Контракт на Фараоне - Рэй Олдридж

Крестьянин улыбнулся пьяной улыбкой и попытался схватить женщину.

Она бесстрастно изучала его. Потом откинула крышку предохранителя и нажала на кнопку. Внутренняя сторона саркофага вспыхнула белым огнем. Секунду спустя пепел исчез в решетке пола.

— Я обязательно займусь решением этого вопроса, Кореана, как только мы распределим их по баракам, — ответил пират рокочущим басом.

Женщина поморщилась и передвинула пластинку на его панели управления. Когда он вновь заговорил, голос звучал значительно тише:

— Банш-мозг отказывается производить селекцию — ты же знаешь, как он иногда упрямится. Придется прогонять алгоритм через вспомогательные системы. Но если купол сделать слишком маленьким, мы рискуем потерять часть труппы или их оборудования.

— Постарайся что-нибудь придумать, — попросила Кореана.

Мармо задумчиво потер подбородок тыльной стороной человеческой руки.

— Может быть, — медленно проговорил он, — мне удастся разработать утилиты, распознающие узоры татуировки. У нас ведь довольно обширная база данных. Тогда селекция будет производиться до того, как купол сомкнётся.

Женщина одобрительно кивнула.

Еще двое сгорели в своих саркофагах. Руиз понял, что ему все труднее становится сохранять маску простодушного олуха на лице. Пахло горелым человеческим мясом, рвотой, мочой, отвратительный запах исходил от охранника. Но приторный аромат духов Кореаны, казалось, преобладал над прочими запахами. Этот запах стал для Руиза воплощением смерти, причем смерти жестокой, несправедливой и абсолютно бессмысленной. Он понимал, что в данной ситуации ничего не может сделать, но все его существо отчаянно рвалось на свободу. К тому времени, как троица подошла к его контейнеру, Руиз был почти парализован страхом, но изо всех сил стремился принять вид человека, находящегося под действием наркотика.

На прекрасном лице женщины мелькнули отвращение и досада, затем их вытеснила какая-то другая мысль.

— Еще один для отбраковки, — сказал Мармо, берясь за крышку предохранителя. — Судя по татуировкам, торговец змеиным маслом. Наверняка он давно уже сжег себе мозги.

Кореана без малейшего усилия откинула прочь его руку. Это произошло так быстро, что Руиз даже не успел испугаться. Она долго смотрела на пленника с выражением странной заинтересованности на лице и наконец произнесла, обращаясь к своей свите:

— Этого отметь для моего личного пользования. Возможно, мы сделаем из него раба для наслаждений. Очень уж необычное лицо. Во всяком случае, продать его будет нетрудно, или я ничего не понимаю в невольниках. По крайней мере возместим транспортные расходы.

Женщина просунула изящную руку под сеть и поставила на плечо мнимого фараонца голубую точку.

Руиз с облегчением позволил себе расслабиться. Все еще жив… Смертная сеть не сработает, пока в нем не опознают агента Лиги. Он может жить, бороться, добывать информацию.

Однако эйфория продолжалась недолго. С дальнего конца трюма послышался взрыв цветистых ругательств на жаргоне рудокопов Добравита. Ругалась женщина. Руиз повернул голову, пытаясь понять, что же произошло. Вся компания остановилась у последнего в ряду контейнера. Агент видел только прижатое к сетке красивое женское колено. Почему-то оно воскресило в памяти беспокойство, которое он почувствовал при пробуждении.

— Это еще что такое? — прошипела Кореана, возвращаясь к пангалактическому наречию.

— Медицинская прилипала, как мне кажется, — неуверенным тоном пояснил пират.

— Без тебя знаю. Что она делает на моем корабле, эта пангалактическая штуковина? Как она оказалась на шее у какой-то фараонской шлюхи?!

Руиз окончательно уверился в том, что совершил страшную, непоправимую ошибку во время путешествия в куполе. Вспомнить бы, какую… Все-таки наркотический газ изрядно повлиял на мозги…

Пират никак не отреагировал на риторический вопрос Кореаны.

— Ну! — рявкнула она. — Спроси корабль, идиот! Он защелкал кнопками на пульте воздушной подушки, потом поднял глаза и произнес:

— Корабль ничего не знает, Кореана. Когда он рассортировывал добычу из купола, женщина выглядела так же. Ее жизненные функции были почти на нуле, однако корабль решил, что стоит попробовать оставить на ней прилипалу.

— Он врет, Мармо? Пират пожал плечами.

— Ну… трудно сказать. Банш так хорошо защищен, что я счел бы его вполне способным на эту ложь. Он был, надо сказать, страшным бабником, а женщина очень привлекательна. Может, он сам прицепил прилипалу. Но я понятия не имею, где он мог раздобыть такую штуку.

Кореана окинула киборга холодным взглядом.

— Тут что-то нечисто, надо выяснить, в чем дело. Разберись, Мармо.

Кореана нажала на панель управления, и сетка исчезла. В поле зрения Руиза снова появилась рука хозяйки с зажатой в ней прилипалой. Щупальца прибора, испачканные красным, отчаянно извивались. Колено прекрасной пленницы вздрогнуло, потом опустилось. Руиз сам не мог понять, почему так сжалось его сердце.

— Проведи тщательное расследование, Мармо. И прекрати сжигать излишки, пока мы не узнаем, кто прицепил на нее эту штуку. Женщину отправь в общий барак. Для фараонки она очень ничего, мы найдем ей применение.

Кореана швырнула прилипалу на палубу и раздавила каблуком. Раздалось короткое траурное жужжание, и прибора не стало.

Руиз поспешно отвернулся, чтобы работорговцы не заметили его интереса к происходящему.

Контейнер снова пришел в движение. Руиз успел увидеть, как новая порция саркофагов стала на ребро, давая возможность рассмотреть добычу.

Кореана выглядела обеспокоенной:

— Это тот продавец змеиного масла. У него опасная физиономия.

— Я его немедленно убью, — с готовностью предложил киборг.

— Идиот! А если он агент Лиги? На нем может быть смертная сеть.

— Давай погрузим его в анабиоз.

— Нет. Нужно разобраться. Возьми его под наблюдение.

Посадочную площадку окружала железобетонная стена. Мощные голубые лучи прожекторов слепили глаза. Крыша напоминала лепестки темного металлического цветка. Корабль окружали десятки стражников: маленькие гуманоидные существа с сероватой кожей. Руиз никогда раньше не сталкивался с подобной расой. На плоских головах гуманоидов покачивались пучки красных перьев. Лохмотья мундиров с свидетельствовали о былом великолепии. Все тело покрывали бородавки и кожистые складки. Держались существа весьма настороженно. Руиз покопался в памяти. Пунги? Кажется, они назывались именно так, но больше он ничего не мог вспомнить.

На шею Руизу нацепили нейронный воротник, на руке появился временный номер. После этого его мы пустили из транспортного контейнера и заставили войти в лифт, который рухнул вниз, прямо в высеченную в скале камеру-одиночку.