Академия туманного острова - Мария Сидней

– Да, – парень поправил свой капюшон, – Сюзанна сказала, чтобы я взял тебя с собой в больницу. Ты решила стать волонтером?

Я испытала разочарование, но виду не подала. И с чего вдруг у меня такая реакция? Мне что, правда, хотелось, чтобы Арий пригласил меня на свидание?

– Да, мне бы хотелось попробовать, – выдавила я улыбку.

Напоследок мы с Арием условились сразу после школы отправиться во второй больничный корпус. Предвкушение, что окажусь в месте, которое все это время казалось далеким и недоступным, манило, но от неожиданно возникшей грусти избавиться не могла. Мне было непонятно, откуда взялись такие чувства.

***

Всю ночь не могла заснуть, одолеваемая смерчем разных мыслей. У меня все еще оставалось множество  вопросов без ответов, и я так и не поняла, что происходит на острове. Но теперь мы знаем о закрытой двери в научном центре, и было легче думать, что все тайны хранятся за ней. Попадем внутрь и найдем решения всех загадок. Только ответа на один вопрос там точно нет. Почему, несмотря на множество поводов для переживаний, большую часть ночи я думала об Арие? На самом деле, он и раньше проникал в мою голову. Однако я умела посылать мысленного Ария куда подальше, сейчас же этого сделать не могла и не хотела. Даже больше, мечтала, чтобы он оказался рядом не только в голове, но и в жизни.

Как бы мне не хотелось это признавать, но, кажется, я влюблена в Ария. Попытки трансформировать свои чувства и выдать их за пренебрежение вроде бы сработали, мне удалось всех обмануть. Но как обмануть себя? Может, и не нужно этого делать? Кажется, я тоже ему нравлюсь, или зачем вся эта забота? Или это обычная вежливость, а влюбленный мозг все приукрасил? Теперь, когда я, наконец, призналась себе в чувствах к юноше, было непонятно, что делать дальше. Наверное, лучше всего продолжать вести себя, как раньше. Резкая смена поведения будет выглядеть подозрительно. Договорившись с собой, к утру, мне, наконец, удалось заснуть.

К загадочным предметам в школе я уже привыкла. Меня даже не волновало, что такой странный аттестат, вряд ли, примут в каком-нибудь университете. У меня все еще было ощущение, что время остановилось. Будто меня по случайности или по велению судьбы забросили на остров, где я должна пройти определенную проверку, а затем вернуться домой. Может, это своеобразный эксперимент? И все, кроме меня, в курсе происходящего и играют определенные роли? Тогда мне стоит последовать их примеру и забыть об искренности.

Такие мысли постоянно гуляли в моей голове, а потом я видела простодушную улыбку Руми, смеялась над их с Рори шутливыми перепалками, и над трепетным отношением Клима к растениям, наблюдала за суетящимся у плиты Мартином, пока он готовил ароматный ужин, смотрела в полные тоски глаза Ария. Разве такое можно сыграть? Или же на острове вместе с осведомленными руководителями типа Эрнеста и Шандора жили такие же, как я, ничего не понимающие обычные люди. И, возможно, моей целью было узнать и донести до них правду.

На уроке семиотики я совсем не слушала Дороса, а задумчиво смотрела в окно. На самом деле, алгоритм получения хорошей оценки по семиотике был прост: нужно выбрать любой предмет на картине, сказать, что он символизирует смерть и, вуаля, получай похвалу. Только я отказывалась им пользоваться, потому что придерживалась мнения, что художники и другие творцы просто ловят вдохновение и создают свои произведения. Ни о каких символах они не задумываются. Обычно Дорос пресекал мои витания в облаках, но сегодня не обращал на меня внимания.

– Вита, – громким шепотом позвал Руми.

Он сидел на соседнем ряду немного впереди меня, и, чтобы быть ближе, откинулся на спинку стула. Ему понравилось на нем качаться, и, поймав равновесие, парень стал делать это с полной отдачей. Я с опаской глянула на Дороса, обычно он замечал любые лишние движения. Однако сейчас преподаватель сидел за столом, опустив голову в свои записи, параллельно слушая ответ ученицы у доски. Он читала доклад о символике амулетов индейцев.

– У тебя нет запасного пера? – спросил Руми, продолжая использовать стул как кресло-качалку.

Я отыскала в пенале то, что было нужно приятелю, и протянула руку вперед. Руми наклонился как можно ниже, пытаясь дотянуться до пера. В последний момент равновесие от него сбежало, и парень с грохотом шмякнулся на пол вместе со стулом. В классе повисла гробовая тишина. Все сжались, ожидая урагана Дороса, сметающего все на своем пути. Кажется, даже жужжащая у окна муха резко упала на подоконник, притворившись мертвой. К крикам вспыльчивого преподавателя я привыкла, но все равно каждый раз его бас заставлял трепетать в страхе.

– Извините, пожалуйста, – пролепетал Руми, вскочив на ноги и приводя свое учебное место в порядок.

Дорос медленно поднял голову, оторвавшись от своих записей. Ученица у доски сделала несколько незаметных шажков к двери. Видимо, боялась, что преподаватель выберет ее в качестве груши для битья, так как она стоит ближе всех. Дорос посмотрел на Руми пронзительным взглядом, будто хотел прожечь его невидимым лазерным лучом. На всякий случай я пригнулась, вдруг и мне подпалят крылышки. Затем мужчина положил руки на стол, сложил их в замок и улыбнулся.

– Осторожнее, – попросил Дорос и жестом приказал ученице продолжать свой доклад.

Никто не шелохнулся, все продолжали играть в застывшие фигуры. Руми стоял на месте, не понимая, принимать слова Дороса всерьез или нет. Стоит ему сесть на место или же лучше сразу выпрыгнуть в окно? Молодой человек посмотрел на меня, спрашивая немого совета, я лишь пожала плечами. Кажется, Дорос уже забыл об инциденте и снова ушел в свои мысли. Руми все-таки пошел на риск и осторожно сел на злосчастный стул.

– Вы это видели?! – восклицал Руми после урока, когда наша компания вышла к фонтану на перемене, – Он просто улыбнулся!

– Я уже говорила, Дорос влюбился. Любовь делает человека добрее. Да, Вита? – обратилась ко мне подруга.

– Почему ты спрашиваешь меня? – я покраснела и поспешила отвернуться. Неужели она догадалась, хотя не было повода. Сегодня я еще ни разу не взглянула на Ария.

– Ты же у нас любишь читать романы о любви, – пояснила Аврора

– В ваших вариантах книг все истории заканчиваются смертью, поэтому я уже давно ничего не читала, – нашлась я с ответом.

– В настоящей любви всегда есть трагедия, – с умным видом заявила подруга, спорить с ней было бесполезно.

Только я не согласна с Рори, что любовь делает добрее. Во мне бурлил котелок с самыми разными ингредиентами, там даже есть ненависть. Хотя одно доброе дело я скоро закину в свой благотворительный багаж, и это волонтерство. После уроков мы с Арием пойдем помогать в больницу. Надеюсь, там, действительно, лечат людей, а не калечат.

– Руми, ты не забыл, что согласился быть моим кавалером на балу? – напомнила Рори.

– Помню, конечно, – улыбнулся Руми.

Парень дал откусить от своего сэндвича Абаю, затем попробовал угощение сам. Аврора сморщилась от увиденного зрелища и изобразила приступ тошноты. Руми же с лохматым приятелем совершенно не обиделись, они смачно чавкали, с удовольствием поглощая сэндвич.