Ее зовут Тень - Ксения Чайкова

— Отлично! — лучезарно улыбнулась я мигом скисшему графенышу. — Значит, завтра, в девять? Хорошо. Засим позвольте откланяться!

— Куда ты торопишься, Тень? Останься, скоро обед хоть поешь нормально, а то такая худенькая, прямо больно смотреть! — удивился граф Иррион. Легкий ветерок на мгновение приподнял полу его роскошного темно-синего камзола — и на поясе сверкнул солидных размеров боевой нож. Интересно! Кого же опасается граф в своем родовом поместье?

— Собираться нужно, — пожала я плечами, решив не обижаться на выражение «больно смотреть». В конце концов, кто виноват, что аристократов нынче так дурно воспитывают, что они, не задумываясь, лепят собеседнику всю правду в лицо?! — В отличие от милорда Торина, я не располагаю внушительным штатом слуг и вынуждена упаковывать все необходимое для путешествия сама.

Графенок, явно почувствовав шпильку, надул губы и глянул, как благородная девица, выросшая в городе и впервые попавшая на природу, смотрит на жабу. В смысле, что гадость-то, конечно, изрядная и, наверное, стоило бы упасть в обморок, но, с другой стороны, ужасно интересно и хочется поближе рассмотреть это странное создание.

— Я тебя провожу! — великодушно решил Каррэн и повернулся к Лорранскому-старшему: — Милорд Иррион, я велю запрягать карету? А то Тень прикатила в наемном экипаже, который уже наверняка вернулся в Каленару.

— Конечно, конечно, — рассеянно отозвался тот, явно витая мыслями где-то далеко.

— Зачем? — удивилась я. — Сейчас что, ночь, что ли, чтобы меня до дому провожать? Да и сомневаюсь, что даже в кромешной мгле найдется охотник напасть на меня. А найдется — так ему можно будет только посочувствовать.

— И все-таки я настаиваю на своем предложении, — отозвался нечеловек. — Пошли на парадное крыльцо, кареты i подают туда.

— Я сама прекрасно доберусь в Каленару, — несколько нервно и напряженно отозвалась я, не понимая, отчего альм упорно желает ехать со мной. Может, в гости напро ситься хочет? Но я его приглашать не собираюсь — в доме Мрак знает сколько времени не убиралось, да и еды у меня не осталось.

К счастью, Каррэн не уловил в моем голосе радости и восторга и оставил провокационную тему. Все присутствующие в полном составе дружно вывели меня на крыльцо, усадили в мигом подкатившую карету и умиленно помахали вслед. Я почувствовала себя особой королевской крови. Подумать только, когда еще простую девушку-храну домой провожали пятеро солдат, два графа и альм из правящего рода?

Сплетницы, все еще сидящие на своей лавке (такое ощущение, что они отсюда никогда не уходят), чуть языки от восторга не проглотили, увидев меня, выходящую из кареты с графским гербом. Конечно, в геральдике они были наверняка не столь подкованы, как я, и герба милордов Лорранских не узнали, но экипаж благороднорожденных от простой повозки отличить могли. Похоже, в полнейшем мраке, скрывающем благородное имя моего знатного любовника-покровителя, забрезжил хоть какой-то свет. Граф, без сомнения, граф! На это ясно указывают некоторые детали орнамента на дверцах кареты. Причем кареты далеко не самой простенькой. Глядя на вытаращенные глаза и сладкие до приторности улыбки замерших на своей лавке баб, я с внутренней ухмылкой подумала, сколько мужиков будет сегодня вечером пытаемо относительно герба в виде ветки сирени на лезвии меча. Глядишь, кто-нибудь из муженьков этих сплетниц-бездельниц и вспомнит, что это геральдический знак рода Лорранских. Какой простор для фантазии! Интересно, в чьи любовницы меня определят? Конечно, Торин больше подходит мне по возрасту, но, с другой стороны, граф Иррион, несмотря на черную повязку, пересекающую лицо, и нити седины в каштановых волосах, очень представительный и приятный мужчина, да и персоной он является намного более важной и влиятельной, чем его сынуля. И если бы я могла выбирать, то остановилась бы именно на нем. Во всех смыслах. Войдя под сень собственной крыши, я первым долгом сняла надоевшую шляпку и выдернула шпильки из прически. Волна освобожденных волос хлынула на плечи, я тряхнула головой, приводя в полнейший беспорядок то, что еще было в более-менее приличном состоянии, и засмеялась, заметив, как Тьма повторяет мои движения. Демон защебетала что-то веселое и дружелюбное — она была в восторге от сегодняшнего дня. Как же, наряды забрали, в платье покрасовались, с таким количеством народа познакомились, в каретах покатались, с мужиком подрались и его победили! Я потрепала закатившую в восторге глаза вонато за ушами и, стаскивая на ходу детали придворного туалета, двинулась в небольшую подвальную комнатку, служащую мне гардеробной и кладовой одновременно. Благодаря расположению в толще земли и низким температурам, там не заводилась моль и прекрасно сохранялись кадушки с соленьями. Поэтому я всегда была спокойна за судьбу своих съестных припасов и нарядов — как повседневных, так и роскошных аристократических. Там же, в свои недолгие наезды под родную крышу, я заодно хранила и некоторые вещи, совершенно необходимые в путешествии, — седельные сумки, специальную накидку-райну из меха вернетока и еще уйму всевозможных не поддающихся перечислению вещей.

