Путь чужака - Андрей Прусаков

— Спасибо.

— Не за что. Ты сам сказал, что мы вместе… или умрем или выберемся отсюда, — напомнила она. Вблизи ее голос звучал особенно красиво.

— Предпочитаю второе.

— Ты глупый ставр, Мечедар, — заявила Элор. — Мог сидеть себе в камере… и жить.

— Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. — Стас произнес это без всякого пафоса, просто потому, что пришло в голову.

— О-о, да ты еще и поэт! — Элор взмахнула рукой с обрывком цепи. — Теперь идем! Бери факел.

— Хорошо, что он один, что она не пришла вместе с ним! — сказал Стас. Он поднял едва не погасший факел и взглянул на девушку. Из-за длинной, всклокоченной челки блестели живые глаза. Нет, не ведьма.

— Она бы не пришла.

— Почему?

— Она боится мертвых. Она и к телу отца не подходила.

Вот это номер! Убийца, боящийся мертвецов? Что-то подобное Стас видел в кино. Не люблю крови — сказал Председатель Клуба Самоубийц принцу Флоризелю. Поэтому он всех душил.

— Ладно, что теперь? — спросил он. Узница усмехнулась:

— Дверь открыта. Идем.

— Но куда? Ты знаешь, куда?

— Я знаю. У нас есть счастливая карта, только бы добраться до нее!

— Там могут быть ее люди? — спросил Стас, обшаривая тело гиганта трясущимися руками. Он не боялся мертвецов, но чувствовал себя не очень. — Странно, что он не звал на помощь.

Оружия при великане не оказалось. Вообще-то зачем оно ему?

— Я знаю этого человека. Он не слышит и не говорит. Айрин знает, кому доверять.

Они вышли и заперли дверь. С другой стороны та выглядела по-иному: мощные запоры и окованные железом доски. Немудрено, что Стас не смог ее выбить. Каменная винтовая лестница повела их наверх. Происходящее напоминало какой-то фильм. Стасу казалось, будто он видит себя со стороны или играет в любимую игру. Свет плясал на примитивной каменной кладке, тени размытыми пикселями расползались под ногами. Какой недоучка это программировал?

— Стой. Дальше поведу я.

Стас тряхнул головой. Голос спутницы вернул его к действительности. К чертовой действительности! Он остановился, и девушка забрала факел.

— Дальше ход ведет в коридор дворца. Я не знаю, есть ли там стража, поэтому надо быть осторожными. Не стучи копытами, если не хочешь, чтобы нас заметили. Если удастся проникнуть в мою комнату, мы спасены. Оттуда есть подземный ход.

— Погоди! Я не понимаю! Почему мы должны бежать? Разве нельзя объявить, что ты — законная наследница?

— Кому? Людям? Меня ведь давно похоронили!

«Оп. Ну, я и баран, — подумал Стас. — Ведь правда».

— Посмотри на меня! Здесь нет зеркала, но я понимаю, что выгляжу как ведьма или сумасшедшая. Кто поверит мне? Даже те, кто помнит меня, не поверят и не узнают!

Стас не думал, что все будет так сложно. Что же делать? За ними никто не гонится, но Айрин ожидает отчета убийцы и забеспокоится, не явись он вовремя. Сколько времени есть у нас?

— Но… Что тогда нам делать?

— Не теряй духа, ставр! Я же сказала: есть подземный ход! Надо только добраться до моих покоев!

Темные крутые лестницы, безлюдные коридоры. Они крались, как воры, боясь собственного дыхания, и дважды были на волоске от провала. Элор едва не столкнулась с какой-то женщиной, неожиданно вышедшей из дверей. Идущий позади девушки Стас успел дернуть ее к себе и спрятаться за углом.

— Вот коридор, — сказала узница, выглядывая из-за угла. Она отпрянула и прикрыла глаза. — Я не могу там пройти. Слишком много света. Ничего не вижу!

— Я проведу. Где дверь?

— Посредине. Увидишь.

— Охрана есть?

— Нет, она этажом ниже. Но тут могут быть слуги. Или сама Айрин.

Стас выглянул. Этот коридор был широк и красив. Тонкие витые колонны поддерживали расписанный картинами свод, покрытые затейливой резьбой каменные стены были произведением искусства.

— Сама Айрин? — прошептал он. — Так, может, нам…

Договорить он не успел. Дверь, о которой говорила Элор, распахнулась. Стас отпрянул и толкнул девушку:

— Сюда идут!

— Здесь была ниша, сюда! — Полуослепшая узница нащупала укрытие и втолкнула туда ставра. Он вместился с трудом.

— Тише!

Они прижались к стене. Не дыша, Стас видел, как Айрин и несколько воинов прошли мимо. Стас медленно выдохнул.

— Вперед, — шепнула Элор. Взяв девушку под руку, Стас пошел к двери. Толкнул, и беглецы ввалились внутрь.

— Запри дверь и закрой шторы! — приказала Элор. Стас так и сделал.

— Где тоннель? — спросил он.

— Там, за ковром, — махнула рукой Элор. Похоже, в полутемной комнате ее глазам стало легче. Она огляделась и безошибочно направилась к зеркалу.

— Подожди!

Стас не успел подумать — почувствовал: лучше бы ей не смотреть. Но не успел. Элор глянула — и, потеряв сознание, распростерлась на полу.

Проклятье! Есть тут вода?

Стас осмотрелся. Эге, да тут есть кое-что получше! У широкой кровати обнаружился столик с накрытым ужином. Жареная птица, фрукты и салаты. Кувшин. Наверняка не пустой. Отхлебнув вина, Стас фыркнул, окатив брызгами лицо девушки. Старый проверенный способ. Она зашевелилась.

— Вставай, Элор, некогда лежать! Говори, где тоннель?! — Он с легкостью поднял ее на руки. Пожалуй, какое-то время он может ее нести. Если будет показывать дорогу. Элор помотала головой. Из глаз ее лились слезы. Она не могла говорить, только плакала. Стас подумал, что никогда не поймет женщин. Там, в камере, вести себя так стойко, что позавидовал бы Штирлиц — и грохнуться в обморок, увидев себя в зеркале…

Стас положил девушку на кровать и пронесся по комнате, сметая в сорванную со стены портьеру все, что могло пригодиться. Оружия не было, зато нашлись свечи и ножницы, гребень и медное зеркальце, множество рубашек, платьев и белья. Не удержавшись, Стас на бегу вывалил в пасть тарелку с салатом. Есть ему хотелось не меньше, чем уносить ноги, а пока беглецов не хватились… Остальную еду он просто кинул в мешок. Превратится в кашу — и плевать. После тюрьмы и не такое съешь.

— Ну? Идем?

Элор уже сидела, медленно приходя в себя.

— Она пошла за тобой. И скоро будет здесь. Надо бежать.

— Да. Сейчас.

— Я взял все необходимое. Идем.

— Тоннель там. Сорви ковер, — указала она. Стас сорвал — и увидел обычную каменную кладку.

— А где дверь?

— Вот, — сказала Элор и повернула кованый набалдашник на кровати. Стена сдвинулась. Но не до конца.