Переходя все границы - Сандра Браун

В очередной раз глядя на светящийся циферблат часов на прикроватной тумбочке, Кайла думала о том, что Тревор Рул ведет нечестную игру. Много часов лежала она без сна, обвиняя в этом именно Тревора.

Начать с того, что ее тело никак не желало расслабляться. Оно испытывало тревогу и было невероятно чувствительно к любому раздражителю. Разве ее голые ноги когда-либо прежде ощущали простыни, на которых она лежала? Если и так, то почему сейчас они скользили по льняной ткани, словно моля о снисхождении? И почему, ради всего святого, ее поношенная хлопковая ночная сорочка раздражала ее груди? Почему именно сегодня ее соски казались сверхчувствительными к каждому прикосновению ткани? Почему они молили о ласке? И почему, думая об этом, она всякий раз воображала губы Тревора на своей груди?

Кайла непрерывно клялась себе, что эти физические проявления возбуждения не имеют ничего общего с поцелуем. Возможно, у нее скоро должна начаться менструация. Именно этим и объясняется томительное давление в промежности. Или она наступила на ядовитый плющ и поэтому теперь ее кожа зудит и нуждается в нежном прикосновении?

— Вовсе я не возбуждена.

Ее тело отчаянно протестовало, уверяя в обратном.

Черт бы побрал Тревора за такую коварную тактику. Он точно знал, на какую кнопку нужно нажать, и дал понять, что если она не захочет выйти за него замуж, то проявит эгоизм.

Ладно, она сыграет в адвоката дьявола.

Родители действительно будут очень рады, если она выйдет замуж, ведь, зная, что они с Аароном устроены, Мег и Клиф смогут, наконец, осуществить и свои планы.

Ее брак благотворно скажется и на сыне. Растущему мальчику нужен отец. До сих пор эту роль в жизни Аарона исполнял Клиф, но сколько еще он сможет соответствовать своему энергичному внуку? Позволит ему здоровье через несколько лет принимать активное участие в спортивных играх, ходить на рыбалку и в походы, а также заниматься бесчисленным количеством других занятий, которые обычно отец с сыном делают вместе?

Но у Аарона же был отец, возразила себе Кайла. Его звали Ричард Страуд. Она поклялась сохранить Ричарда живым для их сына и была намерена сдержать свою клятву. И Тревору с его обходительными манерами и сладкими речами не удастся увлечь ее в сторону от выбранного пути.

Кроме того, женщина не выходит замуж только потому, что это будет выгодно для окружающих ее людей, вне зависимости от того, какими привлекательными чертами обладает сделавший ей предложение мужчина. Действительно, Тревор Рул очень красивый мужчина и, наверное, стал бы хорошим мужем. Кайле было известно о том, какую пользу приносит он ее родному городу. Его высказывания постоянно появлялись на страницах деловых газет. Несомненно, он был человеком чести, который вел дела открыто и был уважаем за свои инновационные идеи, способствующие коммерческому росту. Физически он…

Нет. О его физической привлекательности лучше не говорить. Она уже и так попала впросак, выдвинув предположение, что в результате несчастного случая он лишился способности вести половую жизнь.

Итак, решено, о физических качествах ни слова, в противном случае это может оказать существенное влияние на ее окончательный ответ. Ей нужно призвать на помощь всю свою прагматичность, чтобы понять, как поступить.

Долгие бессонные часы провела она в раздумьях и к рассвету приняла окончательное решение. Прежде всего, она найдет новое жилье для них с Аароном и переедет из отчего дома, чтобы родители могли его продать и отправиться путешествовать.

Кайла рассудила, что выходить замуж за Тревора ей совсем не обязательно. Она не стеснена в средствах. Когда Аарон подрастет, она проследит за тем, чтобы он как можно больше общался со сверстниками и их отцами. В ее собственной жизни совершенно нет места мужчине.

Тем не менее, Кайла сочла необходимым поблагодарить Тревора за предложение руки и сердца, а также за то, что подтолкнул ее к принятию решений, которые она откладывала с самой смерти Ричарда. Чем скорее прояснится ситуация с Тревором, подумала она, тем лучше.

Пока ее родители собирались в церковь на следующее утро, она позвонила ему, и он тут же взял трубку.

— Привет, Тревор. Надеюсь, я тебя не разбудила.

— Ну, это вряд ли.

— Я готова ответить. Я…

— Я сейчас приеду к тебе.

Он дал отбой, не дав Кайле договорить, чем очень разозлил ее, ведь она считала, что объяснение по телефону будет гораздо проще и избавит их от неловкости личного разговора.

Так как они с Аароном уже были одеты, она вынесла его на лужайку, прихватив пластмассовый пляжный мяч. Если она встретит Тревора у дома, то сможет быстро отказать ему и выпроводить восвояси, прежде чем родители что-либо узнают.

Тревор, должно быть, ждал ее звонка с телефонной трубкой в одной руке и ключами от машины в другой, потому что он приехал буквально через несколько минут. Кайла была удивлена тем, что он облачен в темный строгий костюм. Его волосы поблескивали в солнечном свете. Он с силой ударил по мячу, и Аарон счастливо пустился в погоню.

— Доброе утро, — произнес Тревор.

— Доброе утро.

Кайла нервничала, вдруг осознав, что объяснение будет более трудным, чем ей представлялось. Вместо того чтобы сконцентрироваться на том, как нелепо его предложение о замужестве, она постоянно начинала думать, как хорошо он выглядит. Она вспоминала прикосновение его усов к ее ладони. Вспомнила, с какой нежностью он целовал ее шею и дотрагивался пальцами до ее кожи, казалось бы, точно зная, с какой силой нужно нажать.

— Тревор, — начала она, проводя языком по нижней губе и сцепляя в замок потные руки. — Я…

В этот момент словно из ниоткуда возникла собака, принявшаяся неистово скакать вокруг Аарона, заливисто лая. Движения белого пуделя были порывистыми и быстрыми. Пятнадцатимесячным ребенком они, несомненно, воспринимались как атака. То, что для пуделя было игрой, Аарону явно показалось страшной угрозой.

Он закричал, но его крики лишь сильнее раззадорили пса, который носился вокруг ребенка, подобно белой пушистой молнии, оглушительно гавкая.

Аарон сделал несколько неуверенных шагов вперед, пытаясь скрыться, но пудель, встав на задние лапы, опрокинул его. Так быстро, как только мог, малыш поднялся на ноги и бросился наутек, не разбирая дороги.

Нет, дорогу он все-таки разбирал. Он бежал к конкретному человеку, но не к своей матери. Он выбрал себе в защитники большого сильного мужчину, который, нагнувшись, подхватил его на руки и поднял высоко в воздух, едва крепенькое тельце Аарона уткнулось ему в голень.

Пухлые ручонки обняли Тревора за шею, и малыш уткнулся заплаканным личиком ему в плечо. Тревор принялся гладить Аарона по голове, приговаривая:

— Все хорошо, крепыш! Все кончилось. Ты в безопасности. Я с тобой и никому не позволю тебя обидеть. Собачка просто хотела поиграть с тобой. Ну, тихо, тихо, все хорошо.