Невообразимо далеко от дома - Павел Минка

– Он еще и не помнит, – бугай стал разминать пальцы. – Сейчас я тебе быстро напомню! Скрывается от банка в другом мире и в другом времени и думает, что его не найдут…

– Понимаете, в чем тут беда, – сказал Иванов. – С собой у меня ничего нет. Мне нужно попасть домой, чтобы рассчитаться с вами.

По правде говоря, денег у Иванова не было и дома. Но была возможность сдать в ломбард телевизор и другие вещи…

– Ясное дело, – ответил бугай. – Отправимся к тебе прямо сейчас. Иди в портал.

Иванов понял, что это – Хищник. И стоит только ему войти в светящуюся дверь, как тут же его ждет неминуемая гибель. Он попятился назад и сказал:

– Нет, никуда я не пойду!

– Пойдешь, пойдешь! Как миленький пойдешь! – грозно сказал бугай, двигаясь на Иванова с выставленными руками.

Калапаций в испуге зажался в угол. Иванов уперся спиной в стену и понял, что это конец. Он зажмурился и приготовился к кончине…

Секунда, две, три, четыре…

– Ну же, входите!

Иванов только глазами хлопал: бугая и в помине не было, а сам он находился не в жутком подвале Калапация, а в узком коридоре, сидя перед дверью на стуле. Такие коридоры Иванов уже видел в государственных учреждениях у себя на родине. Но в отличие от государственного учреждения, здесь не было безумных очередей и озлобленных людей, носящих бумаги из кабинета в кабинет.

– Вы слышите? Входите!

Иванов толкнул дверь перед собой и вошел внутрь. За столом сидел упитанный мужчина лет пятидесяти. У него было красное потное лицо. На нем был дешевый серый костюм и не совсем подходящий под его цвет бледно-зеленый галстук. На столе стоял старый белый монитор округлой формы. Такие выпускали лет пятнадцать назад. На стене висел календарь на 4233 год. На нем красовалась довольная обезьяна в деловом костюме и с сигарой в зубах.

Красномордый мужик указал на стул и сказал:

– Меня зовут Степан Алексеевич. Ко мне вас направил наш общий друг Курчи. Правда, мы немного не успели к вашему прибытию, извините за задержку. Надеюсь, это не доставило вам много хлопот?

– Да что вы, пустяки, – отмахнулся Иванов. Он был раздражен. Резкие переходы из мира в мир ему уже изрядно осточертели.

– Как поживает старый добрый Курчи? – спросил Степан Алексеевич с сияющей улыбкой.

– У него, кажется, все прекрасно. А где я?

– Разве Людочка не объяснила вам?

– Кто такая Людочка?

– Моя секретарша. Она сидит в приемной.

– Не видел я никакой Людочки и никакой приемной.

– Как же нехорошо вышло! – сконфуженно сказал Степан Алексеевич. – Наверное, Людочка с приемной снова выпала из фазы. Я уже раз пятнадцать ее чинил, но она вечно десинхронизируется. Знаете, это и клиентов раздражает, да и Людочке тоже достается изрядно, и она неделями не может попасть домой к маме.

– Да, не завидую я ей, – сказал Иванов, чувствуя, что сейчас взорвется и начнет крушить все вокруг. – Не утрудите ли вы себя, – продолжал он сдавленным голосом, еле сдерживаясь, – объяснить мне, где я и как мне попасть домой?

– Успокойтесь, – сказал Степан Алексеевич. – Может кофейку? Ах да, я забыл, что Людочка не в той фазе.

– Где я? – сквозь зубы процедил Иванов.

– Вы – в Главном Галактическом Бюро Координат.

– А как я сюда попал?

Степан Алексеевич улыбнулся.

– Очень просто! Получив письмо от Курчи, я распорядился предпринять розыск. Наши ребята нашли вас на Земле Н45456332С12. И перенесли сюда. Конечно, нашли с небольшой задержкой, но извините, они просто были на обеденном перерыве. Это ведь святое!

– Конечно, святое! – сказал раздраженно Иванов.

– Мы установили, – продолжал Степан Алексеевич, – что это была явно не ваша Земля. Конечно, Курчи сделал все, что мог, но определение координат – не его конек. Он специалист в другом, но не в этом. Поэтому вы и у нас, и мы постараемся вам помочь. Конечно, если вы не хотите вернуться на вышеупомянутую Землю…

– Нет, не хочу – сказал Иванов. – Вы сказали, что это какая-то служба по определению координат, так?

– Это Главное Галактическое Бюро Координат, – вежливо поправил Степан Алексеевич.

– Значит, я не на Земле?

– Конечно, не на Земле. И даже не на одной из Земель.

– Отлично! – язвительно сказал Иванов. – А вы, Степан Алексеевич, были хоть на одной из бесчисленных Земель?

– К сожалению, нет. Но планировал сгонять на Н6466К55 в отпуск. Но до него еще двадцать семь тысяч лет. А пока я вынужден работать до самого позднего вечера и свой досуг проводить в кругу семьи…

– Так значит, – взревел Иванов, – вы никогда не бывали на Земле! Так почему же вы тогда сидите в этой комнатушке, которая точь-в-точь похожа на любое чертово госучреждение? Почему вы выглядите как председатель жилого кооператива или директор гаража? Почему вас зовут Степаном Алексеевичем, а не как-нибудь изощренно, как принято у инопланетян? Почему, скажите мне? Мне хочется послушать, что вы скажете, хоть я и знаю уже ответ! Просто меня опоили каким-то зельем в кабаке, а теперь мне все это чудится! А может так себя проявляет белая горячка! Скорее всего, это она и есть!

Иванов шлепнулся на стул, обессилив от гнева, и с безумием в глазах посмотрел на Степана Алексеевича. Он ожидал, что теперь все вокруг исчезнет, а он сам окажется на своем диване или на больничной койке в дурдоме.

Но ничего не изменилось. Иванов махнул рукой и закрыл глаза в бессилии, решив смириться с происходящим…

– Надеюсь, вы закончили свой монолог? – недовольно спросил Степан Алексеевич.

– Закончил, – сказал Иванов безучастно.

– Я прекрасно вас понимаю, – спокойно сказал Степан Алексеевич. – Вы переутомились. Но я не смогу вам помочь, если вы не возьмете себя в руки. Истерика домой вас уж точно не приведет.

– Извините, – пробормотал Иванов.

– Что же касается того, что вы видите, то на самом деле это всего лишь декор. На деле и я, и помещение – все выглядит иначе. Но я специально декорировал все так, чтобы вам было удобно.

– Хорошо у вас получилось, – сказал Иванов. – Значит, вы на самом деле выглядите совсем иначе?

– Да, иначе, – улыбнулся Степан Алексеевич. – Я даже не гуманоид. И у меня не хватит слов, чтобы описать себя. Я похож на гигантского жука, но все же это сравнение довольно-таки неточное. А если я явлю свой истинный облик, вы можете сойти с ума.

– А зовут по-настоящему вас как?

– А имя я назвал настоящее. Я – Степан Алексеевич.

– Во дела!

– Все это должно вас как-то успокаивать, – сказал Степан Алексеевич. – Ваши нервы и так на пределе. А представьте, что было бы, если бы вы видели все таким, как есть. Тогда бы точно не смогли взять себя в руки.