Честь Девлина - Патриция Брей

— Ты прав, что не доверяешь им, — проговорил низкий голос.

За последние несколько дней Девлин не раз слышал его, однако теперь он принял видимый облик — всадника в темном плаще на угольно-черном коне. Всадник повернулся к воину, и стало видно, что на лице его, лишенном черт, светятся два алых глаза.

— Вижу, утренняя находка расстроила тебя, — продолжал Хаакон. — Можешь ли представить, что испытали эти люди, видя, как муж обратился против жены, а матери убивают собственных детей? Как ты думаешь, они поняли, что сходят с ума? Или радостно встретили все эти ужасы, наслаждаясь мучениями тех, кого убивали?

Девлин покачал головой и начал негромко напевать. Он не обирался доставлять Хаакону удовольствие, отвечая на его издевательства.

И все же, как он ни старался, ненавистный голос, казалось, звучал в самом мозгу.

— Конечно, — расхохотался Хаакон, — тебе нечего и думать, что они испытали. Ведь ты чувствуешь то же самое. Потому что сходишь с ума. Как ты думаешь, скоро ли ты нападешь на своих друзей?

— Никогда, — проговорил Девлин. Он пустил коня рысью, но призрачный конь не отставал ни на шаг.

— Конечно, нападешь. Ведь ты несешь смерть всем, кто окружает тебя. Это твой дар, потому что ты — мой. Я мог бы оборвать твою жизнь в секунду, но зачем, когда ты так забавен? Интересно, долго ли ты будешь сопротивляться, прежде чем начнешь умолять меня забрать тебя? Может быть, до тех пор, пока не поведешь друзей на смерть? Или дождешься, пока твой народ начнет гибнуть от рук тех, кому ты поклялся в верности?

— Никогда, — повторил Девлин. Он будет верен себе. И не позволит прорасти семенам сомнения, посеянным Хааконом.

— Убийца родни, — тихо проговорил Хаакон. — Почему Керри должна ждать тебя одна? Подумай обо всех душах, которых ты отправил следом за ней, и обо всех смертях, которым ты еще будешь виной. Стивен. Дидрик. Меркей. Аланна. И, конечно, их дети. Это будет твой жребий — я не стану забирать твою душу, и ты останешься один горевать над теми, кого любил. А живые будут называть тебя убийцей родни и сторониться. Однако ты не сможешь сбежать в смерть. Вместо этого твоя душа останется на земле, даже когда тело твое начнет гнить. Или, может быть, ты будешь умолять меня…

— Нет! — закричал Девлин. Мгновение — и он выхватил левой рукой метательный нож и швырнул в мучителя. Стоило оружию соприкоснуться с краем плаща, как лошадь и всадник исчезли.

— Девлин! — крикнул Стивен.

Воин пришел в себя и увидел Дидрика, которому пришлось отклониться в седле, уворачиваясь от ножа, который пролетел мимо его головы и безобидно упал в придорожную траву. Промедли лейтенант мгновение, и клинок воткнулся бы в него.

Девлин натянул поводья, резко остановив коня. Тот возмущенно заржал и слегка привстал на задние ноги, прежде чем подчиниться.

Воина начало трясти от ужаса; ему пришлось сжать руки в кулаки, чтобы успокоиться. Он был так близок… Метни он нож на мгновение позже или не заметь этого Дидрик…

Хаакон прав. Девлин опасен сам для себя. И для своих друзей.

— Ему становится хуже, — проговорил Дидрик.

— Знаю, — отозвался Стивен, понизив голос и бросая взгляд на Девлина, который ехал впереди, в нескольких сотнях ярдов, по-видимому, не обращая внимания на беспокойство своих товарищей.

Шел четвертый день с отъезда из Бенгора. Четвертый день с обморока Девлина в канун Середины Зимы. Четыре дня, с тех пор как глазам менестреля предстало невозможное. Четыре дня наблюдений и беспокойства из-за все более странного поведения Избранного.

Дидрик прикусил губу, как всегда, когда сомневался.

— Дорога была длинной и трудной даже для нас, обычных людей. А Девлину приходиться выдерживать давление Заклятия два месяца, и увиденное вчера в деревне потрясло его. Неудивительно, что нервное напряжение начинает сказываться.

Лейтенант очень походил на человека, который пытается убедить сам себя.

— Дело не только в пути, — сказал Стивен. — Вчера он едва тебя не убил.

— Я и сам виноват. Все мы были на грани нервного срыва после увиденного, и я напугал его, — преданно возразил Дидрик. — В следующий раз буду осторожнее, только и всего.

— Девлину и раньше приходилось находиться в нервном напряжении, но он никогда не поднимал руку на друга. По пути в Эскер Заклятие гнало его немилосердно, однако Избранный не доходил до такого состояния. И с тех пор мастер Дренг научил его немного обуздывать силу колдовских оков.

Заклятие могло влечь свою жертву к скорейшему исполнению долга, довести его до состояния, когда он начинал действовать, невзирая на опасность или возможные последствия. Под его влиянием Девлин-человек превращался в Девлина — Избранного воина Богов. Это напоминало сумасшествие, и Стивену с Дидриком уже случалось видеть такое. Правда, никогда раньше их друг не бросался на тени и не затевал разговоров с несуществующими собеседниками.

— Может быть, его заколдовали? Хотя мы не видели никого, похожего на мага, в Килбаране мог встретиться кто угодно… — Дидрик умолк.

— Это не заклинание, — возразил Стивен. — Заклятие защищает Девлина от колдовства, воздействующего на разум. Вспомни, поэтому чародей и отправил темную тварь чтобы напасть на Девлина, а не попытался погубить его на расстоянии.

— Откуда ты это знаешь? — изумленно спросил лейтенант.

— Это существо удивило меня, и я расспросил о нем мастера Дренга.

Мастер Дренг вначале не хотел обсуждать ни Девлина, ни Заклятие Уз, но после трех бутылок вина язык его развязался, и он заговорил. К сожалению, после четвертой старик уснул, не успев ответить на все вопросы Стивена.

— Я бы отдал десять лет жизни за возможность посоветоваться с мастером Дренгом. Только он знает достаточно про Заклятие Уз, дабы подсказать, что нам делать, — проговорил Дидрик, сжимая в руках поводья. — Или можно было бы перемолвиться словом с капитаном Драккен. С кем угодно, кто способен дать хороший совет.

Стивен хорошо понимал переживания Дидрика и все же не мог отделаться от ощущения, что лейтенант ищет причину странностей их друга не там.

— А что, если дело вовсе не в Заклятии? Если речь идет о другом? Странности-то начались в канун Середины Зимы.

— Мы опять вернулись к твоей истории. Будь это кто-нибудь другой, я сказал бы, что он выпил слишком много и все выдумал.

— Однако я твердо знаю, что видел ее. Убитую жену Девлина, Керри.

Даже много дней спустя при воспоминании о видении у него начинало колотиться сердце. Он считал кейрийские легенды о бродячих душах выдумкой, а ежегодный обряд поминовения простой данью уважения умершим. Стивен предложил Девлину побыть вместе с ним исключительно из дружбы. Ему и в голову не приходило, что в старых сказках может быть правды. До той самой минуты, пока туман не сгустился прямо у него на глазах.