Краткая история денег, или Все, что нужно знать о биткоине - Аммус Cейфедин

Большинство из нас полагают, что социалистический эксперимент канул в прошлое и капиталистической экономикой правит свободный рынок. В действительности же капиталистическая система не может функционировать без свободного рынка капитала, где цена активов определяется балансом спроса и предложения, а решения инвесторов принимаются на основе корректных ценовых сигналов. Интервенции центробанков на рынке капитала — основная причина всех рецессий и кризисов, в которых политики, журналисты, академические ученые и гражданские активисты любят обвинять капитализм. Только ввиду центрального планирования денежной массы ценовой механизм капиталистического рынка может давать сбои, которые вызывают коллапс в разных сферах экономики.

Всякий раз, когда правительство становится на путь увеличения денежной массы, негативные последствия не заставляют себя ждать. Если центробанк остановит инфляцию, процентные ставки повысятся, что приведет к рецессии, в результате многие начатые проекты окажутся убыточными и поневоле будут заморожены, также вскроется нерациональное распределение ресурсов и капитала. Если центробанк решит продолжать инфляционную политику до бесконечности, это лишь увеличит масштаб неоправданных трат в экономике. Еще большее количество капитала сгорит понапрасну, и неизбежная рецессия окажется гораздо болезненнее. Бесплатный сыр, навязанный нам верными поклонниками Кейнса, в итоге оказывается очень дорогим.

Централизованное планирование денежной массы нежелательно, да и невозможно. Это не более чем иллюзия, однако из-за нее самый важный рынок в экономической системе оказался во власти горстки людей, настолько тщеславных и оторванных от реалий рыночной экономики, что им действительно кажется, будто в их силах спланировать жизнь столь крупного, абстрактного и переменчивого сегмента, как рынок капитала. Всерьез полагать, что центробанк может «предотвратить», «побороть» или «обуздать» рецессию, — столь же наивно и опасно, как ставить пиромана во главе пожарной бригады.

Относительная стабильность твердых денег, благодаря которой сам рынок избирает их как платежное средство, позволяет ему свободно функционировать, ориентируясь на ценовые сигналы и индивидуальные решения. Мягкие деньги, чья масса находится под централизованным контролем, не могут обеспечить корректных ценовых сигналов, поскольку несвободны по своей природе. Ценовой контроль практикуется веками; с его помощью регуляторы неоднократно пытались найти загадочные оптимальные цены, которые помогли бы им добиться поставленных целей, но, увы, тщетно[83]. Контролировать цены бесполезно не столько потому, что централизованные инстанции не могут угадать оптимальную цену, сколько потому, что само навязывание цены нарушает рыночный процесс, в ходе которого ценовые сигналы координируют взаимодействие потребителей и производителей. Неизбежным результатом становится дефицит либо переизбыток товара. Точно так же и государственное планирование рынка кредитов обречено на неудачу, поскольку разрушает рыночные механизмы анализа цен, которые поставляют участникам рынка корректную информацию и стимулируют грамотно управлять потреблением и производством.

Бессмысленность централизованного планирования на рынке капитала отображается в цикле подъема и спада экономики, что наглядно поясняет австрийская теория экономического цикла. Неудивительно, что экономический кризис сегодня считается неотъемлемой частью рыночной экономики, ведь в понимании современных экономистов контроль центробанка над процентными ставками — естественная часть рыночной экономики. Послужной список центробанков в этой сфере навевает печальные мысли, особенно в сравнении с периодами, когда планирование денежной массы не практиковалось. Федеральная резервная система США, учрежденная Конгрессом в декабре 1913 года и заработавшая в 1914 году, ответственна за резкое сокращение денежных фондов в 1920–1921 годах и за столь же резкое ее наращивание в 1929 году, последствия которого ощущались вплоть до конца 1945 года. С тех пор экономические депрессии стали неотъемлемой и болезненной частью экономической реальности и случаются раз в несколько лет, служа оправданием для государственных интервенций в сферу финансов, якобы призванных смягчить их последствия.

Благотворное влияние твердых денег хорошо прослеживается на примере швейцарской экономики — последнего оплота твердой валюты в современном мире. Швейцария сохраняла привязку национальной валюты к золоту вплоть до 1992 года, когда было принято опрометчивое решение отказаться от финансового нейтралитета и присоединиться к Международному валютному фонду. До этого безработица в стране не превышала одного процента (рис. 13). После присоединения к МВФ, чьи правила запрещают государству привязывать валюту к золоту, швейцарская экономика на себе испытала все прелести кейнсианских «легких» денег: за несколько лет безработица в стране увеличилась до пяти процентов и больше ни разу не опускалась ниже двух процентов.

Рис. 13. Уровень безработицы в Швейцарии, в %[84]

Сравнивая годы экономических депрессий с эпохой золотого стандарта, необходимо помнить, что золотой стандарт Европы и США XIX века все же не предложил идеального вида твердых денег. В нем было несколько изъянов и прежде всего то, что банки и правительства могли увеличить денежную массу и кредиты, превышая золотой запас в казначействе, что вызывало такие же, как и в ХХ веке, подъемы и спады в экономике, только гораздо менее ярко выраженные.

С учетом вышесказанного мы можем получить куда более точное представление о современной монетарной истории, чем то, что изложено в британских и американских учебниках по экономике с начала кейнсианской эпохи. Основополагающий труд монетаристской школы принято считать и ключевой работой по монетарной истории США — «Монетарная история Соединенных Штатов»[85] Милтона Фридмана и Анны Шварц. Удивительно, но в гигантском томе на 888 страниц приводятся бесконечные факты, детали, цифры и аналитические выкладки и нет ни одного внятного объяснения причин финансового кризиса и рецессии.