Самая желанная - Эйлин Колдер

О чем он, интересно, думает? Возможно, о том, что она выглядит чучелом с растрепанными волосами и в мокрой, липнущей к телу одежде.

— Мама, я отвезу тебя домой, — предложил Патрик, выглядывая за окно. Ливень не прекращался, небо то и дело освещали зловещие вспышки молний. — Оставляй машину у нас, утром я ее тебе подгоню.

— Не выдумывай, Патрик, я прекрасно доеду сама...

— Нет, — резко перебил он. — Жди меня здесь, я только возьму ключи и через минуту спущусь.

Джесс удивленно вскинула брови и непонимающе посмотрела на Вивьен.

— Что он так суетится?

— Дорогу, видимо, размыло. Думаю, он беспокоится за вас, и не напрасно, — ответила Вивьен.

Джесс тяжко вздохнула и принялась застегивать пальто.

— Я уже говорила, Вивьен, ты хорошо расставила мебель. Теперь, если тебе, конечно, удастся уломать Патрика, в доме следует сделать небольшой ремонт.

— Боюсь, это не моего ума дело. Я здесь лишь для того, чтобы следить за детьми и убираться, а не указывать хозяину, что и как ему делать в собственном доме.

— Чепуха! — Джесс хитро посмотрела на девушку. — Думаешь, я совсем слепая?

— Вы о чем? — Вивьен прилагала нечеловеческие усилия, чтобы не покраснеть. Неужели Джесс догадывается, что между ней и Патриком не так уж все невинно?

— Попробуй, и, как знать, может, он и согласится на ремонт. Уверена, ты его уговоришь!

Вивьен растерянно улыбнулась.

— Не понимаю, откуда такая уверенность...

— Ты оказываешь на него благотворное влияние, Вивьен. После твоего приезда дом словно ожил!

Какое-то движение в дверях заставило обеих женщин резко обернуться. В двух шагах от них стоял Патрик, в руках у него были ключи от машины.

Интересно, как давно он вернулся? Вивьен внезапно почувствовала себя не в своей тарелке. Вдруг Патрик заподозрит, что она пытается прибрать его к рукам, действуя в сговоре с Джесс? Возможно, он решит, что она из тех женщин, которые позволяют себе слишком много после мимолетной близости. Пара поцелуев — и она уже обсуждает с его матерью, как отремонтировать дом!

— Мама, я готов, — сказал Патрик.

Да, именно так он и думает, решила Вивьен. Это понятно по его чересчур отрывистому и сухому тону.

Едва за матерью и сыном закрылась дверь, как Вивьен опрометью бросилась на второй этаж. Убедившись, что дети сладко спят, она ушла в свою комнату.

Ее отражение в зеркале было ужасным: мокрые волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам, раскрасневшееся лицо, безумный горящий взгляд и полуоткрытый рот. Брезгливо скинув промокшую одежду, Вивьен поспешила встать под душ.

Она сушила феном волосы, когда в коридоре раздались шаги. Это мог быть только Патрик. Сердце Вивьен забилось быстрее, во рту неожиданно пересохло...

— Ты ведешь себя как подросток, — обратилась она к своему отражению в зеркале. — Он обычный мужчина, самый обыкновенный мужчина...

Выключив фен, Вивьен побрызгала себя духами и принялась ждать. Чего же я жду? — размышляла она. Что мне вообще от него надо?

Вскоре из комнаты Патрика послышался шум воды, а потом зазвонил телефон.

Вивьен неохотно спустилась на первый этаж и сняла трубку.

Это звонила Айрин. Услышав голос Вивьен, она довольно грубо велела позвать к телефону Патрика.

— Он в душе, — сообщила Вивьен.

— Тогда передай ему, что я звонила по поводу нашего ужина в пятницу...

— Минутку! Сейчас я его позову. — В сердцах швырнув трубку рядом с аппаратом на столик, Вивьен поспешила наверх и изо всех сил забарабанила в дверь ванной. — Тебе звонит любовница! — кричала она, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком разъяренно.

Вивьен не ожидала, что дверь откроется так быстро, и была совершенно обескуражена, когда перед ней возник Патрик, на котором не было ничего, кроме обмотанного вокруг пояса полотенца.

— Что ты кричишь? Детей разбудишь.

— Тебе любовница звонит. — Вивьен с трудом оторвала взгляд от его обнаженного торса.

Патрик снисходительно усмехнулся.

— Кто бы это мог быть?

— Не прикидывайся! — прошипела Вивьен. — Ты прекрасно знаешь, что я говорю об Айрин. И раз уж мы начали этот разговор, позволь заметить: по-моему, ты самый настоящий донжуан, который бегает от одной юбки к другой!

Патрик удивленно вскинул брови.

— А как же дражайший мистер Керсон? Или твои любовники — не в счет?

— Не надо так о Генри!

— Почему же?

— Потому что он — не то что твоя Айрин!

— Ну ладно тебе, это же несправедливо. — Патрик говорил с убийственным спокойствием. — Ты чуть ли не женишь меня на Айрин, в то время как саму-то в Нью-Йорке дожидается собственный любовничек.

— К твоему сведению, мы с Генри вовсе не любовники. Он просто друг.

— Да что ты?

— А то! Так что прекрати ухмыляться и говорить гадости о моих друзьях. Генри хотя бы не встречается с двумя женщинами одновременно.

— Откуда знаешь? — фыркнул Патрик. — Гадала на кофейной гуще, что ли?

— Знаешь, что я про тебя думаю?! — взорвалась Вивьен. — Ты самый настоящий негодяй! И я тебя ненавижу!

— Чуть раньше твои губы шептали мне кое-что другое...

Она сцепила руки, борясь с непреодолимым желанием влепить ему пощечину, и процедила сквозь зубы:

— На проводе дама ждет. Да, кстати, пока не забыла: я уезжаю в Нью-Йорк раньше, чем договаривались.

Вивьен не собиралась это говорить. Просто слова сами по себе слетели с губ.

— Что?

Она увидела, как расширились от удивления глаза Патрика, и ощутила прилив злорадного удовлетворения.

— Ты не можешь уехать раньше, у нас контракт...

— А я ничего не подписывала! — Вивьен резко отвернулась и зашагала к себе в спальню. — Завтра на рассвете меня здесь не будет.

Ворвавшись в свою комнату, Вивьен плюхнулась в кресло перед туалетным столиком и обхватила руками разгоряченную голову. Зачем я это сказала? — терзалась она. Ведь я не хочу уезжать...

Снизу доносился приглушенный голос Патрика, и внезапно Вивьен поняла, почему ей захотелось побыстрее распрощаться с этим домом. Все дело в ревности. Она ревновала Патрика к Айрин, и это ужасное чувство подобно ржавчине буквально разъедало ее изнутри.

Патрик встречается с Айрин. Пусть себе и дальше встречается, а она должна уйти. Любить мужчину и жить под одной крышей с его любовницей — выдержать такое по плечу не каждой. Если не уехать, и не уехать сейчас же, без промедления, вскоре она потеряет остатки того, что называется женской гордостью...