Барабаны осени. Книга 2. Загадки прошлого - Диана Гэблдон

Роджер подозревал, что она нашла объявление, но все же был потрясен. Он крепко прижал ее к себе, обвив руками.

– Где? И как?

Роджер вполуха слушал ее объяснения, а в глубине души проклинал себя. Он должен был знать, что она слишком упряма, чтобы поддаться на уговоры. Своим грубым вмешательством он добился лишь того, что она начала действовать втайне.

– Мы вовремя. Сейчас 1776-й, у нас есть время, чтобы найти их. – Брианна громко вздохнула. – Я рада, что ты здесь. Однако я так волновалась, что ты все выяснишь прежде, чем я вернусь… Не знаю, что бы ты сделал.

– То, что и делаю… – проронил он. – У меня есть друг, у него двухлетний ребенок. Он говорит, что никогда в жизни не ударит ребенка, но, черт возьми, понимает, почему некоторые не в силах сдержаться. Я теперь чувствую то же самое при мысли о том, чтобы ударить женщину.

Она затряслась от смеха у него на груди.

– Ты на что намекаешь?

Он скользнул рукой вниз по ее спине и крепко ухватился за круглую ягодицу. Под просторными бриджами не было белья.

– Намекаю, что будь я воспитан в этом времени, я бы с удовольствием прошелся ремнем по твоей заднице.

Похоже, Брианна не восприняла угрозу всерьез.

– А поскольку ты рос в другое время, то не стал бы? Или стал, но без удовольствия?

– О, с превеликим удовольствием, – заверил он. – Я бы с радостью отколотил тебя палкой.

Брианна рассмеялась.

Он вдруг гневно оттолкнул ее и сел.

– Что?!

– Я решил, что у тебя кто-то появился! Твои письма за последние несколько месяцев… А потом то письмо, самое последнее… Вот поэтому и хочется тебя отлупить, – не за то, что врала или ушла, ничего не сказав… Я ведь думал, что потерял тебя!

Ее рука вынырнула из тьмы и нежно коснулась его лица.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она. – Я только хотела, чтобы ты ничего не узнал, пока я не уеду.

Тусклый свет, льющийся с дороги, обрисовал ее профиль.

– А как ты узнал?

– Твои коробки. Они пришли в колледж.

– Я ведь просила не отправлять их до конца мая, когда ты будешь в Шотландии!

– Я и поехал бы, только остался в последнюю минуту, меня задержала конференция. Коробки пришли за день до отъезда.

Внезапно из распахнувшейся двери таверны вывалились подвыпившие моряки. Они прошли совсем рядом. Роджер с Брианной молчали, пока голоса и шаги не стихли. С тихим звуком на ковер из опавших листьев упал с ветки каштан.

Голос Брианны странно охрип.

– Ты думал, что я кого-то нашла, и все равно пошел за мной?

Роджер вздохнул; гнев ушел так же неожиданно, как и появился.

– Я бы пошел за тобой, даже если бы ты вышла замуж за короля Сиама, чертова баба.

Брианна наклонилась, подняла упавший каштан и стала подбрасывать его в воздух.

– Значит, жену будешь бить?

Роджер медлил. Сверчки снова замолчали.

– Я сказал в Инвернессе…

– Ты сказал, что я нужна тебе либо вся целиком, либо не нужна совсем. И я сказала, что поняла…

Во время борьбы рубашка у нее вылезла из бриджей и теперь слабо колыхалась на ветру. Роджер забрался под ткань и дотронулся до голой кожи, которая пошла мурашками от его прикосновений. Он притянул Брианну к себе, провел руками по спине и плечам, зарылся лицом в ее волосы, уткнулся в шею. Потом стянул с нее рубашку и отбросил в сторону. Ее грудь была белой и мягкой.

– Пожалуйста, – тихо прошептала она. Ее рука легла ему на затылок и притянула ближе. – Пожалуйста!

– Если я возьму тебя сейчас, то это навсегда, – прошептал Роджер.

Она едва дышала, но замерла, позволяя его рукам блуждать по ее телу.

– Да.

Дверь таверны вновь распахнулась, и они отпрянули друг от друга. Роджер отпустил ее и встал, протянув руку, чтобы помочь подняться. Они стояли, взявшись за руки, в ожидании, пока стихнут голоса.

– Пойдем, – сказал он и вынырнул из-под низко склоненных ветвей.

На втором этаже таверны, где располагались комнаты постоялого двора, было темно и тихо. Не доносилось ни звука, ни в одном из окон не горел свет.

– Надеюсь, что Лиззи уже легла.

Роджер понятия не имел, кто такая Лиззи, но его это не волновало. Теперь он мог ясно видеть лицо Брианны, хотя ночь и скрыла все краски. Она похожа на Арлекина, подумалось ему, – на бледных щеках лежала тень, отбрасываемая листьями, овал лица обрамляли темные волосы, глаза блестели над ярким ртом.

Он взял ее руку в свою.

– Ты знаешь, что такое обручение?

– Не совсем. Что-то вроде временного брака?

– Почти. На островах и в горной части Шотландии, где люди жили далеко от ближайшего священника, мужчина и женщина обручались. Обручение длилось ровно год и один день. По истечении этого срока они либо находили священника и женились окончательно, либо расходились, и каждый шел своей дорогой.

Ее рука сжала руку Роджера.

– Я не хочу ничего временного.

– Я тоже. Но я не уверен, что мы легко отыщем священника. Здесь еще не построили церковь, значит, ближайший священник, скорее всего, в Нью-Берне. – Роджер поднял их сплетенные руки. – Я сказал, что хочу получить тебя навсегда, но если ты возражаешь против обручения…

Она крепко сжала его руку.

– Я «за».

– Отлично.

Он сделал глубокий вдох и начал:

– Я, Роджер Иеремия, беру тебя, Брианна Эллен, в законные супруги. Отныне я вверяю тебе все, чем владею, и себя самого… – Рука Брианны дрогнула в его руке, и решимость Роджера укрепилась. Кто бы ни сочинил этот обет, он подобрал верные слова. – …в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит нас.

Брианна опустила ладонь, увлекая вниз сплетенные руки. Очень серьезно она повторила:

– Я, Брианна Эллен, беру тебя, Роджер Иеремия…

Голос звучал не громче, чем биение его сердца, однако он слышал каждое слово. Листья зашуршали от случайного ветерка.

– …пока смерть не разлучит нас.

Теперь эти слова значат для них обоих куда больше, чем несколько месяцев назад. Прохода через камни оказалось достаточно, чтобы осознать скоротечность и хрупкость жизни.

Воцарилось молчание, нарушаемое только шорохом листьев над головой и гулом голосов из пивной. Роджер поднес к губам руку Брианны и поцеловал в то место на безымянном пальце, где в один прекрасный день, даст бог, заблестит обручальное кольцо.

Постройка служила скорее сараем, нежели конюшней, хотя в углу стояли лошадь или мул. Насыщенный аромат хмеля – в «Синем быке» варили эль – забивал запах сена и навоза. Роджер опьянел, но не от эля.