Солнышко мое - Виктория Анатольевна Дунайцева

После выступления, возбужденные девушки прошли сквозь строй милиции и спустились в метро Спортивная. Там тоже было все оцеплено. Милиция следила за дисциплиной и особо активных не пускала в метро.

Девушки чинно спустились по эскалатору, и, без проблем, доехали до метро Курская, откуда добрались до своего общежития. Их день был прожит не зря.

* * *

Наступил 1986 год. Девушки успешно сдали сессию и отправились на каникулы по домам. Лилька решила навестить Бориса и уехала к нему в Киев.

В общежитии остались только Юля, которой некуда было ехать и Надя, решившая не толкаться по электричкам, а спокойно отсидеться в общаге. Она была на седьмом месяце беременности.

Марина Андреевна, их классный руководительница, обещала договориться с комендантом, и выделить девушке после родов отдельную комнату, в которой она будет проживать с малышом до окончания 3 курса. Надька не возражала. Она планировала заселить туда мать.

Как-то раз в комнату прибежала Юлька и сообщила, что она вместе с Алькой идет купаться в бассейн «Москва», который располагался под открытым небом.

Надька загрустила, так как тоже хотела бы поехать с девочками, но не решилась участвовать в заплыве на последних месяцах беременности.

— Юль, а где он хоть располагается? — спросила Надя

— Где-то около самого Кремля? — ответила девушка, собираясь: — цена билета около полутора рублей.

— А не холодно? — уточнила Надя.

— Алька говорит, что нет. Она там уже плавала и говорит, что температура воды зимой доходит до 34 градусов тепла. Представляешь, плывешь ты такая в мороз, а вокруг тебя пар, а сквозь него просвечивается Кремль. Класс. Поеду сама «убедюсь».

— А как же в этот бассейн входить — то зимой? Замерзнешь, — спросила Надя у вошедшей в их комнату Альки.

— Там из раздевалок нужно проплывать под водой несколько метров в специальный проем, — пояснила Алька.

— Здорово, — мечтательно сказала Надя, — Рожу и с девками схожу.

— А еще говорят, что раньше на этом месте стоял храм Христа Спасителя, а теперь вот открытый бассейн, — поделилась информацией Алька.

И Юля с Алей, собрав свои пожитки умотали.

Надежда загрустила, но вовремя вспомнив о том, что по телевизору сегодня будет идти новый фильм «Москва слезам не верит», быстро достала с полки маленький портативный черно-белый телевизор, позаимствованный у Бориса в квартире, установила его на стол и включила.

Такой телек был спасением для девушек. Хоть и маленький, он давал возможность подругам не смотреть телевизор в Красной комнате. Там можно было смотреть только то, что хочет большинство. Хорошо, когда шел популярный или интересный всем фильм, тогда девушки усаживались вместе и смотрели телепередачу или художественный фильм, но, если кому-то хотелось одной передачи, а остальным другой. Вот тут-то и разгорался скандал.

Поэтому, в последнее время, девушки смотрели все передачи по маленькому, но — своему телевизору.

Только Надежда поудобнее расположилась на своей кровати и приступила к просмотру фильма, раздался стук в дверь.

— Кто там, входите! — разрешила Надька войти стучащемуся.

В комнату заглянул Степан. Он был одет в военную форму, чисто выбрит и коротко подстрижен. В военной форме Степан выглядел гораздо мужественнее чем в своих грязных растянутых футболках. Да и короткая стрижка ему очень сильно шла.

— Степка? Ты? — сказала Надя обрадованно: — не ожидала тебя увидеть.

Надя неуклюже поднялась со стула и направилась к парню.

— А я к тебе, Надя, — улыбаясь сказал Степан и внимательно посмотрел на фигуру девушки.

— Ты что, беременна? От кого? — удивленно сказал он.

— Не важно, — прервала неудобный разговор Надя: — Ну рассказывай, как ты тут оказался.

— Да вот, получил отпуск за отличную службу и сразу к тебе. Я же помню, что у тебя скоро день рождение, но до него не дотянул и решил, лучше раньше, чем никогда.

С этими словами Степан достал из своего портфеля болгарские духи «Сигнатюр», запах которых очень любила Надежда. Эти духи фирмы «Ален Мак» напоминали запах розы, смешанный с ароматом тюльпана и мандарина, ириса и муската.

— Ух ты, — засмеялась Надя, принимая подарок: — запомнил. Спасибо Степка.

Надя привстала и поцеловала парня в щечку. Тот крепко обнял Надежду за плечи, боясь прижаться к животу.

— Не бойся, не раздавишь, — пошутили Надежда.

— Ну как ты, рассказывай. Как служба? Как Вовка? — заваливала Надя его вопросами.

— Вовка? — отреагировал на последний вопрос парень: — а мы с ним практически не общаемся. Он, Надя стал совсем другим. Какой-то злой, жестокий. Я раньше за ним таких качеств не замечал.

— А ты? — уточнила Надя.

— А я, Надюха, практически подвиг совершил. Спас жену командира от хулиганов. Она, если честно, сама виновата. Устала, видимо, сидеть в нашей воинской части. Муж, то там, то здесь. Она отправилась гулять по Вильнюсу, никому ничего не сообщив. Хорошо я был в увольнительной и проходил мимо. Вижу, как стая молодых подростков атаковала нашу барышню. Ели отбились. Привожу ее в родную часть целой и невредимой, а меня за это в отпуск, в качестве поощрения. Наверно, домой отправили, чтобы много не болтал, — засмеялся Степан.

— А что в Вильнюсе так много хулиганов?

— Нет, Надюха, — там просто русских не очень любят. И всячески пытаются нам это показать. А тут, понимаешь симпатичная русская и одна. Чего не поглумиться.

— Ясно, — задумалась о бытие Надя.

— Ну а ты то как, Надюха? Кто отец? — спросил Степан.

— А нет отца. Я одна за себя и за того парня, — пошутила девушка.

— Тебе когда рожать?

— В марте.

После этих слов Степан встал на колени перед девушкой, обнял ее за округлившийся живот и поцеловал.

— Надя, Наденька, Надюша, — прошептал он, — выходи за меня замуж, — я вас буду любить обоих.

Он говорил, и целовал ее то в живот, то в руки, которыми она пыталась оттолкнуть его.

— Степка, погоди, — просила Надя, пытаясь оторвать его от себя: — Сейчас все-равно уже ничего не изменить. Ты в армии, мне скоро рожать, да и восемнадцати мне еще нет. Давай об этом поговорим, когда ты вернешься из армии.

— Нас и сейчас могут расписать, раз ты беременна. Все равно до твоего восемнадцатилетия осталось каких-то две недели.

— Нет, Степан, не торопись. Вернешься с армии, поговорим.

— Надь, но ты такая шустрая. Я только за порог, а ты уже беременна. Не успею я вернуться, а ты уже замужем.

— Степ, чему быть, того не миновать. Время покажет. Если суждено мне будет с тобой связать жизнь, то я от тебя все-равно никуда не денусь. Давай дождемся твоего возвращения.

— Ну хорошо, уговорила, — покладисто согласился Степан.

К вечеру Надежда пошла проводить Степана домой. Он планировал навестить