Повелитель войны - Иван Петров

Вот и зима пришла. Новый год примерно в эти дни проходит. Снег, снег, снег, снег… Вытащишь из сугроба голову, и полегче, все проясняется, только сосульки на слипшихся волосах. Все проходит, и это пройдет, надо только перетерпеть. Хулан беременна, надо жить дальше. Надо жить.

Разобрался с географией наших южных соседей. В первую очередь есть интересная и достаточно странная информация. Империя Си Ся на востоке граничит с Империей Цинь, в переводе – золотой империей. Сергей Петрович, это тебе ничего не напоминает случайно? А то, что масса названий местности и городов, которые сообщает агентура, имеют явное китайское звучание?

Нет, китаи – народ такой, живет этот народ довольно далеко, на юго-западе, и западный хан грамотеев под их протекторатом. Допустим, случайность. А то, что у наших соседей есть аналог Великой Китайской стены в четыре роста высоты, протяженностью вдоль всей нашей границы, а это побольше тысячи километров? С этим как быть? Конечно, все самому пощупать руками надо, но все-таки, что – во всех мирах похожие чудеса света? И построена стена для защиты от кочевников, и охраняют ее кочевники, наши друзья, примерно так же, как вестготы охраняли Рим. Но что за мир такой странный? Надо к лету туда караваны послать, пусть обнюхают все, разведают и доложат. А пока – не знаю, что и думать.

Я вырос в огромной благополучной стране. Может быть, мы не ощущали особого богатства, но детям действительно отдавалось все самое лучшее. Обладая массой друзей и приятелей из самых разных слоев общества, в том числе детей горьких пьяниц и абсолютно нищих неудачников в жизни, я никогда ни от кого не слышал о чьей-либо детской смерти. Над детьми реально тряслись, и если взрослые поликлиники и больницы вызывали массу нареканий, то детский человеческий капитал сберегался бережно и аккуратно. Мы все болели разными болезнями в меру заложенного природой и судьбой здоровья, но неизменно поправлялись и даже не обращали на это внимания.

В детстве я переболел почти всем, на обложке моей медицинской карты было отмечено для простоты, что я не болел свинкой. Весь этот болезненный забег был проделан до пяти лет. Потом спокойно калечился, не думая о последствиях, и меня аккуратно сращивали и зашивали. Без каких-либо махинаций и денег моих родителей меня исследовали и обследовали в специализированных институтах и клиниках только потому, что моему участковому врачу что-то там показалось. Но мне кажется, что все лозунги о нашем счастливом детстве, украшавшие скучные будни взрослых людей, были почти правдой. Детство у нас было здоровым. Потом пути становились разными, и некоторые уже в детстве от предчувствий будущего счастьем не лучились. Способностей мало, дело плохо – врачи не помогут.

Моя тетя, сестра матери, умерла маленькой в блокаду от голода, но это была причина! Статистику, конечно, в газетных передовицах не печатали, но я ездил по стране с родителями, пока к пятнадцати годам не надоело, и не слышал о смерти детей нигде. Конечно, когда вырос, тем более – в девяностые, мог получать любую информацию такого рода, но понимая, что происходит, не хотел этих знаний, потому что ничего не мог изменить. Знания ради знаний? Я столкнулся со смертью ребенка впервые. Хотя дети здесь умирают. Когда утешали – говорили, что часто, пока не окрепнут. В мертвом стойбище насмотрелся, но там я и сам был мертв.

…Опять неспокойно на северо-западе, накапливаются на границе изгнанные. Похоже, никто их не принимает, земля тесная, места мало. Или ностальгия замучила – тогда понимаю. Это и не враги уже, весной Чжирхо или Собутай выкинут их щелчком. Надо научить ребят отмерять расстояния не только в конских переходах, местность везде разная, а в километрах. Отбросить надоед на сто пятьдесят верст. Заселить прикордонье. А кем? Может, объявить государственную поддержку всем, кто поедет осваивать новые земли? Держать там постоянный гарнизон, чтобы оставили нас в покое? Укус комариный, но раздражает, каждый год кто-то лезет. Вот перебили бы тогда на горе все сто тысяч, и не несло бы тухлятиной с западных границ. Только нервы мотают.

