Большая зачистка - Фридрих Незнанский

Плешаков подумал, что этот следак, как их называют уголовники, вероятно, сам того не подозревая, дал ему хороший козырь в руки.

— Конкуренты? — Анатолий Иванович огорченно покачал головой. — Да, это была первая мысль, которая пришла в голову большинству тех людей, которые хорошо знали Глеба. Да, Глеб Бирюк не любил компромиссов, он был слишком убежденным в своей правоте человеком, чтобы обсуждать двусмысленные проекты и соглашаться с тем, что противоречило бы его жизненным убеждениям.

— Красиво, но лучше по существу, — как-то уж совсем бесцеремонно перебил этот Карамышев… так, кажется. — Кто, где, когда? Вот на чем должно сосредоточить свое внимание следствие. А моральная сторона пусть остается для некрологов. Давайте попробуем конкретнее. Кто ваши основные конкуренты, которые, будем называть вещи своими именами, крепко обижены вами? Потому что в противном случае, надо понимать, дело не дошло бы до смертоубийства, так?

— В ваших словах есть определенная логика. В любом большом проекте, где участвуют несколько партнеров, всегда кто-то может считать себя обойденным. Таков, знаете ли, мир современного российского бизнеса. В этой связи нельзя исключить…

— Но вы, Анатолий Иванович, разумеется, можете хотя бы предположить, перечислить этих обойденных?

— А если мои предположения окажутся несправедливыми, тогда как?

— Это уже наша забота — проверять всевозможные версии.

— Ну хорошо… — после долгой паузы задумчиво произнес Плешаков. И видно было, что ему очень не хочется говорить на эту тему. — Понимаете, Ти-ви-си — это, по сути, холдинг, объединяющий несколько различных фирм. Я не стану всего перечислять, возьмем лишь один аспект, чисто информационный. Итак, наша служба новостей считается одной из наиболее сильных среди других средств массовой информации. И круг ее клиентов до последнего времени был весьма обширен. Глеб Васильевич, будучи исполнительным директором телеканала, одновременно являлся и руководителем этой службы. Среди пользователей нашей фирмы до недавнего времени был и канал «ТВ-информация», входящий в концерн «ТВ-Русь». У нас с ними был договор о взаимных услугах. Но с некоторых пор этот канал перестал выполнять свои обязательства перед нами, создал собственную службу, отказавшись, естественно, от наших услуг, поставил нас в трудное финансовое положение, а проще говоря, объявил нам своеобразную информационную войну. Применяя при этом, мягко говоря, недозволенные журналистской этикой приемы. Впрочем, если у вас после, как говорится, трудов праведных остается время посмотреть на экран телевизора, вы и сами можете сравнить качество наших информационных передач, оценить уровень профессионализма, а также принципиальность — с одной стороны и полнейшую беспринципность — с другой. Однако вам судить. Вот, собственно, и все, что я могу сказать на этот счет. Но — убивать?! Поверьте, в голове не укладывается.

— Не понял, извините, — пожал плечами Карамышев, — а при чем здесь убийство? Как я уловил из вашего рассказа, те сами отказались от ваших услуг. Зачем же было убивать Бирюка? Скорее, это вы имели против них зуб, не так?

— Я… не затрагивал некоторых финансовых проблем. В ответ на их демарш Глеб Васильевич, насколько я помню, принял со своей стороны тоже довольно жесткое решение, касающееся демонстрации рекламных роликов, которое тем обошлось в несколько сотен тысяч долларов. А что вы хотите? Нарушивший договор должен платить неустойки. Увы, не нами придумано.

— Значит, все дело в нежелании тех, я это подчеркиваю, платить неустойки?

— Не исключаю.

— Что ж, будем иметь в виду и эту версию.

— А у вас есть иные? — небрежно спросил Плешаков.

— Да видите ли… Александр Борисович Турецкий — из тех асов следствия, которых иногда в шутку называют мастерами версий. Иными словами, он никогда не упускает из виду абсолютно всех возможных аспектов дела. Но самое главное, что он всегда докапывается до воды.

— А при чем здесь вода?

— Присказка есть такая: если он начинает рыть колодец, то до воды обязательно докопается. Поэтому я и думаю, что темнить в таком деле, как убийство вашего зятя, вам не следует. Смысла нет никакого. Просто уйдет немного больше времени.

На что намекал этот наглец, Плешаков, конечно, понял, но тут же решил: ничего иного, никакой другой версии эти деятели из него не вытянут. А Глеб?.. Что ж, жалко, разумеется, но три с половиной миллиона долларов — худо-бедно — неплохое утешение. И это только начало. Господин Западинский и компания еще и не подозревают, какой силы удар уже приготовился нанести им Анатолий Иванович, никогда не спускавший обид. А эту они надолго запомнят.

Все уже практически просчитал Плешаков. Все учел, кроме одного фактора, о котором пока даже и не подозревал.

А сам фактор в это время сидел на двух составленных вместе стульях, ибо другой подходящей мебели в кабинете Меркулова не нашлось, и потягивал из рюмочки вкусный коньяк, который Константин Дмитриевич ради приезда столь почетного гостя достал из сейфа и самолично разлил…

Сияющая Ирина, к которой, благодаря неустанным ночным стараниям, кажется, возвращалось прежнее благоволение хозяина, поторопилась доложить Виталию Борисовичу, что «капризная стервоза» — так она про себя величала Ленку Скляр — на работе не появилась. Молчал и ее мобильник. Домашний телефон тоже не отвечал.

Западинский потребовал немедленно разыскать ее отца — Олега Николаевича. Уж этот-то не мог пропасть! И заодно выяснить, где в настоящее время находится телеоператор Артем Никулин. Как отыщется, сразу его на ковер.

Ирина, посвященная во многие студийные сплетни, злорадно торжествовала. Однако повеления шефа выполняла неукоснительно. Набирала номера, спрашивала, снова набирала, а перед мысленным взором ее проплывали вчерашние картинки — одна прекраснее другой.

Приемчик оказался — дай бог! Кого там только не было! Вот это настоящая тусовка! Это тебе не светская халявная вечеринка с какой-нибудь Орбакайте в качестве почетной гостьи и Трофимом на закуску. Здесь собралась самая элита! Те, от кого вся жизнь зависит. Виталик ей прямо так и сказал. Гляди, говорит, во все глаза, больше такого нигде не встретишь! И она глядела. А на нее, оказывается, тоже положил глаз совсем непростой человек — ни много ни мало сам господин посол. Она не поняла, он из Ирака или Сирии, но видный дядька, заметно темпераментный. Виталий их походя познакомил, а посол задержал ее ладошку в своей руке и на довольно чистом русском негромко сказал, что был бы совсем не прочь однажды продолжить знакомство.

А что? У Виталика, ясное дело, она далеко не первая, да и не последняя, это факт. Тряпки и бижутерия, на которые он, надо ему отдать должное, не скупится, все равно тряпками и остаются. А годы катятся по третьему десятку. Конечно, с послом дело дальше постели тоже не пойдет, но и благодарность будет не «тряпичная».

Задумчиво глядя в потолок, Ирина размечталась о том, как это у них может случиться…