Седельные сумки после последней поездки так и стояли неразобранными. Да, я лентяйка и распустеха! Но, положа руку на сердце, у меня время на них было? Впрочем, оно и к лучшему: теперь не надо опять тащить табуретку, лезть на антресоли и выцарапывать из глубин небытия, из недр шкафов и гардеробов необходимые для очередного путешествия вещи. Что там творится в глубине упомянутых шкафов — даже представить страшно, я как въехала в этот дом, так, по-моему, ни разу и не добралась до лежащего там барахла, оставшегося в наследство от предыдущих хозяев. Да, хозяйка я из рук вон плохая. Но меня ведь учили не за домом следить, а убивать или защищать чужие жизни — в зависимости от того, за что больше платят. Но, конечно, та кой свиньей быть все-таки нельзя — кто подобную неряху замуж-то возьмет?

Тьма, почувствовав этот полушутливый-полусерьезный вопрос, негодующе заклекотала, одновременно бурным потоком мыслеобразов заверяя, что такое сокровище, как ее драгоценная хозяйка, сам король счастлив будет в ясены получить. Вот только зачем нам державный муж, а? Ведь он наверняка не умеет драться на ножах, разводить костер под проливным дождем или готовить более-менее съедобное варево из всего, что под руки подвернется. А раз так, то какой с него толк?

— Это уж точно, милая. Совершенно никакого, — вслух согласилась я, расстегивая одну из сумок. Ага, накидка из меха вернетока как раз здесь. Отлично! Сюда же положим толстые вязаные рукавицы, носки, теплый свитер и штаны с начесом — ведь придется ехать через Холодные горы, названные так отнюдь не ради красного словца. Хорошо еще, что сейчас лето, пытаться преодолеть тамошние перевалы зимой, когда снега наметает выше макушки, а мороз стоит такой, что звенит в ушах и воздух ледяным комом замерзает в легких, — вообще полное безумие. А в теплое время года, глядишь, боги и помогут перебраться без потерь.

«Что-то ты, дорогуша, о мрачных вещах задумываться начала», — тревожно просигналила Тьма, внимательнейшим образом наблюдая за процессом сбора в дальнюю дорогу. Я лишь пожала плечами. Перед началом выполнения очередного заказа меня всегда одолевали не слишком оптимистичные мысли — каждый раз почему-то казалось, что из этой авантюры я уже не вернусь. Возвращалась. Всегда. А когда купила дом — особенно. Берегла себя и клиента, не лезла на рожон, не допускала азартной беспечности и преступного пренебрежения элементарными нормами безопасности, чем частенько грешила во время выполнения первых заказов. И все-таки мысли почему-то одолевали сплошь невеселые, я бы даже сказала, похоронные. Впрочем, все мы когда-нибудь там будем. Так зачем же терзаться раньше времени?