Случайный граф - Анна Беннетт

– Да, – сказала Фиона. – Эта мысль ободряет.

– Я рад. – Он импульсивно потянулся к ее руке и сжал ее. – Мое предложение о помощи остается в силе. Даже если вы просто хотите с кем-то поговорить, пожалуйста, не стесняйтесь – будь мы здесь или в Лондоне, вы можете смело обращаться ко мне.

– Я это ценю. – Она отняла руку и встала, показывая этим, что разговор окончен. – Я должна идти. Еще раз спасибо, что сохраните это в строжайшем секрете.

Мистер Кирби встал и поклонился:

– Всегда пожалуйста, мисс Хартли. Ваша стойкость перед лицом таких невзгод достойна восхищения. На самом деле это лишь одна из многих вещей, которыми я восхищаюсь в вас.

Боже правый. Неожиданный комплимент заставил Фиону покраснеть от шеи до корней волос. И поскольку она не могла придумать ничего остроумного или любезного в ответ, то прибегла к своему обычному поведению в таких ситуациях, которое сводилось к тому, чтобы как можно скорее отступить.

* * *

Грэй наблюдал за происходящим на террасе с балкона своей спальни. Он не мог понять, что Кирби и Фиона говорили друг другу, но три вещи были предельно ясны.

Во-первых, Кирби дал Фионе записку, и она была заметно взволнована ее содержимым. Даже с балкона Грэй мог видеть ее горящие глаза и дрожащие руки, черт возьми. Может быть, Кирби написал слащавое стихотворение или забросал ее комплиментами. Что бы ни было в письме, оно произвело на нее такое впечатление, какое Грэй не мог, нет, не хотел произвести.

Во-вторых, Кирби, будь он проклят, держал ее за руку. И делал это так, как будто это самое естественное действие в мире, а Фиона позволила ему. Грэй отчаянно хотел верить, что она была просто ошеломлена. Застигнута врасплох. Но между ними была определенная близость, которая проявлялась в их произнесенных шепотом откровениях и полных скрытого смысла взглядах.

И, в-третьих, то, как Кирби смотрел на Фиону, выдало его чувства к ней. Это невозможно было не понять; он был охвачен любовью. Возможно, Кирби сам еще не понял этого, но в какой-то момент за последние несколько дней он, по-видимому, пересек границу легкого флирта и опасно приблизился к тому, чтобы потерять голову от любви.

И Грэю некого было винить, кроме себя самого.

Во второй раз за два дня он испытал поистине первобытный порыв ударить кулаком по оштукатуренной стене; и, вероятно, он бы так и сделал, если бы это не добавило еще один пункт в километровый список того, что в доме подлежит ремонту.

Сначала Пентам, теперь Кирби. А потом Грэй узнает, что и Картер бегает за Фионой, как собачка.

Грэй бросился обратно в свою спальню и начал ходить по ней взад и вперед.

Он напомнил себе, что Фиона сделала предложение именно ему.

Выбрала его, чтобы он показал ей, что такое наслаждение.

И с ним хочет снова остаться наедине.

Возможно, он слишком поспешно отказался от идеи жениться на Фионе. Он желал ее, а она – его. Он нуждался в деньгах для Крепости, а она была наследницей с огромным приданым.

А главное, если бы они обручились, Грэю больше не пришлось бы видеть, как другие мужчины с ног сбиваются, ухаживая за ней.

Он будет с ней честен и скажет ей, что не собирается влюбляться. Никогда. Что он не способен на это. Но если бы она могла заключить брак по расчету, возможно, на такое он пошел бы. Он даже согласился бы обменяться клятвами в течение недели или в любой другой срок, который она укажет, при одном условии.

Чтобы она была полностью честна с ним.

В их отношениях не будет ни секретов, ни полуправды, ни лжи. Его не выставят дураком. Снова.

Одеваясь к ужину, он раздумывал, когда рассказать ей эту новость, и решил, что она может подождать до завтрашнего утра. Он придумал идеальное место, чтобы сказать ей – простое, но очаровательное. У них будет несколько часов до того, как остальные проснутся; достаточно времени для того, чтобы она нарисовала его портрет и чтобы они обсудили будущую совместную жизнь.

А если она захочет продолжить уроки страсти, то, Господь свидетель, именно он станет ее учителем.

– Куда ты идешь? – простонала Лили, накрыв голову подушкой.

– Я хочу нарисовать восход солнца над холмами, – прошептала Фиона. – Спи дальше, увидимся позже – за завтраком.

– Ты сошла с ума, – проворчала сестра. – И, подумав, добавила: – Будь осторожна.

Фиона быстро и тихо оделась, оставив волосы заплетенными в толстую косу, схватила блокнот и карандаш. Лили уже тихо посапывала, когда она выскользнула из спальни.

Накануне вечером после ужина Грэй попросил Фиону встретиться с ним у фонтана с русалкой перед рассветом, и в его поведении чувствовалось что-то новое. Он казался более решительным и серьезным, чем обычно, как будто выполнял какую-то миссию. Имеющую отношение к ней.

Золотое сияние утреннего солнца разукрасило каждый лист и камешек, и, несмотря на то что, пока она шла по саду, пальцы чесались запечатлеть эту великолепную сцену на бумаге, она двигалась дальше, к месту их встречи.

Она зашла за поворот тропинки и обнаружила, что Грэй уже там. Он шагал туда и обратно перед фонтаном. Со своими широкими плечами и длинными волосами он выглядел скорее лихим пиратом, нежели утонченным джентльменом. Его подбородок покрывала легкая щетина, а волосы очаровательно растрепались, как будто он только что встал с постели. Так, несомненно, и было.

Заметив ее, он хитро улыбнулся.

– Мисс Хартли, – протянул он, – вы все же смогли прийти. Я боялся, что вы предпочтете уют своей кровати моей компании.

Соблазнительно глубокий тембр его голоса уже заставил ее тело вибрировать от желания.

– Мне с трудом это удалось, – слегка присочинила она, – но я здесь. – Она оглядела маленькую поляну опытным глазом, обращая внимание на тени и прикидывая наилучший угол, под которым можно будет нарисовать Грэя. – В это время дня сад выглядит совсем по-другому.

– Так и есть, – его взгляд скользнул по окружавшему их пышному пейзажу, – но мы здесь не останемся. Пойдемте. У меня есть для вас сюрприз.

Он протянул ей руку, а она взяла ее, сплетя его пальцы со своими. Никто из них не потрудился надеть перчатки, поэтому их голые ладони, соприкоснувшись, ощутили восхитительное тепло друг друга. Не говоря ни слова, они прошли всю лужайку, сырую от росы, до самой опушки леса. Грэй привел ее к узкой тропе, которая вилась вокруг леса, где смешались и зрелые деревья, и молодая поросль, и старые мертвые стволы, и кустарник; она поблагодарила Бога, что догадалась надеть ботинки.

– Прошу прощения, путь неблизкий, – сказал он, – но осталось немного.

Фиона улыбнулась ему, не сказав, что прогулка совсем не показалась ей долгой. И что она была рада поводу подержать его за руку.