Зов Ктулху - Говард Филлипс Лавкрафт

Повернувшись, я увидел контуры, четко вырисовывавшиеся на фоне лучезарного эфира бездны, которые нельзя было увидеть из сумрачного коридора кошмарная стая бешено мчавшихся дьяволов, с перекошенными от ненависти мордами, в нелепых доспехах; полупрозрачные дьяволы, порождение расы, о которой люди не имеют ни малейшего понятия, ползучие рептилии Безымянного Города.

Как только ветер утих, я погрузился туда, где властвовали загробные чудовища во тьму земных недр; ибо за последней из тварей с лязгом захлопнулась могучая бронзовая дверь, породив оглушающий раскат музыкального металлического скрежета, эхо которого вырвалось в далекий мир людей, приветствуя восходящее солнце, как некогда приветствовали его колоссы Мемнона с берегов Нила.

На высочайшей из земных вершин живут боги земли, и ни один человек не отважится сказать, что ему довелось видеть их. Когда-то они обитали на других вершинах, пониже, но с тех пор, как род людской начал распространяться с равнин на скалистые снежные склоны, боги стали уходить на все более и более недоступные горы, пока в конце концов не осталось им последней, самой высокой вершины. Покидая прежние горы, они забирали с собой все свои знаки, и лишь однажды, как гласит молва, оставили некий образ, высеченный на поверхности пика Нгранек.

Сейчас боги поселились на неведомом Кадафе, что стоит в холодной пустыне, куда не ступала нога человека, и стали они суровыми и безжалостными, ибо не осталось для них горы выше этой горы, на которой они могли бы скрыться в случае прихода людей. Боги стали суровыми и безжалостными, и если раньше они смирялись, когда смертные вытесняли их с обжитых мест, то теперь пришедшие к ним люди не возвращаются назад. Неведение людей о Кадафе, что стоит в холодной пустыне великое благо для них, ибо в противном случае они непременно предпринимали бы неблагоразумные попытки взобраться на Кадаф.

Временами, когда богов земли охватывает тоска по старым обиталищам, они выбирают одну из тихих безлунных ночей и приходят на вершины, где жили прежде. Там негромко плачут они, предаваясь играм, как в те времена, когда они были единственными обитателями этих незабвенных склонов. Однажды люди видели слезы богов над сияющей белоснежной шапкой Тураи, но приняли их за дождь, в другой раз услышали вздохи богов в заунывном вое ветра, что гулял в предрассветных сумерках на Лерионе. Боги имеют обыкновение путешествовать на облаках, что служат им кораблями, а потому мудрые старики из окрестных деревень не устают рассказывать легенды, предостерегающие людей от подъема на некоторые из высоких вершин облачными ночами ведь боги сейчас не столь снисходительны, как в прежние времена.

В Ультаре, что лежит за рекой Скай, жил когда-то старик, жаждущий увидеть богов земли; он глубоко изучил семь тайных книг земли и был знаком с Пнакотическими Рукописями , повествующими о далеком, скованном морозами Ломаре. Звали его Барзаи Мудрый, и вот что рассказывают жители деревни о том, как он взошел на гору в ночь необычного затмения. Барзаи знал о богах так много, что мог бесконечно рассказывать об их образе жизни и привычках. Он разгадал столько их тайн, что в конце концов его самого стали считать полубогом. Именно он дал мудрый совет гражданам Ультара, когда они приняли свой выдающийся закон, запрещающий убийство кошек, и он же первым поведал молодому священнику Аталю о том, куда уходят эти самые черные кошки в полночь накануне праздника Святого Иоанна. Барзаи знал очень много о богах земли и проникся желанием увидеть их лица. Он верил, что знание великих тайн богов защитит его от их гнева и потому решил взойти на вершину высокой скалистой Хатег-Кла в ночь, когда, как ему было известно, они соберутся там. Хатег-Кла расположена в сердце каменистой пустыни, что начинается за Хатегом, по имени которого гора и названа, и вздымается она подобно каменной статуе в безмолвном храме. Ее пик всегда окутан траурным туманом ведь туманы являются памятью богов, а боги любили Хатег-Кла больше других своих обиталищ. Боги земли часто прилетают туда на своих облачных кораблях и окутывают бледной дымкой склоны, чтобы никто не видел, как они исполняют танец памяти на вершине при ярком свете луны. Обитатели Хатега говорят, что взбираться на Хатег-Кла опасно в любое время, но смертельно опасно взбираться туда в ночь, когда бледная дымка окутывает вершину и скрывает из вида луну; однако Барзаи, пришедший из соседнего Ультара вместе с молодым священником Аталем, своим учеником, не обратил внимания на эти предостережения. Будучи всего-навсего сыном содержателя гостиницы, Аталь порядочно трусил; другое дело Барзаи, чей отец владел землей и жил в старинном замке, у Барзаи не было в крови присущего другим суеверного страха, и он только посмеивался над боязливыми деревенскими жителями.

Несмотря на уговоры крестьян, Барзаи и Аталь отправились из Хатега в каменистую пустыню; сидя у костра на ночных привалах, они без устали говорили о богах земли. Они шли день за днем, а вдали вздымалась к небесам огромная Хатег-Кла, окруженная ореолом траурной дымки. На тринадцатый день они достигли подножия горы, и Аталь осмелился заикнуться о своих опасениях. Но старый и многоопытный Барзаи не ведал страха и потому смело направился вверх по склону, по которому не взбирался ни один человек со времен Сансу, чьи деяния с благоговейным ужасом описаны в замшелых Пнакотических Рукописях

.

Путь двух странников пролегал среди скал и был опасен из-за часто встречающихся ущелий, крутых утесов и горных обвалов. Постепенно стало очень холодно, пошел снег, и Барзаи с Аталем начали поскальзываться и падать, но все так же ползли и продирались вверх с помощью своих посохов и топоров. Под конец воздух стал разреженным, небеса изменили цвет с голубого на черный, и путникам стало тяжело дышать но они упорно продвигались все дальше и дальше вверх, изумляясь необычности пейзажа и содрогаясь при мысли о том, что увидят они на вершине, когда скроется луна, и гора окутается бледной дымкой. В течение трех дней взбирались они и наконец приблизились к самой крыше мира, после чего расположились под открытым небом, ожидая, когда луна скроется в облаках.

Четыре ночи минуло с того времени, когда они разбили лагерь в ожидании облаков; однако тех все не было, и луна по-прежнему источала холодное сияние сквозь тончайшую траурную дымку, накинутую вокруг безмолвной вершины. На пятую ночь, когда наступило полнолуние, Барзаи заметил далеко на севере несколько плотных облаков и поднял на ноги Аталя. Они принялись внимательно следить за их приближением. Могучие и величественные, облака медленно плыли в их сторону, будто осознавая направление своего движения, приблизившись же, они выстроились цепью вокруг пика высоко над головами наблюдателей, сокрыв луну и вершину от их взоров. В течение долгого часа Барзаи с Аталем смотрели кругом во все глаза, но видели лишь водоворот туманных паров и образовавшийся облачный щит, который постепенно уплотнялся и наполнял их души все большей и большей тревогой. Барзаи был мудр, много чего знал о богах земли; он напряженно вслушивался, стараясь уловить звуки, которые хоть что-нибудь могли сказать ему; Аталь же проникся холодом тумана и зловещим молчанием ночи, и великий страх охватил его. И когда Барзаи двинулся к вершине и энергичным взмахом руки позвал за собой Аталя, прошло немало времени, прежде чем тот пошел следом.