Ученик Путилина - Юрий Корчевский

Орденские звезды носились на левой половине груди, одна под другой, но не более трех в ряду. Некоторые – на муаровой ленте через плечо. Новость о награждении и обрадовала и напрягла. Где взять четыреста пятьдесят рублей? За эти деньги можно купить квартиру в две комнаты недалеко от центра. Какие-то деньги у Павла были. Из штаба он сразу направился на съемную квартиру. Надо привести в порядок парадный мундир, надевал он его всего раза три. И главное – посчитать деньги. Вот не было забот, купила баба порося! В кубышке оказалось три сотни и то только потому, что он не транжира. Тратил деньги на еду да на поездки пролетками, больше по служебной необходимости.

Пришлось поторопиться в Третье отделение, занимать у офицеров. Можно было взять кредит в банке, но это долго, должны быть поручители, потом несколько дней шло рассмотрение, а деньги были нужны срочно.

Давали кто сколько мог – десять, тридцать рублей. Не спрашивали – зачем и когда отдаст. Что вернет, даже не сомневались, тому порукой была офицерская честь. Да и спросили бы – не сказал, а пока это секрет. Вечером сам нагладил мундир, а сапоги надраил до зеркального блеска.

Волновался. Первая награда, возможность увидеть государя вблизи. А еще награда позволяла посещать Дворянское собрание, а это высшее общество, интересные люди, знакомства.

Брился тщательно, до синевы. Бритва опасная, немецкая сталь, острее не бывает. Прямо у дома перехватил извозчика. Коли идти пешком, сапоги и форма пропылятся. Конский навоз на мостовой летом высыхал, поднимаемый копытами и колесами, висел желтым облаком над мостовой. И очиститься от него можно только жесткой щеткой, но не руками стряхнуть.

Прибыл в штаб, к начальству. Черевин осмотрел внимательно, кивнул.

– Полагаю, Александр Романович готов.

Прошли в приемную к генералу. Шеф жандармов был точен, вышел из кабинета в десять. Форма парадная, с аксельбантами, на груди и на лентах ордена, правда – форма пехотная. Не успел генерал жандармской обзавестись, а может – не захотел. Все же боевой генерал, награды за войну с Османской империей, не в штабе штаны протирал.

Ехали в карете генерала. Никаких украшений – позолоты, рюшечек, но дерево кареты благородное – кедр, красное дерево. В дверях стекла от непогоды, сиденья бархатом обиты. Придется еще Павлу изучать эту карету более тщательно при обстоятельствах серьезных. Ехать недалеко, пешком пяток минут, но статус не позволял.

Ордена, позолоченное оружие и другие зримые отметки заслуг вручались канцлером и обер-церемониймейстером Капитула. При Павле I из Орденской канцелярии преобразован в Капитул в 1798 году и распущен большевиками в 1918 году. Высшие награды, как орден Андрея Первозванного или Святого Георгия, жаловались высочайшим указом, на гербовой бумаге с подписью самого императора. Остальные ордена и знаки на бланках Капитула и подписью канцлера.

Канцлер одновременно являлся министром Императорского двора. Располагался Капитул на Гагаринской улице, в особняке № 6А. Как и все государственные здания был окрашен в желтый цвет.

Конечно же Павел был не один, в зале на первом этаже уже стояли, переговаривались, курили десятка три офицеров. Все в парадных мундирах – гвардейцы, офицеры армии и флота. Из жандармов Павел единственный. Дрентельн подошел к другим генералам. Знакомых среди офицеров у Павла не было, скучал один. Вскоре сотрудник Капитула попросил господ подняться на второй этаж. Мрамор, паркет, яркий свет от десятков свеч в канделябрах. На хорах оркестр грянул гимн. Все присутствующие застыли по стойке «смирно».

Канцлер начал речь:

– За примерное служение Отечеству и пользу…

Речь длилась минут пять. В зале тихо, все же приятно слышать, что тебя отметили. Потом начались награждения. Ордена вручались по старшинству. Сначала тем, кто был жалован Андреем Первозванным, им оказался флотский вице-адмирал, единственный кто получил столь высокую награду. Затем вручили Александра Невского, Святого Георгия, дошла очередь до Святого равноапостольного Владимира. Сначала первой степени, потом второй, третьей. Павел получил последним – четвертой степени. После него вручали орден Святой Анны, Святого Станислава. Для каждого награжденного играл туш. Церемония затянулась, в зале душно. После награждения всех попросили подняться на третий этаж. А там уже писарь и казначей за столом, согласно списку собирают деньги. Потом в зал, на фуршет. На столах холодные закуски, крымское шампанское. Отличились гвардейцы. Наполнив бокалы, дружно закричали:

– Виват государю и многие лета!

Выпили, обстановка как-то сразу разрядилась. Открыли окна, закурили. С Невы ворвался свежий воздух. И дальше звучали здравицы в честь государя. Через пару часов награжденные стали расходиться. Павел с Дрентельном и Черевиным вернулись в штаб. Шеф жандармов собрал подчиненных, сказал кратко речь, поздравил Павла, остальным пожелал брать с него пример в службе. А поскольку рабочее время уже кончилось, все закричали:

– В ресторан! Первую звезду отметить надо!

Отказаться нельзя, не поймут. И денег, занятых в долг – в обрез. Уже в ресторане офицеры скинулись. Про взыскания при награждении все в курсе. В ресторане почти каждый тост заканчивали девизом ордена Святого Владимира: «Польза, честь и слава!» Каждый орден имел свой девиз.

И вновь служба, скрытая от посторонних глаз. У флотских офицеров выходы на кораблях в море, у армейских – то война, то учения. Жандармская служба не на виду, тем более офицеры зачастую в цивильной одежде. Потому в среде офицерства несправедливо считались едва ли не нахлебниками.

А через три месяца еще приятный бонус. Указом государя Павел жалован личным дворянством и титулом барона. Звание почетное, выгод не давало, но открывало двери в Дворянское собрание, фактически – высшее общество столицы. Такие знакомства значили много, дворянство – особая каста. После получения указа на руки Павел в первую же субботу решил отправиться в Дворянское собрание. Форму надел повседневную, но почистил, да сапоги надраил. Однако дальше парадной не прошел. За дверями два цербера.

– Добрый вечер. Ваша фамилия?

Павел назвал. Долго искали в списках и не нашли.

– Извините, господин офицер, вас в списках нет.

Подошел распорядитель, видя заминку. Один из привратников прояснил ситуацию:

– Простите за вопрос, когда вы получили дворянство?

– Четыре дня назад.

– Тогда объяснимо. Мы получим списки из канцелярии Его Императорского Величества в конце месяца. Если бы у вас был при себе указ, мы бы непременно пропустили.

Гербовой бумаги с указом о жаловании дворянства Павел с собой не брал. Откуда знать все детали, если дворянин четыре дня? Опыт, он строится на ошибках.

В следующий раз Павел попал в Дворянское собрание почти через полгода, потому как по службе дел навалилось невпроворот.

Перед Рождеством затишье. Революционеры хоть и ниспровергатели и люди не богоугодные, а все же многие ходили в храмы. Вот тогда Павел отправился в Дворянское собрание. На этот раз бумагу с указом с собой взял, а она не пригодилась, он был уже внесен в списки. На первом этаже гардероб, курительная комната, буфет, комната для игры в карты, библиотека. Павел не спеша ознакомился со всеми помещениями, потом поднялся на второй этаж, сразу попав в зал для танцев.