Жизнь казалась прекрасной - Марина Серова

— А ты что здесь делаешь? — прохрипел он осипшим голосом.

— Татьяна, — обрадованно выдохнула Ритуля.

— Соскучилась я сильно по вас, Игорь Николаевич! — проговорила я с усмешкой и повторила на этот раз совершенно серьезно: — Бросай оружие!

Побледневший Игорь медленно опустил пистолет и положил его на недавно покрашенный подоконник.

— На пол! — решительно приказала я.

Игорь послушался и швырнул его на линолеум.

— Вот и славно! — одобрила я. — Рита! — кивнула я ей. — Скорее к двери!

В этот момент в комнату ворвался Никита.

— Ритка! — воскликнул он, и девушка бросилась к нему. Я продолжала держать на мушке Любимова.

— Потом будете обниматься! — бросила я через плечо. — Никита, отстегни поводок у Греты!

— Не понял? — удивленно промолвил Кит.

— Да нечего здесь понимать, — я все-таки разозлилась. — Привяжи его к стулу!

Никита отшвырнул пистолет подальше и проделал все то, о чем я его просила.

— Ты еще пожалеешь об этом! — пригрозил мне Любимов, однако я не удостоила его ответом.

— Где Лешка? — крикнула Рита. Кит едва удержал ее, чтобы она не бросилась на Любимова.

— В подвале, — ответил тот.

— Ключи! — приказала я, однако Игорь не торопился их отдавать. Тогда я была вынуждена его обыскать. В кармане Любимова я действительно обнаружила связку с ключами.

Никита остался сторожить Игоря, а мы с Риткой отправились за Алешкой. Нас сопровождала повеселевшая Грета, которая наконец избавилась от надоевшего поводка.

* * *

Алеша Ильин уже привык к темноте, но тем не менее ему все равно было не по себе во мраке этого «склепа». Когда же он услышал, как ключ поворачивается в замке, его просто-напросто затрясло.

— Черт, ничего не видно, — услышал он женский голос.

— Он должен быть где-то здесь, — ответил ему второй.

«Галлюцинации, — обреченно заключил Алеша. — Наверное, этот гад в последний раз мне что-то подсыпал в еду. А может быть, это от удара по голове?»

Алеша готов был поспорить, что слышит, как разговаривает Ритка.

«Но этого быть не может», — тоскливо подумал он.

— Нашла! — воскликнула незнакомая женщина и чиркнула зажигалкой.

В первое мгновение Лешку ослепил маленький огонек. Он закрыл глаза, а когда открыл их, то увидел Риту Скворцову.

— Ритка! — заорал он, и девушка бросилась к нему в объятия.

— Это, должно быть, сон, — простонал Алеша Ильин.

* * *

Через полчаса мы вернулись в ту самую комнату, где нас ожидал Никита и томился от вынужденного бездействия Игорь.

Моя сумка лежала на столе, ее принес Никита. Рядом валялась папка с теми самыми документами, которые меня просил разыскать Ринат. Я положила бумаги в сумку.

— Где деньги и драгоценности? — осведомилась я у Любимова, имея в виду содержимое сейфа Инны Андреевны.

— Тебе надо, ты и ищи, — не слишком вежливо ответил Любимов.

— Резонно, — сказала я и отправилась разыскивать то, что принадлежало Инне.

Ослабевший Алешка прилег на диванчике, Рита суетилась вокруг него, а Кит охранял бандита.

— Только ты меня любишь, моя хорошая, — потрепала я Грету по жесткой холке. Собака ни на минуту не оставляла меня одну.

Наконец я обнаружила украденные деньги и драгоценности. Пересчитав все доллары, я спрятала их в карман вместе с небольшой металлической шкатулкой, в которой лежали два кольца с бриллиантами, платиновые серьги и одно бриллиантовое колье.

— Пошли! — приказала я Грете, которая послушно последовала за мной.

В комнате, где я оставила всю компанию, творилось что-то невообразимое.

Никита лежал на диване в полубессознательном состоянии. По всей видимости, действие препаратов, введенных ему наркологом, закончилось. Он выглядел отвратительно и стонал.

На полу сцепились друг с другом Игорь с Алешкой, и перевес явно оказывался на стороне Любимова.

Рита визжала как резаная и пыталась вцепиться Игорю в волосы.

Поводок, которым Никита привязывал Игоря, валялся неподалеку. Судя по всему, он уже тогда плохо владел собой, но я в суматохе этого не заметила. Поэтому Любимов все-таки и сумел освободиться.

Я не успела опомниться, как Игорь отшвырнул Лешку в сторону, словно тряпичную куклу, и молниеносным движением схватил со стола пистолет, который Никита положил рядом с сумкой.

— Фас! — скомандовала я Грете, и собака бросилась на Любимова. Раздались два выстрела. Я схватила сумку и закричала:

— Бегите!

Кит, кажется, пришел немного в себя и побежал, подхватив под руку обезумевшую от страха Ритку. Я тоже устремилась за ними вместе с Алешкой.

Грета взвизгнула, но так и не отцепилась от Игоря, который ругался на чем свет стоит и истошно вопил. Он пнул Грету в бок, и только тогда она отлетела от него на довольно приличное расстояние. Я даже не смогла рассмотреть, насколько серьезно Любимов вывел ее из строя.

Игорь еще раз прицелился, но я все же сумела его опередить и, кажется, снова попала ему в больную руку. Он взвыл, а мы побежали к его машине, которая, к счастью, оказалась незаперта.

Следом за нами в окошко прыгнула Грета. Обернувшись, я рассмотрела, что она истекает кровью.

— Скорее! — торопила я своих спутников.

Игорь тоже выбежал из дома и начал стрелять нам вслед.

Я со всей силы выжала сцепление, и «Опель» рванул, словно на гонках. Мы въезжали в ворота, когда я заметила, что Игорь устремился к «Газели», которая тоже стояла во дворе.

— По-моему, он собирается нас преследовать, — предположила Рита, когда мы выехали с проселочной дороги на трассу.

Я ответила, что в этом нет никаких сомнений, и набрала номер Рината.

— Документы у меня, — сообщила я Зайнетдинову. — Ваши подозрения подтвердились. Но мне нужна ваша помощь, — добавила я. — Игорь вооружен и крайне опасен.

— Хорошо, — согласился господин Зайнетдинов. — Только скажи мне, где вы сейчас находитесь.

И я сообщила ему наши примерные координаты, а также номер «Газели» Кабанова.

В районе аэропорта Игорю почти удалось нас настигнуть. Но из-за поворота вывернули три иномарки, в которых, по моим предположениям, находились серьезные вооруженные люди.

Любимов был вынужден прижать свою машину к обочине. Я же, не оборачиваясь, поехала в сторону города.

* * *

Спустя три недели я ужинала у Инессы, которая к этому времени вполне оправилась от нервного потрясения и последствий своей болезни. Глаза ее так и лучились от счастья.