Ладно, решение такое: дать по шеям и гнать километров сто пятьдесят, до заметного ориентира. Потом вернуться домой, пообедать и снова съездить к ориентиру. Вернулись паразиты – снова дать по шеям. Домой, ужинать, и еще раз, в конце лета, съездить, дать, если не поняли. И будет буферная зона. Ответственный – Собутай. Точка.

Что-то Си Ся давно не видно. Я бы на их месте уже поинтересовался, где мои девять караванов, или реквизированный монгольский попытался вернуть. Или – выяснять бы приехал, кто виноват? Соседям пожаловался бы, что у нас тут ложки пропадают, монголы все блестящее себе в гнездо тянут. Послов бы послал «доброй воли», в конце концов. Как тут у них принято? Ждут, когда я сам к ним приеду? Дорожка-то знакомая, сейчас караваны с добром начну отправлять прямо в таможенные засады, ага. Кстати, а это мысль.

Пусть Чжирхо по прошлогодним оазисам проедется, сразу два дела сделает: проверит, что у них с колодцами на караванном пути, и сам немного землю покопает – какая там вода? Оглядится. Со встреченными караванами велю раскланиваться и желать доброго пути. А попадутся разбойники или таможенники – пусть попробуют у Чжирхо реквизировать дивизию в оплату таможенного сбора. Флаг в руки и барабан на шею. Можно предварительно поспрашивать: не встречались ли им в столице убийцы наших караванщиков? Два захода: начало и конец лета. И не спать, не спать.

…А не напоминает ли мое поведение действия США в покинутом мною мире? Заменяем монгольские дивизии на авианосцы и начинаем охранять жизнь и покой своих граждан на всей планете, несуетливо откусывая по кусочку – то там, то сям. Так сказать, несем демократию в массы. Осталось обвинить Си Ся в изготовлении оружия массового поражения. Вдруг у них тоже нефть найдется?

Заскучал в Монголии? Кроме Си Ся, врагов не осталось? Китайскую стену охраняют друзья, предупредившие нас о готовящемся западном вторжении. А может, Чингизхан Петрович, тебе просто стареть неохота? Жены молодые, опять папой скоро станешь, вот и носишься живчиком, дела делать хочется, а по возрасту – пора на печке лежать и за поясницу держаться! Не нравится? Кольнуло? Это почки.

Что полезного нынешним летом ты сделаешь для Монголии? Нельзя, чтобы народ видел, как хан скучает и от безделья мается. Правильно угадал, почту делать будем. Соединим основные выпасы и группы племен в разных районах страны курьерами. Легче будет информацию для Бортэ собирать. Не только экстренные сообщения, но и в постоянном режиме. И с нашим родственником, восточным ханом, беседу проведем, двинем через него на Запад наши караваны. Товар – на усмотрение грамотного человека, а шпионы в караване – это уже наше дело. Мало мы еще знаем о мире, в котором живем. И ирония тут неуместна. Надо усиливать разведку. Третья цель – привлечь в страну ремесленников, в первую очередь – кузнецов и лекарей. Лекарей для армии и народа много никогда не будет, можно и китайских – пусть шпионят, главное, чтобы людей спасали.

В армии – один лекарь на тысячу, а у него должен быть десяток помощников, по фельдшеру или санитару на сотню. Этих я могу профинансировать столько, сколько удастся привлечь. Курсы подготовки надо организовать, чтобы хоть общие навыки народ усваивал. С кузнецами: идеал – довести до кузнеца на армейскую сотню и на каждое крупное стойбище. Добавить шорников в армию и обсудить проблемы питания. Как сделать удобнее: чтобы каждый десяток отдельно питался, ежедневно меняя дневального, или ввести должность повара на каждую сотню? Но тогда со временем на сотне повиснет балласт – лекарь, кузнец и повар. При их выбытии баре растеряются с непривычки, и… Откатаем этим летом на свободных дежурных дивизиях, а к концу проведем смотр, все ошибки вылезут сами. И пару учений, то есть охот – надо провести. Не расслабляться.