Лайнер вампиров - Галина Черная

Ну, естественно, всевидящая Эльвира всю дорогу пыталась выцарапать бумаги у меня из кармана, и я трижды ловил её за руку, пока, в конце концов, ей это не надоело и она не прекратила свои бессмысленные попытки ограбить офицера полиции. Мои знакомые поляки успели налить ей перед уходом, и с трапа она спускалась пьяная в хлам, привалившись ко мне и приплясывая на ходу. Меня же вновь накрыло морской болезнью, хотя корабль стоял плотно пришвартованный к берегу, едва покачиваясь. Но, видимо, я снова расслабился, и меня укачало. А ведь до этого был так занят, что некогда было и думать о тошноте…

Когда вампиры парами и группами сходили на берег, с верхней палубы ещё доносилось заунывное:

О чудная кровь моей бедной овцы!

Мы с Эльвирой тупо посмотрели друг на друга и вздохнули, одновременно пропев:

Точите резцы, точите резцы…

— А что дальше произошло с этой овцой? — спросил я, отходя подальше.

— Не помню, — зевнула моя спутница. — Вроде потом она сама упрашивала сделать её вампиром, чтобы бегать вместе с другом по лугам, сияя шёрсткой под лунным светом. Овца же, какие у неё мозги, что с неё возьмёшь…

Уже в поезде Эльвира призналась мне, что успела поговорить с Льюи.

— Я даже взяла у него короткое интервью. Представляешь, оказывается, дю Лак испытывал комплекс вины перед Хамом Хмельсингом, потому что он был одним из тех дурачащихся вампиров, которые в своё время остановили профессора в тёмном переулке. Разумеется, они хотели только пошутить и напугать, но у старика от испуга образовался вот такой дефект речи и поплыла крыша. Они переписывались весь последний год и вот якобы случайно оказались вместе на одном судне. Это мой учитель подбросил ему предложение стать последним вампиром, оставшимся после страшного пожара на корабле! Парня весьма грели подобные идеи. Представь, какая была бы отличная самореклама: «Я — единственный вампир, выживший после того огненного кошмара на огромном лайнере!» Мысль о том, что во время этого их «теракта» могли погибнуть не только вампиры, но и ни в чём не повинные матросы, капитан и простые пассажиры, этим двоим вообще не приходила в голову…

— Дикость, — согласился я. — Но знаешь, одного не понимаю, логики Памеллы. Вот когда она решила, что её поклёп сработает, неужели всерьёз думала, что их посадят в одну тюрьму, в совместную камеру, и он будет сидеть с ней двадцать пять лет, у них снова вспыхнет любовь, а так как за это время его воля ослабнет, то он непременно сделает её вампиром и они будут счастливы?! По-моему, бред полнейший…

Эльвира равнодушно пожала плечиками:

— А что такого, нормальная логика. Я бы тоже так поступила…

Мне оставалось медленно вернуть на место отвисшую челюсть и остаток пути размышлять о непостижимости женского ума. Бесполезно, я всё равно ничего не понял…

…Я с трудом открыл глаза, спину ломило, голова была тяжёлой, похоже, что даже трёх ночей хорошего сна будет недостаточно, чтобы отдохнуть после такого яркого и насыщенного событиями путешествия, каким была поездка на лайнере вампиров. Мне пришлось остаться до утра, чтобы помочь заполнить все бланки и дать свои показания местной полиции. А вот Эльвира, разумеется, умотыльнула в Мокрые Псы, как только взяла последнее интервью у убийцы, её материалы уже на следующий день пестрели во всех местных и даже столичных газетах… Подозреваю, что мою тайную любовь скоро переманят в Парижск, как журналист она явно прогрессирует, обладая редким умением оказаться в нужном месте в нужный час. Ну а меня, вне всякого сомнения, оставят в Мокрых Псах, комиссар Жерар ни за что не захочет расставаться с таким бесценным кадром…

Ладно, шутки в сторону, пора вставать и хочешь не хочешь, а отправляться на любимую работу. Я поднял себя за волосы, понёс в ванную, заставил умыться, побриться, одеться, выпить чашку кофе внизу в гостиничном ресторанчике и, почесав рога, пошёл на службу.

В участке все обсуждали главную новость дня. Нет, не раскрытие убийства негласного главы вампирского мира, как, исходя из банальной логики или моих тщеславных соображений, можно было бы ожидать. По сути, да кто он нам, этот Арон Мультури? С новым событием, потрясшим наш городок, ему было не сравниться. Потому что в Мокрые Псы приехал передвижной зоопарк редких животных с его главной диковинкой, веницуанским львом!

Сегодня с утра директор зоопарка и его заместитель зашли к нам в полицию, получили официальное разрешение на размещение и, оставив несколько афиш, попросили раздать по знакомым и, может, даже повесить у входа в участок. Обо всём этом я узнал, едва перешагнул порог…

— Слушай, ты ведь в Парижске служил, там всякого насмотрелся, а вот видел ли когда-нибудь веницуанского льва? А к нам его привезли! Представляешь?! — прыгал вокруг меня харизматичный капрал Флевретти. Против обыкновения у него возбуждённо горели глаза, он не мог усидеть на месте и носился по комнате с афишей, изображающей апатичного льва с грустным взглядом, свесившего хвост и сложившего маленькие крылья.

Кроме того, он ещё и читал книгу. Лев, я имею в виду, а не капрал. Всяких представителей семейства кошачьих у нас по зоопаркам хватало, но во всей фауне нашего мира это был единственный лев, который умел читать. И более того, делал это всё время, отвлекаясь только на сон, еду и репродуцирование. То есть на львиц, но редко. Наверное, чтение слишком затягивало.

— Нет, не видел, — отмахнулся я, слегка уязвлённый, что никто даже не вспомнил о моей командировке. — Прошу прощения, капрал, но у меня ещё столько бумаг, связанных с делом о лайнере вампиров. Для меня это тоже важно…

— А вот в этом зоопарке он есть! Может, я сегодня уйду пораньше, месье Базиликус? — Даже не дослушав мой ответ, Флевретти с мольбой переключился на шефа. — Мне так хочется посмотреть на этого льва. Боюсь, после работы я не успею. Они пускают посетителей только до девяти вечера.

— Но, Фурфур, у вас смена до шести, — с добродушной твёрдостью напомнил комиссар.

— Так ведь мне ещё надо перекусить, приодеться, кое-кого захватить с собой и вообще… — покраснел капрал, хитро улыбаясь. Типа вы ведь меня знаете…

По-моему, он явно преувеличивал неотразимость своей улыбки, она скорее пугала разнобродом крупнокалиберных зубов. Но женщины всё равно его любили! Невероятный факт, кто их поймёт…

— Хорошо, уйдёте в семнадцать тридцать.

— Но, шеф?!

— Вопрос исчерпан, я тоже хочу посмотреть льва и ничего, служба превыше всего.

— Но, ше-э-эф…

Нытьё капрала могло длиться часами, поэтому я обрадовался, когда в участок, впуская внутрь холодный утренний воздух, бодро впорхнула Эльвира, как всегда свежая и прекрасная, словно кладбищенская лилия.

— Я буквально на минутку, принесла вам статью. Думаю, что герои недели должны прочесть о себе первыми. — Она раздала нам по экземпляру свежего выпуска столичной газеты.