Точка невозвращения - Сергей Вольнов

Но Стияда она заинтересовала именно поэтому, из-за даггера. Ведь даггеры подпускали к себе и признавали хозяевами только оластеров, звери были запрограммированы на враждебное восприятие эрсеровских биополей, и четко улавливали, кто есть кто. Значит, эта симпатяшка – соплеменница, что автоматически повышало степень его влечения к ней…

Хотя в незнакомке ЧТО-ТО настораживало. Какая-то деталь не вписывалась в привычный образ. Может быть, раскосые глаза, которых он ни разу не встречал у своих сородичей. Однако… Мало ли как существо женского пола может себя подкорректировать, в извечном женском стремлении выглядеть красивее по собственному разумению?

Очаровательная охранница плантаций ненадолго задержалась у кассового блока; решительно понажимав нужные кнопки, она направилась к буферной зоне, что вела через всевозможные накопители прямиком в стартовый сектор.

Выходные двери при ее приближении автоматически разъехались. Она обернулась и, встретившись глазами с объективом скрытой камеры, а следовательно, со Стиядом, послала ему воздушный поцелуй. Зверь, почуяв свежий воздух, рванул поводок. Потянул за собой, дернул вперед хозяйку. И в это время порыв ветра со стороны взлетных площадок сорвал с девушки форменную шапку с козырьком. Она подобрала головной убор и стремительно исчезла из поля зрения камеры. Оставив в зрачках Стияда запечатленный кадр: полностью эпиллированную голову. Отсутствие волос в корне преобразило ее внешний вид.

Стияд Септайн сидел в глубокой задумчивости не менее трех минут. Потом, переполнившись подозрением под завязку, врезал себе кулаком в лоб и, пробежав пальцами по клавиатуре, вызвал из оперативной памяти недавнюю ориентировку. Перечитал, сплетая сомнения в единый пучок и, уже не колеблясь, ткнул сенсор объявления тревоги. Резкий пульсирующий сигнал заметался под сводами павильона. Из служебных проходов хлынули вооруженные люди: охрана кос-мопорта занимала свои места согласно схемам боевых расстановок… Двери главного павильона космопорта автоматически заблокировались. Все разом. В том числе и на выходах в стартовые зоны, к космическим кораблям.

ВСЕ замерло.

Лишь на пятой взлетно-посадочной плите что-то продолжало происходить. Оттуда ударила по глазам яркая желто-алая предупредительная вспышка, и на маршевых анти-гравах приподнялась громада стоуджа, коммерческого судна из тех, что не признают приписки в каком бы то ни было космопорту и подчиняются только власти выгоды для владельцев. Стоудж, управляемый настоящим асом пилотажа, стартовал и резко взмыл по нелогичной витиеватой траектории.

Стияд среагировал мгновенно и, буквально заплетая в узел пальцы, мечущиеся в сенсорной зоне, послал запрос на кассовый блок, к которому обращалась «дама с суперсобачкой». Получив ответ и ознакомившись с ним, он сокрушенно крякнул. Она заплатила за проезд именно на этом корабле, выкупив последнее свободное место. А где-то внутри, продолжая буравить подсознание, Профессиональная деформация подкинула мысль: «Какая женщина, вот бы мне такую…»

Эта мысль, конечно, тут же была скомкана и выброшена. Уступив место лихорадочным размышлениям о местонахождении косматого здоровяка и полуживого костлявого старикана. И о том, что уж эти-то двое – наверняка не прошмыгнут мимо него, Стияда Септайна… Но как этой стерве удалось приручить даггера, спрашивается?!

А коммерческий стоудж, уменьшившийся до размеров яркой точки, прицелился в направлении звездного скопления Роммер. И звезды, скопившиеся в той стороне, – подмигивали ему. Хотя наверняка это придумали люди, глядевшие на них. Обитатели первой .планеты одной из них, звезды Скарабей.

Они еще не знали, что очень скоро у всех земов и земляшек Тарсиса появится ВЫХОД.

Да еще какой!

УЙТИ СМОГУТ ВСЕ.

ВРЕМЯ и ТОЧКА [начало октября по универсальному сетевому; различные уровни местного рельефа; мир категории «D» Газпром (планета Тундра Зеро), шаровое скопление Соккер, галактика «Гарри Поттер"]

Проколов внемер, «Гордость Шиареи», 009876764-я по счету (из зарегистрированных в ЕРКСМ, едином реестре кораблей сети миров), появилась в многомерном пространстве между тусклым красным карликом Тундра и его единственной планетой. Здешняя Точка Выхода оказалась расположенной довольно далеко от мира Газпром, в нескольких часах субсветового полета. Видимо, некогда именно здесь обретался местный орбитальный космопорт; впрочем, сила тяготет, ния планеты на таком расстоянии уже практически отсутствовала, поэтому станцию скорее можно было назвать искусственным спутником тусклой Тундры, а не ее планеты.

Но в любом случае: абсолютно ничего искусственно созданного здесь больше не обреталось. Постимперские милле-ниумы почти не вредили циклопическим космическим сооружениям одиозной расы землян – словно Время великодушно сторонилось их. Вакуум лучший во Вселенной консерватор. Целостность грандиозных артефактов не щадили вездесущие Разумные. В частности, местный порт давным-давно был растащен ими для переплавки. Качество и свойства материалов, из которых возводились имперские конструкции, – до сих пор мало кому удавалось скопировать удачно…

Шиарейский коммерческий стоудж вернулся в многомерное пространство, замер неподвижно, словно оглядываясь; избрал вектор дальнейшего движения и на планетарных антигравах устремился к Газпрому.

Планета Тундра I, она же сетевой Мир Газпром (или Обезбашенный, как его называли звездолетчики), с каждой секундой приближалась на несколько тысяч километров.

…Без особых проблем миновав негустой астероидный пояс, стоудж подлетел к первой планете. Пронзив голубовато-дымчатую вуаль верхнего слоя атмосферы, судно сбавило скорость, замерло на миг, словно примериваясь, и осторожно сунулось в нижний. Грузовоз тотчас же встряхнуло, будто он совершил вынужденную посадку на поверхность жидкости; хотя в буквальном смысле субстанция, в которую стоудж нырнул, жидкостью отнюдь не являлась.

Гидротелен, покрывающий Газпром желтым океаном, плотностью структуры напоминал таммерийский бриадон, но в отличие от последнего – ни кислород, ни другие легкие газы в себе не растворял. Тяжелый и густой, этот кисель заливал всю планету, старательно заполняя все неровности рельефа… Ветра, впрочем, выполняли функцию миксера: между двумя атмосферами, верхней и нижней, имелась размытая зеленовато-серая прослойка смешанных газов; этакий мелкозернистый аэрозоль, взвесь гидротелена, реющая в разреженном кислородно-азотном воздухе верхней атмосферы. Благодаря этому аномальному коктейлю оболочка планеты походила не то на двухслойное фруктовое желе, не то на абрикосовый сок, мутный, не до конца отстоявшийся.

Но этому миру была свойственна еще одна природная особенность. В толще гидротелена то тут, то там из красно-бурой поверхности планеты торчали вереницы и группы исполинских каменных образований. Непропорционально высоте тонкие, многокилометровыми столбами вздымались эти невообразимые колоннады, зачастую подымаясь выше аэрозольной прослойки границы атмосфер. Верхние части столбов этих были изрыты искусственными пещерами – повсюду виднелись створы входов и карнизы…