Ганнибал. Кровавые поля - Бен Кейн
Шрифт:
Интервал:
– Нет. Однако мне следовало смотреть, куда я иду. Приношу свои извинения.
– Прекрасной молодой госпоже нет нужды приносить извинения. – Юноша отпустил ее руки, и Аврелия покраснела еще сильнее. – Меня зовут Луций Вибий Мелито.
Атия внезапно оказалась рядом с Аврелией.
– Атия, жена Гая Фабриция. А это моя дочь, Аврелия.
– Для меня честь знакомство с вами. – Он поклонился. – Мои комплименты твоей дочери. Вне всякого сомнения, она самая красивая молодая женщина из всех, кого я встречал в Капуе. И аромат жасмина, которым она пользуется… просто пленительный.
Аврелия опустила глаза. Она была смущена вдвойне: во-первых, его комплиментом, а во-вторых, существовало только одно место, где она могла взять духи. Она знала, что потом ей за это достанется.
– Ты слишком добр, господин, – промурлыкала Атия. – Я уже слышала твое имя. Кажется, ваша семья живет к югу от Капуи?
– Да. Мы с отцом навещаем друзей. – Взгляд Луция вновь обратился к Аврелии, заставив ее отвести глаза.
– Как и мы. Вы долго здесь пробудете?
– По меньшей мере, пару недель.
– Как чудесно. Быть может, мы еще встретимся на форуме?
– Для меня это будет огромным удовольствием, – ответил Луций, однако его улыбка предназначалась Аврелии.
– Тогда до встречи, – сказала Атия и легонько хлопнула девушку по руке. – Пойдем, дочь моя. Нам еще многое нужно сделать.
– До свидания, – сказал Луций.
– До свидания, и спасибо тебе, – сумела ответить Аврелия, прежде чем Атия увлекла ее за собой.
Она успела заметить помрачневших Ахилла и Весельчака и задумчивое выражение, появившееся на лице Фанеса. И еще восхищенный взгляд Луция. А потом вошла в толпу и больше ничего не видела.
Аврелия заметила, что мать внимательно на нее смотрит, и внутренне сжалась, приготовившись выслушать длинную лекцию о том, что ей не следует брать чужие вещи, но Атия не стала ничего говорить о жасминных духах.
– Какой приятный молодой человек. Он из хорошей семьи. Кажется, один из его дедушек был эдилом. Луций красив и вежлив, и он был готов помочь людям, попавшим в беду. Что ты об этом думаешь?
– Да, пожалуй, я с тобой согласна, – сказала Аврелия, возненавидев себя за румянец, который появился на ее щеках.
– Не нужно изображать скромность. Тебе он понравился – да или нет?
Аврелия с опаской огляделась по сторонам, но в толпе никто не обращал на них внимания.
– Да, он вел себя очень мило.
– Значит, ты не станешь возражать, если вы встретитесь еще раз?
А что ее может остановить? Аврелия подумала о Гае, но она не могла упоминать о нем. Когда она в прошлый раз это сделала, Атия сказала, что Марциал недостаточно богат. Это было так несправедливо! Почему она не может делать то, чего ей хочется?
– Ну?
– Неужели отец действительно должен Фанесу сорок тысяч драхм?
– Говори тише, дитя.
Атия выглядела смущенной, и это придало Аврелии смелости.
– Так он должен или нет?
– Да.
– Почему?
– Ты же знаешь, что в последние несколько лет у нас был плохой урожай пшеницы. Наш доход по большей части основывался на продаже зерна. Если бы отец не занял у Фанеса и… – Атия немного помолчала, – если бы он не занял денег у Фанеса…
– Он должен деньги нескольким ростовщикам? – перебила ее дочь.
Краска стыда залила лицо Атии.
– Это тебя не касается.
– Мы потеряем наше поместье. Наш дом. Так будет, если ты не сможешь вернуть долги Фанесу и другим, верно?
– Пусть боги даруют мне терпение… Что ты себе позволяешь? Если бы не люди вокруг, тебя ждала бы хорошая порка!
Несколько мгновений они обменивались гневными взглядами.
– Да, у нас трудности с деньгами. Но мы с твоим отцом их обязательно решим.
Что-то в ее голосе позволило Аврелии понять, что на уме у матери.
– Так вот в чем дело, – пробормотала она, охваченная ужасом и гневом. – Вот почему ты так стараешься найти мне мужа… Если я выйду за человека из богатой, могущественной семьи, ростовщики оставят вас в покое. И Мелито – твой очередной кандидат…
Атия отвела глаза, что было совсем для нее не характерно.
Гнев придал Аврелии мужества.
– Так кто же я для тебя? Имущество, которое ты продашь тому, кто даст лучшую цену?
Мать ударила ее по лицу.
– Как ты смеешь так со мной разговаривать?
– Я тебя ненавижу! – Девушка повернулась и побежала прочь.
Мать продолжала что-то кричать ей вслед, но Аврелия уже ее не слушала.
Окрестности Арретиума, север Центральной Италии
Естественно, Калатину не понравился план Квинта, и впервые за все время они по-настоящему поссорились, но Квинт не отступал. Чтобы помириться, он предложил другу последовать за ним, но тот лишь рассмеялся.
– Если ты думаешь, что я откажусь быть кавалеристом, чтобы стать велитом, то ты сошел с ума. – Калатин немного подумал. – Ты точно спятил, если решил так поступить. Дезертирство – серьезное преступление. Ты дал клятву, когда стал кавалеристом, и ты от нее до сих пор не освобожден.
– Но я буду продолжать нести службу, – возразил Квинт.
– Твой отец не будет об этом знать. Никто не будет знать, кроме меня, а я ничего не смогу рассказать. Тебя назовут предателем, или еще того хуже. Столько риска! Если же ты сейчас отправишься домой, то сможешь вернуться в кавалерию менее чем через год.
– А если Ганнибал будет разбит в ближайшие несколько месяцев? В Капуе меня будут знать как мужчину-ребенка, отосланного домой отцом и проспавшего все сражения. Ты бы мог с этим жить?
Калатин увидел решимость в глазах друга и воздел руки к небесам.
– Ты принимаешь решение самостоятельно. Я отказываюсь иметь с ним что-то общее.
– Хорошо, – кивнул юноша, уверенность в собственной правоте которого только усилилась.
Тяга к сражениям плечом к плечу с солдатами, которые не отступают перед карфагенянами, в особенности по сравнению с управлением домашней фермой – а ведь именно этим его заставит заниматься мать, – была слишком велика. Квинт и в самом деле боялся, что станет в глазах римлян человеком, бежавшим от исполнения долга. Он не раз слышал о чувстве вины, посещавшем солдат, которые пропустили решающее сражение из-за ранения.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!