Солдат - всегда солдат - Ерофей Трофимов

Специально натасканный именно для таких дел, кобель не разменивался на такие мелочи, как задержание преступника, с ходу начиная уничтожать всё живое, возникшее на охраняемом объекте. Пары движений мощных челюстей было вполне достаточно, чтобы любой агрессор моментально переселился в места вечной охоты. Исключение составляли только люди в форме и с оружием. Справиться с клубком ярости весом без малого в центнер, вооружённым клыками длиной с палец, мог только специально подготовленный человек.

К этому мнению Настя пришла после того, как внимательно рассмотрела раны, оставленные этими самыми клыками. У всех нападавших было разорвано горло. У троих, очевидно имевших оружие, были раздроблены кости предплечий. Только трое из всей банды были убиты человеческим оружием. Двое из автоматов, и один, в чём она точно была уверена, ножом. Как следует рассмотрев раны, женщина в очередной раз вздрогнула и невольно прислушалась к происходящему на втором этаже, где осталась Нюська.

Убедившись, что всё тихо, Настя ещё раз проверила, всё ли собрала, и, подхватив мешок с добычей, поднялась наверх. К её удивлению, среди найденных вещей оказался пистолет. Без кобуры, но с двумя полными обоймами. Задумчиво повертев оружие в руках, она испустила очередной вздох и, положив пистолет на стол, повернулась к бледной до синевы Наташке.

— Хватит сопли распускать. Пошли, поможешь, нужно от трупов избавиться.

— Как это? — не поняла девушка.

— На улицу, за дом вытащим. Нужно ещё полы замыть, а то развели тут грязь, как на бойне, — огрызнулась Настя, пряча за нарочитой грубостью собственную растерянность.

Только теперь, положив на стол такой нужный, но такой бесполезный в её руках пистолет, она вдруг поняла, как напугана. Только теперь она осознала всю глубину собственного страха. Сцепив пальцы в замок, женщина с силой сжала руки, пытаясь унять противную дрожь. Вдвоём с Наташкой они почти весь остаток дня потратили на наведение порядка в здании. Только смыв всю кровь и выбросив окровавленные тряпки, они позволили себе присесть рядом с диваном, на котором всё так же без сознания, лежал Димка.

Прислушавшись к его слабому, но ровному дыханию, Настя осторожно приподняла край одеяла, пытаясь рассмотреть раны. Убедившись, что кровотечение остановилось, она заботливо накрыла парня и, в очередной раз вздохнув, тихо сказала:

— Надеюсь, он просто спит, а не в коме.

— Чего? — растерянно переспросила Наташка.

— Забудь, просто мысли вслух, — отмахнулась Настя, осознав, что ей в очередной раз придётся рассчитывать только на свои силы.

Их случайная попутчица оказалась слабой, ни к чему не приспособленной девчонкой. Обычный продукт городской жизни. Впрочем, сама Настя почти ничем от неё не отличалась. Всего-то опыта — неординарные ситуации, переход в несколько дней и драка с первой парой нападавших. Правда, за те несколько недель, что Насте довелось провести в обществе солдата, кое-чему она успела научиться. Но этого было слишком мало, чтобы продолжать путь в одиночку. Проведя рядом с парнем несколько последних дней, она поняла, что не готова снова остаться одна. Оставалось только одно — ждать, когда он поправится.

Думать о других развитиях сложившейся ситуации она просто не хотела. Очнувшись от мрачных дум, женщина настороженно наблюдала за дочкой, мысленно молясь, чтобы нападение не напугало её. Вид драки, трупов, крови — слишком сильное потрясение для детского сознания. Но как вскоре выяснилось, Нюська умудрилась пережить и это приключение без последствий. Не удержавшись, Настя подозвала к себе дочку и, усадив на колени, тихо спросила, поглаживая по старательно отмытым волосам:

— Нюсь, ты не испугалась?

— Не-а.

— Совсем — совсем? — не унималась Настя.

— Ага. Я когда увидела, как Султаша их грызть начал, сразу поняла, мы их победим, — весело блестя глазенками, улыбнулась девчушка.

— Доча, тут ведь людей убили, и крови так много было, неужели тебе не страшно? — не поверила ей мать.

— Мам, ну ты прям как маленькая, — развела ручонками маленькая нахалка. — Дядя Дима тех плохих дядек тоже убил. Я же знаю. А кровь и у меня текла, когда я с качелей упала.

— Каких тех? — не поняла Настя.

— Ну которые на нас в деревне напали. Ну ещё где меня дядька плохой к забору привязать хотел, — пустилась в пояснения Нюська.

— А я думала, ты уже и забыла про ту историю, — растерянно протянула Настя.

— Мам, ну как я могу забыть? Они же меня привязать хотели, а не тебя, — возмутилась несносная девчонка.

Не найдя что ответить, Настя отпустила дочку и, удивлённо покачав головой, снова занялась солдатом. Судя по симптомам, ему было плохо от боли и потери крови, но воспаления или чего-то подобного пока не наблюдалось. Но если учесть, что в медицине она разбиралась, мягко говоря, не очень, то и на мнение её опираться не стоило. Придя к такому неутешительному выводу, Настя снова вздохнула и, поправив одеяло, уселась обратно на стул. Ей было о чём подумать.

Но впасть в уныние ей не дала Нюська. Не отрываясь от рисования и даже не поднимая головы, девочка громко и категорично заявила:

— Мам, ты долго так сидеть будешь?

— А что? — не поняла Настя, растерявшись от такого напора.

— Мы с Султашей вообще-то есть хотим.

— Я ещё этого крокодила не кормила, — фыркнула Настя, вспомнив величину клыков пса.

— Мам, ну не будь врединой. Он же нас защитил, — ответила Нюська, поворачиваясь к матери всем телом.

— Ты вообще-то с матерью разговариваешь, нахалёнок! — попыталась возмутиться Настя, но в этот момент в комнату не спеша вошёл кобель и, окинув помещение внимательным взглядом, медленно прошествовал в сторону стола, за которым сидела Нюська.

Усевшись спиной к девочке, пёс уставился на женщину и старательно, с повизгиванием зевнул, звучно клацнув огромными зубами. Не зная, как воспринимать этот жест, Настя опасливо отодвинулась назад и, подумав, послушно отправилась готовить ужин. Судя по поведению собаки, лучше было накормить её, чем сидеть и бояться непонятно чего. Что называется, во избежание непредвиденных эксцессов.

Кое-как разведя огонь всё в том же многострадальном ведре, она сварила пшённую кашу и, добавив в неё рыбные консервы, попыталась накормить дочь. Но сегодня явно был не её день. Едва проглотив ложку каши, Нюська скривилась и, укоризненно покосившись на мать, проворчала:

— И когда только ты готовить научишься?

— Чего?! — в полный голос спросила Настя, едва удержавшись от удивления на ногах.

— Того. Это же есть нельзя, — пожала плечами Нюська, ковыряя кашу.

— Ты извини, Настя, но это и вправду стрихнин какой-то, — неожиданно поддержала её Наташка, протягивая женщине свою тарелку.

— Ну так и готовьте тогда сами, — вызверилась Настя, выбивая посуду у неё из рук.