Заводное сердце. Девочка из ниоткуда - Ася Плошкина

К городу подступала ночь, и Варю затопила холодная волна отчаяния. Она вошла в ближайшую темную арку, сползла вниз по стене и закрыла глаза.

Захар бы обязательно придумал что делать. Он вырос в Цареграде и знал здесь каждую улочку. Но теперь его не было рядом. Вспомнив о том, как он кричал, какими страшными словами бросался, девушка заплакала. Самое ужасное – что он прав. Если бы не она, Варя, с мамой Захара все было бы в порядке, и ему самому не пришлось бы бежать.

Варины рассуждения прервал резкий сигнал громогласа: «Опасные преступники, – объявил ровный голос, – Варвара Чударина и Захар Колесников. Разыскиваются… Сообщите Блюстителям…» Варя вздрогнула, вытерла слезы и поднялась с холодной земли. Здесь нельзя оставаться. Нужно найти дешевую гостиницу, чтобы укрыться в ней хотя бы на ночь. Но чем заплатить… Варя на мгновение задумалась и вынула из ушей изящные серьги, украшенные аметистами и кусочками горного хрусталя. Девушка понятия не имела, сколько они могут стоить, но, может быть, хозяин гостиницы примет их в качестве оплаты. Только бы он ничего не заподозрил!

Варя добрела до Среднего города, немного попетляла по улицам и наконец решилась спросить дорогу. Она увидела впереди двух миловидных пожилых дам и, глубоко вздохнув, направилась к ним.

– Пожалуйста, простите за беспокойство… – начала Варя.

Дамы разом подняли брови, переглянулись, и на их лицах появилась смесь недоумения и брезгливости.

– На, возьми, – одна из женщин порылась в сумочке, вытащила оттуда монетку и сунула ее Варе в руку. – И не приставай больше к честным людям.

Прежде чем девушка успела хоть что-то сказать, дамы зашагали прочь.

– Развелось побирушек, – фыркнула одна из них.

– Работать не хотят, бездельники, – поддакнула другая.

У Вари даже дыхание перехватило от обиды и возмущения. Ее, дочь выдающегося ученого, приняли за нищенку! Впрочем, неудивительно – девушка с тоской оглядела свой наряд. Зато теперь в ее ладони лежала монета! Варя разжала кулак и увидела, что дама дала ей рубль. У девушки тут же заурчало в животе – она вспомнила, что с утра ничего не ела. В сотне шагов светилась газовыми лампочками круглая вывеска: «Пироги и сдобы». Не помня себя от радости, Варя поспешила туда.

– Украла небось, – хозяин булочной, полный и краснолицый, с подозрением посмотрел на монетку в Вариной ладони.

– Нет! – вспыхнула девушка.

– А, ладно! – махнул рукой пекарь. – Мне-то что за дело.

Варя вышла из булочной, сжимая в руках горячую ароматную сдобу, посыпанную сахаром и корицей. Хотелось немедленно впиться в нее зубами, но девушка, немного подумав, откусила маленький кусочек, а остальное сунула под теплый жакет. «Лучше съем ее перед сном, в гостинице, – подумала Варя. – С горячим чаем».

Она снова побрела по цареградским улицам в поисках места для ночлега. Несколько раз беглянка натыкалась на патрульные отряды. Дыхание перехватывало от страха, но служители Прогресса равнодушно скользили взглядами по Вариному лицу и шли дальше.

Несмотря на подбитую мехом пелерину, девушке становилось все холоднее, и она с тоской подумала о том, что Захар, наверное, совсем продрог. Варя закусила губу, стараясь унять нарастающее отчаяние.

Под ногой что-то зашуршало, и девушка подняла с земли клочок бумаги. «Справедливо?» – листовку расчертила надвое жирная надпись. На верхней половине в облака взмывал остроносый цеппелин, и из гондолы, придерживая шляпку, выглядывала улыбчивая дама. Внизу была нарисована совсем другая женщина – в простом платье с фартуком, в тяжелых окулярах, с замотанным тряпицей лицом. Она толкала перед собой огромный ковш с расплавленной сталью, а вокруг рассыпались горячие искры.

