Соболиная Вершина - Девни Перри

был лучше всего, что я могла себе представить. Все те ночи, когда я думала, каким будет поцелуй с Матео? Мечты не могли сравниться с реальностью.

Я хотела забраться внутрь него и больше не выходить. Мир за пределами нас исчез. Сначала он стал размытым, цвета смешались и закружились, а затем исчезли совсем.

Не было страха. Не было боли.

Это было так приятно — не беспокоиться, не страдать, не думать. Это было как отключение от всего, кроме Матео. Освобождение было таким же захватывающим, как его губы.

Он наклонился и накрыл моё лицо своими губами, углубляя поцелуй, исследуя каждый уголок моего рта. Он рычал в губы, а вибрации его груди заставляли меня вздрагивать.

Огонь пробежал по моим венам. Пульсация между ног была почти невыносимой. Ещё. Мне нужно было больше. Я ослабила объятия вокруг его плеч, чтобы дотянуться до подола его футболки, схватила её и потянула вверх по его рёбрам, а затем провела пальцами по его животу. Мои пальцы скользили по твёрдым линиям его пресса. Боже, как мне хотелось снять эту футболку. Я хотела увидеть его, целиком.

Моя рука скользнула выше, приподнимая футболку, и я провела пальцами по его ребрам. Но не успела я добраться до его груди, как он отстранился.

— Чёрт, Вера, — его дыхание было таким же прерывистым, как и моё. Его горло вздрагивало, когда его взгляд встретился с моим. Затем он сделал шаг назад.

Моё сердце остановилось, когда он поправил свою футболку.

Это всё? Мы остановились? Все, что исчезло во время поцелуя, нахлынуло с новой силой. Оцепенение исчезло.

— Я обещал тебе не спешить, — сказал он.

— Я никогда не просила тебя о подобном, —

— Я не… Я не… — он провёл рукой по своим волосам. — Я хочу сделать все правильно. Для твоего первого раза.

Моего первого раза? О, он думал, что я девственница. С учётом моей истории, это имело смысл.

— Это не будет моим первым разом.

У меня был парень в старшей школе, и я потеряла девственность с ним, когда мне было шестнадцать. Сет Хендрикс.

Что делает Сет сейчас? Работает ли он или учится? Он был милым и нежным. Скучным. Когда Сет целовал меня, мир не исчезал.

Сегодня вечером мне нужно было, чтобы мир исчез. Мне нужно было, чтобы Матео снова поцеловал меня.

— Принято к сведению, — челюсть Матео напряглась. Что это значило? Он ревновал? Был разочарован? — Я все еще думаю, что нам не стоит торопиться.

Не торопиться звучало как отказ. Не торопиться звучало как жалость.

Я прошла мимо него в ванную, заперев дверь.

С неуклюжими пальцами я переоделась в свои сухие вещи. Только джинсы все еще были мокрыми и было трудно натянуть их на ноги. Мой свитер был холодным и пах дождем и грязью. Я не стала надевать носки.

Запихнув их в карман, я вышла из ванной и обнаружила, что Матео ждал.

Его руки были уперты в бедра.

— Лучше разворачивайся и надевай обратно сухую одежду. Ты не убежишь отсюда так. Не снова.

Ему нужно было бы забаррикадировать дверь, чтобы остановить меня. Вид на его лице говорил, что он может это сделать.

Мы молча смотрели друг на друга, как на поле битвы. Могу ли я опередить его и добраться до двери? Я быстра, но, вероятно, не настолько.

— Папа! — раздался тонкий голос за закрытой дверью Алли. Эта милая девочка пришла мне на помощь.

— Чёрт, — его ноздри раздулись, и он поднял палец. — Не уходи.

Я осталась на месте, пока он не пересек порог комнаты Алли. Затем я рванула к двери, схватив свои ботинки. С мокрыми носками, которые промокли внутри, я выскользнула из двери.

И поехала домой одна. Чтобы страдать в тишине.

В одиночестве.

19. МАТЕО

Я едва сдержался, чтобы не сорвать дверь в «Кофе у Иденов» с петель. Колокольчик, весело звенящий над головой, раздражал до чертиков. Как и улыбка моей сестры, которая меня ждала. Даже запах корицы и сахара не мог подсластить мое настроение.

Один взгляд на мое кислое лицо, и Лайла выпрямилась за стойкой.

— Привет, — протянула она. — Тяжелый день?

Я указал на коридор, ведущий на кухню.

— Вера там?

— Нет, — ее брови сошлись на переносице. — Она сегодня позвонила, сказала, что больна.

— Чёрт, — я провел рукой по лицу. Да уж, как будто она действительно больна.

— Что происходит? — спросила Лайла.

— Она должна была встретиться со мной на аэродроме этим утром. Но так и не пришла, — я прождал час, отправлял ей сообщения, звонил, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Потом понял, что она просто меня продинамила.

Я убил три часа, убирая ангар и пытаясь унять злость перед тем, как пойти искать Веру в кафе. Ангар сиял чистотой. Но я все равно был чертовски зол. Я был зол с тех пор, как Вера прошлой ночью ушла из дома.

Я спустил все на тормозах после того поцелуя, а теперь оказался плохим парнем? Нет. Черт возьми, нет. Она не имеет права продолжать убегать от меня. Избегать меня. Динамить меня.

Особенно после того поцелуя.

Это было переломным моментом. Теперь все стало другим.

Между нами было не просто что-то. Между нами было что-то судьбоносное. И химия? Это было что-то за пределами моего понимания. С того самого момента, как мой язык коснулся Вериных губ, как я почувствовал их сладкий вкус, я оказался на крючке. Нет ни единого шанса, что я теперь ее отпущу.

Понимает ли она, как тяжело мне было остановить тот поцелуй? Каждая клетка моего тела требовала забрать ее к себе в спальню и любить до самого рассвета.

Но на этот раз я чертовски твердо решил не портить все сексом.

И, похоже, это сделало меня мудаком.

— Алло, Мэтти, вернись на Землю, — щелчок пальцев Лайлы перед моим лицом вывел меня из задумчивости. — Что происходит?

— Ничего. Мне просто нужно поговорить с Верой.

— Похоже, это не просто «ничего», — она вздохнула. — Я изо всех сил стараюсь не вмешиваться и не спрашивать о той ночи в баре «У Вилли».

То есть либо я сейчас всё расскажу, либо она всё равно спросит. Чудом мне удавалось избегать обсуждения той ночи с кем-либо, кроме мамы и короткого предупреждения Вэнса в гостинице. Судя по выражению лица Лайлы, это чудо собиралось закончиться быстро и решительно. Ну что ж, лучше сразу покончить с этим.

— Давай, вмешивайся.

Лайла грустно улыбнулась.

— Никто из нас не догадывался, что она так к тебе