Мой лучший препод - Эмилия Грант

Пытаюсь себя осадить, убедить, что ревнуют лишь те, кто в себе не уверен, но выходит слабо. Уже даже решаюсь, что вечером точно затащу девчонку к себе и проведу воспитательную беседу с пошлепываниями и покусываниями самых интересных мест.

— Доброе утро, Владислав Александрович! — здоровается Анна. Староста группы Кристины.

— Доброе, — киваю я и стараясь не сильно афишировать внимание на Кристине, захожу в университет.

Пара проходит спокойно, в этот раз даже почти все готовы к семинарскому занятию. Почти все. Все, кроме Кристины. И это меня порядком удивляет. Она сыпется на самом простом вопросе, а всю оставшуюся пару откровенно зевает. Да и выглядит так, будто не спала всю ночь, хотя вечером, когда я звонил, обещала позаниматься и пораньше лечь спать. Сослалась на усталость.

— Якунина, а вас я попрошу задержаться, — сообщаю я в конце занятия, когда звенит звонок.

Кристина хмурится, но дожидается, пока все выйдут из аудитории, прежде, чем сказать:

— Прости, пожалуйста. Я вчера рано отрубилась и не успела подготовиться, — тараторит она.

— Ты не выглядишь сильно отдохнувшей, — замечаю я.

И правда. У девушки круги под глазами, и вид какой-то помятый. Нет, она не стала нравиться мне меньше, наоборот — с каждым днем я все отчетливее ощущаю необходимость ее присутствия в своей жизни. Теперь меня не смущает ни мой отец, ни ее брат. Вадиму я, правда, так и не отважился рассказать о происходящем.

После моей фразы она опускает взгляд. Выглядит виноватой.

И в голову едким противным червяком закрадывается мысль, что эту ночь она провела не дома.

— Так где ты была ночью? — я не успеваю даже обдумать эту мысль, слова вырываются прежде.

— Дома, — удивленно отвечает она.

— У кого дома?

— У себя. Влад, что за дурацкий допрос? Ты мне не доверяешь?

— Я буду доверять тебе чуточку больше, если ты сама начнешь мне доверять и, наконец, поделишься со мной, что происходит у тебя в голове.

Кристина не сводит с меня внимательного взгляда, явно думает о чем-то тяжелом, хочет о чем-то рассказать. И я пытаюсь смягчить тон. Хотя бы внешне.

— Давай сегодня поужинаем вместе? У тебя или у меня?

— Влад… Я сегодня не могу, — тихо отвечает она.

— Почему же? — вопрос звучит слишком жестко, но я чувствую, как внутри меня разгорается целый пожар невыраженных эмоций.

А что, если на самом деле я ей не особо-то и интересен? Что, если она просто не знает, как сказать о том, что мы расстаемся? Мысли, достойные мальчишки подростка, но никак не мужчины. Но с другой стороны, и правда, зачем я ей вообще нужен. Особенно, когда вокруг нее постоянно крутится этот Шервуд. Его одобрил Якунин-старший, да и сам парень не особо-то и старше Кристины, сплошные плюсы.

— Я… я устала, — моя фея вновь опускает взгляд.

Эта фраза срабатывает как красная тряпка на быка, я вновь говорю прежде, чем успеваю обдумать.

— И отчего же, боюсь спросить?! Ты не работаешь, начала прогуливать пары, со мной у тебя нет ни времени, ни, как я подозреваю, даже желания встретиться! Ты нон-стопом тусуешься с этим своим Шервудом, в конце концов! Вот как мне к этому относиться?!

В первую секунду Кристина выглядит настолько ошеломленной, будто я только что ей зарядил пощечину. Но уже через мгновение девушка поджимает губы, взгляд ее становится жестче.

— Сообщи мне, пожалуйста, когда научишься мне доверять, — холодно, чеканя каждое слово, произносит она. — Может быть, тогда нам с тобой удастся поговорить. А если не научишься, то значит все, что мы делали, было огромной ошибкой.

После чего она разворачивается на каблуках и выходит из кабинета.

Первое, что я хочу сделать — пойти за ней. Извиниться. И вытрясти из нее эту сраную правду, которой добивался. Но следом думаю о том, что девчонке надо дать время остыть.

Может, у нее авитаминоз? Может, с отцом какие-то проблемы… А может, она действительно считает наши отношения ошибкой.

Время покажет.

Кристина.

В последнее время я буквально падаю с ног, засыпаю на ходу и ничегошеньки не успеваю. Головная боль стала практически постоянным спутником. Еще и с Владом поругалась. Так глупо поругалась, из-за какой-то полной фигни. Вот только никак не могла найти в себе силы подойти и помириться. Помириться, значит, рассказать о том, что по-настоящему происходит в моей жизни, а на это я никак не могла созреть. И, как оказалось, на этом проблемы не заканчивались.

Это я поняла, когда вместо будильника в субботнее утро я проснулась от длинной трели дверного звонка. Звонящий вжимает кнопку с такой силой и настойчивостью, что мелодия больно бьет по барабанным перепонкам.

— Кого принесло в такую рань, — бормочу я, откидывая в сторону одеяло и спуская босые ноги к полу.

Этот день я собиралась посвятить учебе. Столько пропусков, сколько я сейчас допускаю, надо перекрывать идеальными знаниями. Да и сессия через пару недель. От этого я просто в ужасе.

Да только все планы ломаются, когда я открываю внутреннюю дверь и выглядываю через глазок внешней. Если до этого момента я надеюсь увидеть там Влада, который пришел мириться, то сейчас я ощущаю, как подгибаются колени.

На пороге моего дома стоят два широкоплечих амбала в черных косухах. Похожие на мужиков из фильмов, именно так изображают коллекторов из девяностых. И плевать, что эти самые девяностые я задела только краешком детства, о таких ребятах снято немало кино. Так что я сразу понимаю — ко мне пришли проблемы.

— Чем могу помочь? — стараюсь спросить ровным голосом, но тот предательски дрожит.

— Якунина Кристина Алексеевна? — глубоким голосом интересуется один из незваных гостей.

— По какому вопросу? — вот в такие моменты я начинаю жалеть, что живу одна. И речь даже не столько о мужчине, я ведь могла и собаку завести! А сейчас придется только кактусом от мордоворотов отмахиваться.

— Мы от Алексея Станиславовича, — произносит второй. — Вы откроете дверь, или мы будем весь подъезд извещать о цели нашего визита?

Я вздыхаю, прекрасно понимая, что ни один бандит, каким бы придурком он ни был, не станет прикрываться именем моего отца.

— Так по какому вопросу? — повторяю я, открывая дверь.

Они слаженно шагают внутрь, с трудом протиснувшись в проем и, не сговариваясь, проходят по коридору вглубь квартиры. Прямо в обуви. Но рассказать о том, что прямо сейчас всучу им ведро с шваброй, я не успеваю.

— Кристина Алексеевна, вы одна?

Странный вопрос от двух ворвавшихся мордоворотов, ничего не скажешь.

— Что вы хотели? — повторяю я.