Цвет крови - Марко Беттини

Иногда Марко угадывал смятение в душе Клаудии, хотя бы по тем тревожным взглядам, которые она вскользь бросала на мужа. В них читалось: нет, она никогда не откажется от него и всегда будет ему помогать, но прежнего уже не вернешь.

Погрузившись в размышления, Марко добрался до дома за полтора часа вместо обычных двадцати пяти минут. Он поставил «вольво» в гараж, вызвал лифт и поднялся на последний этаж.

Нашаривая ключи в карманах пальто, журналист заметил, что металлический засов на деревянной двери отодвинут. Обычно он автоматически задвигал его и часто потом не мог вспомнить, сделал это или нет. Вероятно, сегодня утром как раз забыл. Он вставил ключ в замок и повернул его направо. Дверь отворилась, но собачка при этом не щелкнула. Великолепно, он ушел из дому, оставив дверь незапертой.

Марко вошел, разделся, пристроил пальто и пиджак на вешалку напротив входа и направился в гостиную, смежную с кабинетом, где находились книги, архив и тетради с его записями. На месте стены, разделявшей две эти комнаты, он сконструировал деревянную арку.

Репортер подошел к рабочему столу, на котором валялась открытая красная тетрадь с зашифрованными заметками о подвалах больницы.

Синяя тетрадь с материалами об убийстве Лукмана осталась в кармане пальто. Внезапно обернувшись, Марко подскочил. На его диване сидел мужчина в элегантном темном пальто. Когда прошел первый шок, журналист припомнил, что он уже где-то видел этого человека. Казалось, пришельца встреча позабавила.

— Приятно познакомиться, меня зовут капитан Кау, — представился он, поднимаясь с дивана и протягивая руку.

— Мне тоже, — ответил Марко.

Он вспомнил, что это тот самый военный, который присутствовал на пресс-конференции, посвященной аресту трех тунисцев, и сидел за одним столом с прокурором, начальником полицейского управления и командиром карабинеров. В закрытом пространстве капитан казался еще выше ростом. Отвечая на приветствие, журналист отметил тонкую полоску на его щеке.

— Что вы делаете в моем доме?

— Извините за вторжение, — ответил Кау, — но когда я подошел к вашей двери, железный засов был отодвинут. Я позвонил, мне никто не открыл, и тогда я нажал дверную ручку. Скверная полицейская привычка, уж вы меня простите. Дверь отворилась, я вошел внутрь и уже примерно с полчаса сторожу вашу квартиру.

— Очень любезно с вашей стороны, — саркастически заметил Марко.

Он беглым взглядом окинул комнату, проводя инвентаризацию.

Если Кау не лжет, он сегодня на самом деле вышел из дому, не закрыв дверь на ключ… Впрочем, замок не был взломан, да и трудно себе представить, что начальник подразделения уголовной полиции проникает в квартиру как вор, а затем ждет хозяина, устроившись на диване. Марко волновало лишь одно: что карабинер мог увидеть, пока ожидал его?

К счастью, блокнот с заметками об убийстве Лукмана весь день находился у него в кармане. Таким образом, сведения об информаторах, пусть даже и зашифрованные, не могли попасться на глаза нежданному посетителю.

— Присаживайтесь, не желаете ли снять пальто? — предложил Марко гостю.

— Нет, спасибо, я только на пару минут. Мне хотелось бы уточнить у вас информацию о больничных подвалах. Мы открыли уголовное дело по следам вашей статьи. Разумеется, мой визит к вам неформальный, и вы можете не отвечать мне, если не хотите раскрывать ваши источники.

— Что же вам тогда от меня нужно? — улыбнулся Марко.

— Вы написали, что подвалы больницы служат укрытием для наркоторговцев. Вы можете предоставить доказательства или свидетелей в подтверждение своих тезисов, или это просто журналистские домыслы? Если расследование поручается мне, я должен убедиться в том, что факты имеют место быть.

— Капитан, суть моей работы отличается от вашей. В мои цели не входит поимка преступника и водворение его на скамью подсудимых. Просто когда что-то происходит не так, я заявляю об этом во всеуслышание, выражая тем самым интересы рядовых горожан, которые оплачивают страховку и в больницу ходят, чтобы их там лечили, а не калечили и обкрадывали. Поэтому я утверждаю, что там, внизу, торгуют наркотиками, но доказывать это не собираюсь. Я не стану сообщать вам имена свидетелей и ничего не буду объяснять в прокуратуре. Вы спрашиваете, правду ли я написал? Прочитайте заявления профсоюза за последние два года, в конце концов, спуститесь в подвалы и задайте руководству больницы вопрос, почему по поводу моих статей они решили произвести собственное закрытое расследование. Это не потребует много сил.

— Хорошо, я вас понял, — ответил Кау, — но вы отдаете себе отчет в том, что, если расследование будет продолжаться, прокурор-обвинитель вправе потребовать у вас ответа на эти вопросы и вам придется назвать имена свидетелей и привести точные факты. Волей или неволей, но вам придется говорить.

— Что ж, я дождусь вызова в прокуратуру.

Стало ясно, что соглашение между этими двумя мужчинами невозможно. Что-то заставляло их быть особо осторожными друг с другом.

— Синьор Камби, хочу быть с вами откровенным. Очевидно, что у вас есть превосходно информированные источники, это касается и дела об убийстве араба. Я понимаю и оправдываю ваше молчание. Но, скажем так… если прокуратуре станет ясно, откуда вам поступает информация, Маттеуцци использует любые средства, чтобы призвать вас к ответу. Нельзя допустить, чтобы утечка информации о самых деликатных расследованиях происходила прямо у него из-под носа.

— Мне жаль, если это мешает вашей работе.

— Вы ошибаетесь, — улыбнулся Кау. — Следственная группа не придает особого значения вашим статьям. И решение по этому делу буду принимать не я.

— В таком случае благодарю вас за то, что вы пришли ко мне, чтобы рассказать это. А сейчас извините, но мне еще нужно работать.

Марко поднялся, вслед за ним встал и Кау. У двери репортер попрощался с карабинером и снова бросил взгляд на синюю тетрадь, торчащую из кармана пальто, чтобы убедиться — она на месте.

Капитан с трудом поместился в лифт и исчез из поля зрения. Марко еще немного постоял у открытой двери, размышляя. Нужно было как-то связаться с Мормино. Конечно, из дому звонить нельзя, по мобильному — тоже. Журналист надел пальто, придержав в кармане тетрадь, и снова вышел на улицу. Пройдя три квартала, он оказался у клуба «Арчи». Марко вошел и увидел на стене старый, еще монетный таксофон. Телефонная карточка в данном случае не годилась. По ней нетрудно вычислить все телефонные автоматы, в которых ею пользовались, и выйти на него. Марко разменял у бармена тысячу лир и набрал номер, утром полученный от Мормино.

— Алло? — Это не был голос Мормино.

— Я ищу Паоло, он здесь?

— Минуточку.

Через несколько секунд ответил Паоло:

— Кто это?

— Это я.

— Все в порядке?

— Да. Кто подошел к телефону?