Мачеха - Лу Тэйлор

Мы целуемся так долго, насколько хватает дыхания. Прерываемся на короткий вдох и вновь продолжаем. Его руки блуждают по моему телу, а мои впиваются в его, чтобы не терять эту сладкую близость.

С каждой секундой мысли в голове запутываются все сильнее, чувства становятся острее. Тело напрягается и все горит от желания и наслаждения.

Я чувствую легкое разочарование, когда Марк со стоном приостанавливает наш поцелуй, но лишь до тех пор, пока его язык не проводит обжигающую тропинку по моей шее, вниз к вороту футболки.

Одежда летит в разные стороны, мы прижимаемся друг к другу обнаженные и разгоряченные. Не в силах остановиться, сказать хоть что-то, подумать. Сплетаемся на кровати и это черт возьми не кажется каким-то странным или плохим. Наоборот, мы дополняем друг друга. Мы словно две части одного целого и только сейчас поняли это и приняли.

Я не знаю сколько прошло времени с тех пор, как я вошла в номер Марка. Несколько минут? Или несколько часов? А мы все сплетались, забыв обо всем на свете. Наверное мы бы провели так все время если бы бы не навязчивый гудок его телефона. Только он смог привести нас в чувство и заставил остановиться.

Марк проклиная все на свете, встал с кровати и выудил его из штанов валявшихся на полу. Хмурясь посмотрел на экран и чертыхнулся, после чего провел пальцем по дисплею и прижал телефон к уху.

— Да? — ответил запыхавшимся голосом. И тут же помрачнел. Я приподнялась на постели, стыдливо закрывая грудь сбившейся простыней. — Нет. Да какая разница? Сам поговорю. Без тебя разберусь.

Он отвечает отрывисто и грубовато. Поэтому мне становится интересно с кем он разговаривает. Это с работы? Или друзья? От мысли что это может быть его девушка или мой муж, у меня сжимается желудок. Еще чуть-чуть и меня стошнит.

С матерившись Марк кидает телефон на кровать у моих ног и замирает глядя на меня. Я по одному его взгляду понимаю все плохо.

— Кто это был? — хрипло спрашиваю.

— Тася, — он вздыхает, садится на кровать и закрывает руками лицо.

— Зачем она… — я пытаюсь его спросить, но он отвечает прервав меня.

— Тася утром видела меня. Видела, как я выходил из твоего номера.

Я вздрагиваю. Прижимаю руку ко рту и судорожно цепляюсь за сползающую простыню. Нет, только не это! Что теперь будет?

— Она хочет, чтобы я все рассказал отцу, — Марк поднимает голову и смотрит на меня. В его взгляде я считываю немой вопрос. Готова ли я к этому? Хочу ли этого?

Мне страшно. Я была женой Леши всего полтора года и за это время мы не смогли стать полноценной семьей, скорее были лишь обложкой, которую удобно показать или похвастаться. Но все же, когда правда выйдет наружу, даже эта ненастоящая семья будет разрушена. Как я буду жить после этого?

Вера застыла на кровати. В ее глазах виден испуг, новость о том, что кто-то знает о произошедшем между нами ее так сильно испугала? А она чего хотела? Чтобы это осталось нашей маленькой тайной?

Почему-то страх, который она испытывает меня ужасно злит. Я смотрю на нее и с трудом сдерживаю злые слова, готовые сорваться с моих губ. Вместо этого подбираю свою одежду с пола и одеваюсь, стараясь не смотреть на Веру. Боюсь если посмотрю то сорвусь. И между нами либо произойдет ссора, либо я накинусь на нее и все закончится опять в постели.

Между нами должно быть расстояние. Одевшись я отхожу в сторону балкона и замираю опершись о косяк. Закрываю глаза и проклинаю себя за свою слабохарактерность. Зачем я вновь совершил эту глупость? Я взлохмачиваю и без того взъерошенные волосы и чертыхаюсь. Я знаю почему…

Дело в том, что я влюблен в нее. Это сводит с ума. И я не могу это контролировать.

Особенно теперь, когда я целовал и обнимал ее. Теперь остановиться и сделать шаг назад еще сложнее. Но для нее кажется все произошедшее не настолько важно. Она боится, что правда всплывет, но о чем она думала раньше? Обида и злость копятся во мне. Я тяжело дышу, пытаясь успокоить себя. Она ведь скажет что я все надумал? Она ведь уйдет от отца?

Подумав об отце, я почти хватаюсь за голову. Когда он узнает, то возненавидит меня и ее заодно. И дай бог никаких других последствий больше не будет. Тася права я должен обо всем рассказать отцу и принять наказание.

Я слышу как позади меня Вера быстро одевается. Она молчит и это еще больше меня угнетает. У меня так много вопросов и чем больше я думаю, тем сильнее переживаю и проклинаю себя.

— Я подам на развод, — произносит Вера тихо. Не веря своим ушам я поворачиваюсь к ней и вижу, как она стоит у кровати, уже полностью одетая и держит в руках босоножки. — Вернувшись я разведусь с твоим отцом.

— Тебе не нужно рассказывать ему о… — Вера спотыкается на предложении, — о том что было между нами. Я не хочу, чтобы ему стало хуже.

— Ты не хочешь ему рассказать? — я не верю своим ушам. Она собирается развестись, но не хочет, чтобы отец знал о нас. Что вообще такое она говорит? Как это…

— У него больное сердце, — ровным голосом произносит Вера. — Я не хочу, чтобы он вновь оказался в больнице. Это… ты сам знаешь, второго инфаркта Леша может не пережить.

Я смотрю на женщину напротив меня с изумлением. Она опустила голову и старается не встречаться со мной взглядом. Почему? А то, что было между нами? Если она не хочет говорить об этом отцу, значит для нее это совсем не важно.

Или Тася опять права и для Веры такие интрижки вполне нормальны? И отец так холоден с ней в последнее время из-за этого?

— Я сделаю все как вернемся домой, — Вера собирается отвернутся и выйти из моего номера, но я не могу позволить ей просто так уйти. Я преодолеваю расстояние между нами и схватив ее за руку, заставляю замереть у самой двери. Она взволнованно оборачивается и испуганно смотрит на меня, словно я совершил по отношению к ней какое-то ужасное преступление.

С минуту мы молча смотрит друг на друга. Я пытаюсь придумать, что ей сказать, а она как сбежать от меня.

— Марк? — Вера заговаривает первая. — Пожалуйста отпусти меня.

Она пытается вырвать свое запястье из моей хватки, но сил ей не хватает. Ее голубые глаза сузились, словно она недовольна происходящим.

— А мы? — наконец задаю ей вопрос который меня мучает.

— Что? — она то ли делает вид, что не понимает, то ли действительно не понимает.

— Ты собралась развестись с отцом, это хорошо, но как же мы? Где в твоем плане место для нас?

Вера отвечает не сразу, облизывает свои слегка опухшие розовые губы и тяжело вздыхает.

— Нет никаких нас.

Я отшатываюсь от нее. Отпускаю ее запястье и она морщась трет его.

— Что значит нет?

Красивые губы Веры растягиваются в ухмылке.