье. Маршал Бертье, будучи еще военным министром Наполеона, сразу почувствовал в молодом Жомини крупный военный талант. Это вызвало в душе Бертье, уже пожилого и человека рутины, зависть и ревность, которые позже перешли постепенно в настоящую, плохо скрываемую ненависть к Жомини. Такое враждебное отношение неоднократно толкало Бертье на целый ряд несправедливых и недостойных поступков в отношении подчиненного ему Жомини.