Любовная лихорадка - Кэти Максвелл

– Хм.

Она не убедила его в искренности своих слов.

– Ты хватаешь меня за руку, представляя своему дядюшке Исааку, но потом напиваешься до полусмерти, лишь бы избежать разговора со мной.

Она не стала возражать. Он в растерянности покачал головой:

– Это все часть какой-то игры? Разве ты не отличаешь фальшь от настоящих чувств?

– Я не веду никаких игр, – тихо вымолвила она.

– Но откуда у меня тогда ощущение, что меня используют? – Он сделал паузу. – Я хочу, чтобы наша жизнь была безоблачной и счастливой. У меня есть мечты, Тэсс, и теперь им суждено сбыться. Но судьба нашего брака зависит от нас обоих. От меня и... от тебя.

Она бросила на него пристальный взгляд. Она уже собиралась во всем признаться, но ей не хватило смелости. Она отвернулась и уставилась на мерцающее пламя свечей.

Он ждал, не сводя с нее взгляда.

Почему он проявлял такое упрямство? Почему не желал оставить ее в покое?

Тэсс посмотрела на него.

– То, что произошло между нами... – Она кивнула в сторону кровати. – Предполагается, что это самый чудесный опыт для влюбленных.

Он настороженно посмотрел на нее:

– Так говорят поэты.

– Так говорила мне Ли Карролтон. – Она встретилась с ним взглядом. – Ты уже знал радости любви, не так ли?

– Радости любви? Да, пару раз, было, – сухо признался он. Ей хотелось, чтобы он прикрыл свою наготу. Он был похож на грозного пирата.

– И ты испытывал такое же наслаждение?

– Это очень рискованный разговор, – сказал он, уходя от прямого ответа. – Это доставляло большое удовольствие.

– Но было ли это так же чудесно, как и в этот раз?

– Более чем. Тэсс, – выпалил он, – отправляйся в постель. Все вопросы выясним утром.

Она выпрямилась в кресле, подтянув колени, словно желая защититься от него:

– Я думаю, мне лучше остаться здесь. Он взглянул на нее:

– Я мог бы с тобой поспорить. Мог бы подойти к тебе, взять на руки и отнести на кровать, где ты и должна лежать, будучи моей законной женой.

Его слова прозвучали как вызов. Она уже была готова бросить ему в лицо очередное обвинение, как вдруг он продолжил:

– Но я не стану этого делать. Потому что я могу потерпеть поражение в этой битве. А я люблю побеждать, Тэсс Оуэн. Всегда. Поэтому ты можешь оставаться в своем кресле, если хочешь.

Он лег, прикрыв свое великолепное тело и повернувшись к ней спиной. Тэсс не сводила с него глаз, ожидая, что он вот-вот повернется к ней и снова позовет ее. Его плечи поражали мощью. Он занимал почти три четверти кровати.

Вдруг в ее памяти возник образ их сливающихся в экстазе тел. Она поежилась, отгоняя, прочь плохие предчувствия. «Он бы и сам не захотел услышать всю правду», – убеждала она себя. Она никак не могла забыть его слова: «Молодая, красивая и богатая леди». Что она станет делать, когда он узнает всю правду? Но когда она, наконец, уснула, ее страхи оставили и ей привиделась Ли, которая чарующим голосом шептала о том, как чудесно быть влюбленной.

Утром Тэсс проснулась в кровати, укрытая чьей-то заботливой рукой. Сюда ее, должно быть, перенес Бренн. Она повернулась к нему, ожидая увидеть его широкую улыбку, но рядом с ней никого не было.

Она прислушалась: в комнате было тихо. Она медленно села в кровати и обвела взглядом комнату. Она была одна.

Но он был здесь недавно. Из-за ширмы виднелся край медного умывальника. В воздухе пахло мыльной пеной. Он не пользовался мылом с ароматом духов, которое так любили многие столичные господа. Бренн предпочитал мыло с запахом корицы и индийских пряностей, и Тэсс жадно втянула носом воздух.

В дверь постучали. Тэсс велела открыть, и на пороге появилась ее горничная Вела. Она вошла, держа поднос с горячим шоколадом и булочками.

– Доброе утро, миледи, – бодро приветствовала она свою госпожу.

Она поставила поднос на столик и пошла к окну, чтобы открыть шторы.

– Мы уже почти все собрали в дорогу, но вам лучше самой проверить все как следует.

Солнечный свет затопил спальню.

– Только представьте себе, вы теперь графиня! Тэсс поднялась с кровати:

– Который час?

– Половина десятого. Лорд Мертон сказал, что хочет выехать до наступления полудня.

Она остановилась, когда заметила, в каком беспорядке разбросаны одеяла:

– О, Бог ты мой, такое впечатление, что вы вчера здесь устроили настоящую баталию.

Тэсс ощутила, как ее щеки заливает густой румянец. Она поспешила за ширму, скрывая смущение за деловитым тоном госпожи:

– Я хочу принять ванну. Позаботься о чистой воде, пожалуйста.

– Да, миледи, – ответила горничная и вышла.

Вслед за этим раздался еще один стук в дверь, и она тут же открылась.

Тэсс высунула голову из-за ширмы, боясь увидеть Бренна. Она еще не была готова к встрече с ним после их ночного разговора. К ее облегчению, это был Нейл. У него были красные глаза и взъерошенные в беспорядке волосы. Она невольно подумала, что он, вероятно, не ложился вовсе, а, по своему обыкновению, напился до такой степени, что отключился в кресле в библиотеке.

Он криво улыбнулся ей:

– Доброе утро, Тэсс.

– Нейл.

– Я прошу прощения за беспокойство, но это моя обязанность, знаешь ли.

– Какая обязанность? Он состроил гримасу.

– Убедиться, что брак закреплен состоявшейся брачной ночью. Кристофер меня обязательно об этом спросит, – объяснил он, ссылаясь на адвоката, который, согласно последней воле их отца, контролировал буквально каждый их шаг.

Нет, к сожалению, далеко не каждый, потому что, если бы это было так, если бы Кристофер получил контроль и над ее наследством, она бы не оказалась в подобной ситуации и ее бы никто не смог принудить к замужеству.

Нейл отбросил покрывала:

– О, я вижу, что брак можно считать законным.

– Нейл, это какое-то средневековье, – тихо сказала Тэсс.

– Средневековье или нет, но такова процедура, – резко возразил ей брат. – Я не хочу, чтобы Мертон отказался от брака с тобой, когда ему станет, известна правда о твоем истинном финансовом положении.

– Ты расскажешь ему обо всем сегодня?

Нейл отстранился, шокированный до глубины души подобным предположением.

– Нет, конечно. Я бы хотел оттянуть этот момент до последнего. Кроме того, вы еще не узнали друг друга как следует. Ты же не хочешь, чтобы он отвернулся от тебя, а так и случится, если он узнает, что оказался в дураках.