Варя рассматривала листовку, когда на другой стороне улицы возникла высокая фигура в черном плаще. Лицо скрывал широкий капюшон, но Варя сразу поняла, что незнакомец смотрит прямо на нее – пристально, изучающе. Ноги сделались свинцовыми и приросли к земле. В горле пересохло, пальцы заледенели. Незнакомец поднял руку и шагнул к Варе. Девушка начала отступать, бормоча что-то бессвязное. А потом, разом стряхнув оцепенение, понеслась прочь.

В лицо ей ударил колючий воздух, разодранное платье путалось вокруг щиколоток. Одна за другой мелькали перед глазами плохо освещенные улицы и подворотни. Варя не разбирала дороги; пугая случайных прохожих, она бросалась то в одну сторону, то в другую.

– Подожди! Куда ты?! – Варя услышала женский голос, но не поняла, кому он принадлежит. Она нырнула в ближайшую арку, пометалась по темному двору и, толкнув скрипучую дверь, ввалилась в тесный и дурно пахнущий подъезд. Варя взлетела по ступенькам и, только оказавшись у чердачной лестницы, осмелилась перевести дух. Наверху темнела квадратная дверка.

Здесь ее вряд ли станут искать, решила девушка. Она выждала пару минут, чутко вслушиваясь в звуки старого дома, а потом вскарабкалась по лесенке и с силой надавила на дверку. К Вариной радости, она поддалась и с обиженным скрежетом откинулась в сторону. На девушку пахнуло тоской и затхлостью – пустой черный квадрат зиял над головой, как перевернутая бездна. Варя вжала голову в плечи. Немного поколебавшись, она зацепилась за край и втянула себя в пугающую темноту.

Как только глаза привыкли к полумраку, Варя увидела, что стоит на пыльном заброшенном чердаке. Скрипучий дощатый пол, в дальнем углу – матрас с торчащей из него соломой, рядом – груда тряпья. Крохотное закопченное окошко почти не пропускает свет, повсюду мусор и пустые бутылки. Что-то прошмыгнуло мимо Вариной ноги. Она отпрыгнула и зажала рот руками, чтобы не закричать.

Невидимое существо пискнуло, зашебуршило и наконец исчезло. Всего лишь мышка! Опасливо поглядывая по сторонам, Варя закрыла крышку люка. Опустилась на соломенный матрас, подтянула коленки к груди и закрыла глаза. Ночь придется провести здесь, на грязном сыром чердаке. «Лучше, чем на улице, – уговаривала себя Варя. – И найти меня будет не так просто. А что дальше? Нужно бежать из Цареграда, но Блюстители наверняка охраняют все ворота». Девушка задрожала и поплотнее закуталась в пелерину. Ей было не так уж холодно, но тоска и страх не хуже промозглого ветра умеют забираться под самую теплую одежду, проникать под кожу и обхватывать сердце морозными пальцами.

Внутренний карман топорщился. Варя просияла. Она выпрямилась, сунула руку за пазуху и извлекла оттуда посыпанную сахаром булочку, еще теплую. В носу защекотало от запаха корицы, желудок болезненно сжался. Варя вцепилась в лакомство с такой силой, словно боялась, что оно может исчезнуть. Любые невзгоды можно перенести, если в животе тепло от свежей булочки.

Девушка скрестила ноги, прислонилась к стене и уже приготовилась начать роскошную трапезу, как снизу послышались шаги. Варя вздрогнула и вперилась взглядом в темноту. Скрипнула чердачная лесенка, шаги звучали все ближе. Варя вспомнила незнакомца в черном плаще, и ей показалось, что в комнате разом стало холоднее. Задыхаясь, она отползла назад и уперлась лопатками в холодную стену. На улице грохотали патрульные машины, надрывались громогласы и вспыхивали визиохолсты с Вариным портретом. Но все это казалось теперь сущим пустяком по сравнению с тем, что притаилось за дверью. Шаги ненадолго замерли, кто-то с силой толкнул крышку люка, и она раскрылась, ударившись о дощатый пол.