Первородный 3 - Кудесник

он меня спас. Думаю, до вас доходили слухи о том, как мы с ним там навели шороху. Я не смею сомневаться ни в его силе, ни в его дружбе и уж тем более в его слове. Он обещал не только помочь моему роду, но и освободить его от гнёта светлых, его доброта настолько велика, что он заберёт сотни отверженных и даст им новый дом и цель в жизни. Не мне вам рассказывать, какую жизнь они ведут в пустой породе, оплачивая грехи своих правителей. Я не завидую тому, кто встанет у него на пути, и многие это уже поняли на своей шкуре. По левую руку от меня стоит Зонионара Ная, кто она такая, вы все отлично знаете. Теперь я имею честь называть и её своим другом. Она жена уважаемого Жигуля и также готова вступиться за мой род. А теперь подумайте над тем, кем должен быть человек, чтобы его приняли в правящий род тёмных эльфов. И эти разумные вступились за меня. Думайте, какая за мной стоит сила и мощь.

Старикашка, видимо, не так сильно впечатлен речью Тора, хотя все, стоящие перед троном, заметно побледнели, да и наши противники тоже начали понемногу расходиться по обе стороны зала, ближе к стенам. Явно, если и не веря, но допуская такую возможность, Эфиус всё же не поверил и решил отшутиться.

— Видимо, у тёмных эльфов действительно настали сложные времена, если эти, ранее великие воины, не пускавшие никого на свои земли, приняли всего лишь человека. Теперь нам и подавно не стоит их бояться. Светлые со дня на день начнут осваивать их миры.

Но затем он увидел, как многие его сторонники, покинули толпу и отошли в сторону, принимая слова Тора.

— Вы что, поверили ему? У него нет выхода, он загнан в угол и будет говорить что угодно, чтобы отвести опасность. Давайте просто накажем его за враньё и возьмём всё. Пусть весь их род оплатит его ложь.

После этих слов все мужчины — гномы, сторонники Тора, стали сбрасывать с себя одежду до пояса, оставаясь с голым торсом. Я видел, как многие из них начали буквально источать ярость, а мышцы и вены их бугрились. Спросив у Тора, что происходит, я узнал, что так они выразили желание драться здесь и сейчас и до смерти. Это был старый обычай, начав который, они отказывались вести войну с использованием остальных своих подопечных, а решили отдать свою жизнь в случае проигрыша. Всё сводилось к тому, что если воевал весь род и проигрывал, то они становились изгнанниками, но, как правило, глава оставался жив. После такой битвы, где именно выступал глава, погибал только он, а все его подопечные становились свободными, но теряли своё имущество. Они могли податься куда угодно, устроиться на работу, поселиться у родни и друзей или переметнуться в другой род.

— Теперь можно? — я снова спросил у Тора.

— Теперь, да, я всё сказал, — а затем и Тор снял с себя одежду до пояса и направился вниз. Но я обогнал его, точнее будет сказать, я просто портанулся к этому бесящему старикашке и появился в шаге от него, с уже занесённым кулаком.

А далее я от души впечатал ему кулаком в лицо, приложив для верности немного силы воздействия, отчего практически сразу увидел удаляющиеся подошвы сапог. Те, кто были вместе с ним, среагировали мгновенно и выбросили на вытянутых руках в мою сторону огромные мечи. Не сделали этого лишь те, кого снёс своим телом старикашка. Но не успели до меня дотянуться, так как каждый из них получил по молнии в грудь, а далее они тоже продемонстрировали свои подошвы. Целый день я ждал этой минуты, у меня прямо всё зудело от предвкушения. Только поэтому я растягивал удовольствие. Я бы мог прямо сейчас перейти в предел и нашинковать всю толпу как капусту, запаса моей тёмной маны вполне бы хватило, чтобы успеть расправиться с этой небольшой кучкой. К слову, меньшая часть толпы благоразумно поостереглась и отошла.

Появляюсь на метр выше уровня пола с уже оттянутой ногой, отправляю её в полную силу тому, чья голова напротив. Порт — к следующему и вбиваю кулак с силой воздействия в рёбра, щит, которым он хотел от меня отгородиться, ему никак не помогает, ведь я появляюсь там, где хочу. Перемещение на другой конец получившегося круга, хватаю за ногу ближайшего и, сделав оборот вокруг себя, сбиваю им же всех, кто стоял позади. Перемещение в обратный край круга, гном держит в замахе секиру, появляюсь чуть позади него и, схватив за древко, вонзаю секиру в того, кто позади, затем одним рывком опускаю её, придерживая за руку хозяина, чтобы рука того оказалась сломана. Из ослабевшей руки отправляю секиру в полёт вдоль толпы, на уровне их голов, сильно придав ей ускорения всё тем же воздействием. Она застревает в дальней от трона стене, а все, кто был на её пути, падают замертво. Слишком долго нахожусь на одном месте, меня подбрасывает вверх каменным шипом, что должен бы меня пронзить, вырвавшись из пола, не держи я на всякий случай гибкий щит, который повторял форму моего тела, он был хорош только от физических атак, но на то и расчёт. Как только меня подбросило, я снова перемещаюсь на противоположный край круга, который расширяю своими силами. Бью сквозь уже установленный каменный щит, не жалея, влив маны в удар, пробиваю его, но не подумал о том, что при такой силе удара, кулак окажется внутри гнома, теперь придётся отмывать руку и рукав отстирывать. Какая досада.

В этот момент краем глаза вижу, как недалеко от меня появляется много свободного пространства, а все, кто там находился, безвольными и поломанными куклами улетают вслед за брошенной мною секирой. Это Тор, использовав мой подарок, уменьшил толпу, но на этом не остановился и начал махать молотом, будто тот ничего не весил. Лишь вспышки магии освещали ударную плоскость молота, а то, куда он попадал, сносило напрочь, неважно, был это живой гном или намертво вмурованный железный щит.

Повернув голову в другую сторону, я увидел торнадо, что неслось сквозь толпу. Лишь блики двух мелькающих клинков и практически размытые от скорости движения тела давали понять, что в дело вступила Снежинка. Видимо, не один я решил повеселиться. Сзади тоже послышались звуки боя, это родня и соратники Тора подключились к нам, но исход уже предрешён. Ошеломлённые и явно