Танцор у гроба - Джеффри Дивер

— Раз уж об этом зашла речь, пожелание есть, — сказала Перси, протягивая серебряную фляжку.

— Если вы хотите, чтобы я помог вам ее опорожнить, — протянул Белл, — то я, боюсь, еще на службе. Но за предложение спасибо. Ну а если вы хотите ее наполнить, считайте дело сделанным.

* * *

В пятичасовых выпусках новостей об этом не упоминалось.

Однако на полицейской частоте прошли три незашифрованных сообщения, предупреждающих о временном перекрытии движения на улицах, примыкающих к двадцатому участку. Всех подозрительных в районе Верхнего Вест-сайда требовалось задерживать до выяснения личности. Допуск в здание Двадцатого участка должен осуществляться только с согласия ФБР. Или ФАГА — этот тонкий штрих добавил Деллрей.

После того, как эти сообщения вышли в эфир, ребята Боу Хауманна из отряда 32-Е заняли позиции вокруг участка.

Руководство этой частью операции перешло к Хауманну. Деллрей держал наготове команду из федерального управления по освобождению заложников на тот случай, если будет установлена личность толстой любительницы кошек и ее адрес. Райм вместе с Сакс и Купером продолжал анализ улик, добытых на местах преступлений.

Новых улик не было, но Райм попросил Сакс и Купера заново исследовать имеющиеся. В этом и состояла криминалистика: смотреть, смотреть и снова смотреть. Ну а если натыкаешься на новую каменную стену, приходится начинать смотреть заново.

Подкатив кресло прямо к монитору, Райм приказал компьютеру увеличить масштаб изображения таймера, обнаруженного среди обломков самолета Эда Карни. От самого часового механизма толку было мало, поскольку конструкция у них практически одинаковая, но криминалист хотел узнать, нет ли на нем каких-либо микроскопических частиц или даже ЧОП. Террористы, как правило, уверены, что взрыв уничтожит все, и пренебрегают перчатками, работая с мелкими деталями своих адских устройств. Однако бомба уничтожает себя далеко не полностью. Поэтому Райм попросил Купера обработать часовой механизм сначала специальными парами, а затем магнитным порошком, выявляющим скрытые отпечатки пальцев. Однако на этот раз эксперту ничего не удалось найти.

Напоследок Райм предложил исследовать таймер в луче темно-красного лазера. Эта новейшая технология использовалась для выявления отпечатков пальцев, невидимых никаким другим способом. Купер прильнул к микроскопу, а Райм стал изучать изображение на экране компьютера.

Издав смешок, криминалист прищурился, снова всматриваясь в экран, гадая, не играет ли зрение с ним шутки.

— Неужели?.. Смотрите! В нижнем правом углу.

Но Купер и Сакс ничего не увидели.

Однако улучшенное изображение компьютера действительно позволило криминалисту увидеть нечто такое, что упустил оптический микроскоп. На ребре металлического выступа, спасшего часовой механизм от разлета на тысячи мельчайших кусочков, виднелась едва различимая сеточка полукруглых линий. След имел не больше одной шестнадцатой дюйма в ширину и около полудюйма в длину.

— Это отпечаток пальца, — уверенно заявил Райм.

— Для сравнения недостаточно, — возразил Купер, глядя на экран.

Один отпечаток имеет приблизительно сто пятьдесят характерных точек, но опытный специалист может установить совпадение всего по восьми-шестнадцати точкам. К несчастью, в данном случае не нашлось и этого. И все же Райм был в восторге. Криминалист, не способный вращать ручку микроскопа, обнаружил то, что пропустили другие. То, что он, вероятно, тоже пропустил бы, если бы был «таким как все».

Вызвав программу копирования экрана, Райм сохранил отпечаток в виде побитного файла, не рискнув сжимать его, так как при этом могла пропасть часть информации. По его просьбе Том вывел увеличенный отпечаток на лазерный принтер и прикрепил этот лист к доске с перечнем улик, обнаруженных на месте катастрофы самолета.

Раздался телефонный звонок. Воспользовавшись своей новой системой, Райм без труда ответил на вызов и включил громкоговорящую систему.

Это были Близнецы.

Известные также под нежным прозвищем «Жесткие ребята», эти два следователя из убойного отдела работали в «Большом доме» — центральном управлении. Их специализацией были допросы и опросы: они беседовали с местными жителями, случайными прохожими, свидетелями. Эти двое, внешне отдаленно напоминавшие друг друга, считались лучшими в Нью-Йорке. Даже Линкольн Райм, не доверявший человеческой наблюдательности и памяти, уважал их.

— Привет, детектив. Привет, Линкольн, — поздоровался один из них.

Фамилии следователей были Беддинг и Саул. Райм с трудом различал их при личной встрече. По голосу, да еще искаженному телефоном, он даже не попытался это сделать.

— Что там у вас? — спросил криминалист. — Нашли любительницу кошек?

— Это было нетрудно. Семь ветеринаров, две ветлечебницы…

— Мы решили на всякий случай справиться и там. Затем…

— Даже обратились в компании по выгулу. Хотя…

— Это те, кто выгуливает домашних животных, да? Они еще их кормят, поливают растения и выносят дерьмо, когда хозяева в отъезде. Мы решили, это тоже не помешает.

— Трое из ветеринаров высказали кое-какие предположения, но твердой уверенности ни у кого не было. Практика очень обширная.

— В Верхнем Ист-сайде домашних животных хоть пруд пруди. Вы удивитесь. А может быть, и нет.

— Тогда пришлось опросить тех, кто выезжает на дом. Врачей, помощников по хозяйству, мойщиков…

— Вот работенка! Мыть домашних животных. Так или иначе, секретарша в ветлечебнице на Восемьдесят седьмой предположила, что это их клиентка. Некая Шейла Горовиц. Ей за тридцать, у нее короткие темные волосы, довольно полная. У нее три кошки. Одна черная, другая белая. Масть третьей точно никто не вспомнил. Эта Горовиц живет на Лексингтон-авеню между Семьдесят восьмой и Семьдесят девятой улицами.

Значит, в пяти кварталах от особняка Перси. Поблагодарив их и попросив быть готовыми помогать и дальше, Райм рявкнул:

— Пусть ребята Деллрея срочно выезжают туда! Сакс, и ты тоже. Независимо от того, там Танцор или нет, надо будет осмотреть место преступления. Похоже, мы постепенно сужаем круг. Вы это не чувствуете? Мы сужаем круг!

* * *

Перси Клэй рассказывала Роланду Беллу о своем первом вылете без инструктора.

Он прошел совсем не так, как она надеялась. Взлетала она с небольшой грунтовой полосы в четырех милях от Ричмонда. Услышав знакомое «тук-тук» по заросшим травой неровностям, Перси убедилась, что «Сесна» развила достаточную скорость, и потянула штурвал на себя. Маленький самолетик легко взмыл в воздух. Дело происходило сырым весенним утром, похожим на то, что было сейчас за окном.

— Представляю, какой восторг вы ощутили, — каким-то странным тоном заметил Белл.

— Дальше восторгу было еще больше, — сказала Перси, прикладываясь к фляжке.