Записки районного хирурга - Дмитрий Правдин

Заканчивая главу о взаимоотношениях между людьми, попавшими ко мне в качестве пациентов, хочу рассказать еще одну историю.

Валя Бобров в 12 лет после смерти родителей остался круглым сиротой. Двоюродная сестра его отца, пожалев мальчонку, оформила над ним опекунство и привела в свой дом. Тетя Люба была женщиной одинокой, ее муж погиб, детей она не нажила, поэтому привязалась к Вале и всячески того баловала. За пять лет из несчастного сироты он превратился в черствого эгоиста.

Неизвестно, на какие средства существовала тетя Люба, однако деньги у нее водились. Официально она нигде не работала и все свои сбережения тратила на племянничка. Юноша решил отплатить ей черной неблагодарностью. Он решил, что у тетки где-то спрятаны деньги, которые могут стать только его.

Но как их получить? Люба — женщина одинокая, родственников у нее нет, значит, и искать ее никто не будет.

И Валя решил, что тетку надобно зарубить, а труп спрятать, а еще лучше — утопить, привязав камень.

Валя готовился с месяц: купил в магазине топорик, наточил его, нашел камень нужного веса, но в последний момент у «гангстера» сдали нервы. Когда он бил свою тетку топором по голове, его ручки затряслись и удар ослаб. Бац! Топор воткнулся благодетельнице точнехонько в лоб! Люба и ойкнуть не успела, как сползла на пол с топором в голове.

Валя сильно трусил, вид убитой тетки нагонял на него ужас. Она лежала посередине комнаты, на спине, широко раскинув руки, топор торчал из лобной кости, по лицу сочилась алая кровь.

Племянник перешагнул тело тетки и начал искать деньги. Перерыв комод и платяной шкаф и ничего не найдя, сел на край кровати.

— Валюта, зачем ты так со мной поступил? — услышал убийца тихий голос. — Я ж тебя и поила, и кормила, ни в чем не отказывала, вместо отца-матери тебе была, зачем ты меня убил?

— К-к-кто з-з-здесь? — заикаясь, спросил Валя, чувствуя, как холодный пот заструился меж лопаток.

— Это я, тетя Люба.

— Тетя Люба? Ты жива?

— Как видишь, — молвила женщина и негромко застонала на полу. — За что ж ты меня топором?

— Я, я это, — замялся родственник. — Не знаю, так это. Случайно вышло.

— Денег захотел, да? Мало тебе было?

— Теть Люба, не знаю, что на меня нашло! Прости!

— Глупый, нет у меня денег!

— Как нет?

— А так, пенсию я за мужа получаю, он офицером был, в Афганистане погиб, еще в 1983 году. Да однополчане его помогают, переводы посылают, а я все на тебя тратила, ох помоги!

— Сейчас, сейчас! — по лицу Боброва катились крупные слезы. — Я «скорую» вызову! Топор не трогай, а то кровь потечет сильнее.

Когда тетю Любу доставили в хирургию, картина была еще та! Вся больница сбежалась посмотреть. На носилках лежала женщина с окровавленным лицом, а из ее лобной кости выдавался небольшой туристский топорик. Твердая сталь и мягкая плоть составляли в тот момент единое целое.

Женщина разговаривала, моргала глазами, правильно отвечала на вопросы, но нас смущал топор, лезвие которого на добрых три сантиметра ушло в голову. Разгадка наступила, когда мы сделали рентген. Оказалось, что у нее необычайно толстая лобная кость, больше трех сантиметров. Топор не смог пробить естественную защиту и повредить ткань головного мозга. Эта редкая аномалия и спасла тете Любе жизнь.

Такие случаи в литературе называют «курьезными», а в медицине предпочитают именовать «казуистикой». Таких случаев было немало, и я выделил их в отдельную главу. Если читателю не наскучил мой рассказ, то приглашаю перевернуть страницу.

Да, а в случае с Валей и тетей Любой все закончилось хорошо. Люба выжила, поправилась и приняла самое горячее участие в судьбе непутевого родственника. Суд учел, что парень раскаялся и сам вызвал «скорую», и определил три года условно. Кстати, урок пошел парню на пользу. Валя окончил техникум, сейчас у него отличная работа. Тетка живет при нем, и ту историю с лобной костью родственники стараются не вспоминать.

Почти полтора года в районной хирургии, а чем дальше, тем больше нового. Превалировала экстренная помощь, где каждый случай был особенным, не похожим на другие. Ответы на основные вопросы я находил в книгах, но иногда происходило такое…

Час ночи — хотя это можно и не писать, понятно, что днем таких пациентов не привозят, — доставили шестнадцатилетнего мальчика. Пару часов назад подвыпивший хулиган ударил его ножом в голову. Когда вытаскивал нож, тот обломался и остался в голове.

Передо мной лежал крепкий, не по годам развитый юноша, руки-ноги работали, жалоб не было. Вроде все хорошо, но снимок! На рентгене отчетливо видно было инородное тело в веществе головного мозга в проекции правой теменной кости. Нож пробил кость, мозг и, обломавшись у рукоятки, остался в черепе, под костью. Что делать?

Звоню в нейрохирургию. Как назло, телефон не отвечал. Под дверями ординаторской — толпа плачущих родственников молит о помощи. Нож в мозгу — это серьезно! Я еще раз осмотрел рану и увидел в глубине блеск стали. Лезвие надо было извлечь, пока оно не ушло глубже и не натворило дел.

Мы побрили парня наголо и взяли его в операционную. Я сделал разрез, отделил кожу и отвел ее в сторону, посмотрел на рану — и понял, что через нее мне нож не достать: узко и глубоко. Аккуратно высверлил кость вокруг — получилась дыра диаметром в два сантиметра, как раз по ширине лезвия. Тонким зажимом «москит» я попытался подцепить нож, но тот не давался. Санитарка ежеминутно промокала мне лоб — пот заливал глаза. Я выдохнул, постарался успокоиться, задержал дыхание, как перед прыжком, и попытался еще раз. Бранши «москита» захватили лезвие, и я осторожно извлек его. Все! Здоровенный нож, сантиметров двенадцать!

После операции мальчик быстро пришел в себя и ни на что не жаловался. Я дозвонился до нейрохирургов, те подивились, но ничего ценного не сообщили.

Мальчик поправился, никаких отклонений не было. Мы направили его на компьютерную томографию — тоже все оказалось в порядке. Через год — снова никаких отклонений.

На самом деле «черепники» — непредсказуемые люди. Наша повариха как-то привела своего сынишку, мужика лет сорока. Вовика!

Этому Вовику полгода назад, в чужих краях, где он искал лучшей доли, дали по голове арматурой. Вовик попал в больницу, ему выполнили трепанацию черепа справа — и он сбежал, без выписки и без медицинского заключения. Сейчас Вовика мучали жуткие головные боли и ничем не сбиваемая температура в сорок градусов.

На краниограмах мы увидели отверстие от трепанации справа. В месте старого операционного рубца выбухала кожа. Вот и причина болей и температуры. Вовик в область ехать категорически отказывался, говорил, что «лучше сдохну здесь». Ладно, решили лечить здесь.

На операции мы только ткнули скальпелем в кожу — сквозь прокол полился зеленый зловонный гной. Сцедили почти литр, осмотрели и вместо мозга увидели огромную полость, выстланную белесой плотной тканью — абсцесс головного мозга!