Пообещай мне лунный свет - Кэрол Финч

— Лоутон, пожалуйста… — умоляюще прошептала Кейро.

Но он и без того знал, чего она хочет, и продолжал ласкать ее, словно хотел вытеснить из ее сердца ненависть к себе — всю, до последней капли, — заставить ее забыть обиды и боль, чтобы, отдавшись целиком и полностью страсти, они вместе унеслись в безбрежный океан наслаждений.

— О, Кей! Я люблю тебя, — твердил Лоутон словно в бреду.

Кейро не сомневалась, что сгорит дотла и превратится в горстку пепла задолго до того, как Лоутон усмирит пожар желания, разожженный его ласками. Лоутон преподавал ей науку страсти, обучая таким вещам, которые дарили ей неописуемые наслаждения.

Наконец Кейро поняла, что больше не может выносить эту сладостную муку. Прижавшись к Лоутону, она в нетерпении ввела в себя его горячее копье, издав при этом сладострастный стон.

Лоутон все время оттягивал этот момент, желая как можно сильнее разжечь в Кейро страсть, но она решила как можно скорее приблизить сладостные минуты их любовной игры. Приподнявшись над Кейро, Лоутон сделал резкое движение бедрами вперед, словно хотел пронзить ее насквозь. Кейро страстно простонала и раскрылась под ним, словно бутон распустившегося цветка. Он чувствовал, как в каждой его клеточке пульсирует желание, повинуясь ритму его сердца, бьющегося в унисон с сердцем Кейро. Страсть вышла из берегов, и ее волны одна за другой вздымались над ними. Лоутон совсем потерял голову, отдавшись во власть бесконечного желания.

Наконец он сделал еще одно резкое движение бедрами — и его тело содрогнулось от наслаждения. Мир будто перестал существовать. Лоутон чувствовал себя охваченной огнем звездой, пылающей в полуночном небе.

Застонав, он крепко прижал Кейро к себе. На какое-то мгновение он вспомнил о ее ране, но разжать своих объятий не смог. И только когда стихли последние содрогания, он выпустил Кейро из рук, поцеловал и увидел, как затрепетали ее длинные изогнутые ресницы.

— Ты необыкновенный любовник, — прошептала она слабым голосом и залилась румянцем, смутившись от своего признания, которое сорвалось с языка помимо ее воли.

Лоутон чувствовал себя совершенно опустошенным, но все же собрался с силами и, приподнявшись на локте, посмотрел Кейро в лицо.

— Правда? — спросил он, хитро улыбнувшись. — Что же такого особенного я сделал, чтобы заслужить такую похвалу, моя колдунья?

Кейро ласково смотрела на Лоутона и думала о том, как он неотразим, когда улыбается. В нем было природное обаяние, к которому она не могла оставаться равнодушной. В эти восхитительные мгновения Кейро не хотелось вспоминать об их яростных спорах и непонимании. Лукаво улыбнувшись, она отодвинулась от Лоутона и прошептала, кладя ладони на его стальную грудь.

— Если память мне не изменяет, ты сделал вот так…

Пальцы Кейро прочертили дорожку вокруг его сосков и двинулись вниз сквозь поросль волос, покрывавших его грудь и живот.

У Лоутона перехватило дыхание, и он накрыл ее руку своей.

— Только колдуньи умеют так быстро возвращаться к жизни после занятий любовью. Простым смертным этого не дано, — хрипло прошептал он. — Мне нужно время, чтобы восстановить силы.

Приподняв изящно изогнутые брови, Кейро пробежала взглядом по его мускулистому телу: — Думаю, ты себя недооцениваешь.

— Ты еще многого не знаешь о мужчинах, — ласково прошептал Лоутон.

На губах Кейро появилась соблазнительная улыбка. Ее руки двигались дальше, прокладывая свой маршрут вниз.

— Это правда, — согласилась она. — Но сейчас как раз подходящий момент для того, чтобы узнать о них побольше.

Наслаждаясь ласками и поцелуями, которыми она осыпала его тело, Лоутон поймал себя на том, что открыл для себя парочку новых приемов. Чувствуя, как в нем снова разгорается пламя страсти, он понял, что дразнящие прикосновения Кейро снова возродили его к жизни. Она опустилась на него всем телом, и у Лоутона вырвался стон. Желание вернулось, вспыхнув с новой силой.

Оглушающее наслаждение, переполнявшее его минуту назад, сменилось желанием, наполнявшим каждую клеточку его тела. Кейро испытывала па нем какие-то невероятные приемы любовной игры. Одно ощущение сменялось другим, еще более потрясающим. Они опутывали его, затягивая в паутину наслаждения, которую она так умело ткала. Кейро ласкала Лоутона до тех пор, пока ему не начало казаться, что он вот-вот задохнется. Она дразнила его, пока он не подался ей навстречу, застонав от сладкой муки.

Она снова наполнила его силой и заставила сгорать от желания, как будто прошли дни, а не минуты с тех пор, как они занимались любовью. Она продемонстрировала ему свою власть над ним, и теперь он сам убедился в том, что больше не нуждается в отдыхе. Кейро снова вдохнула в него жизнь.

Застонав, Лоутон притянул к себе ее округлые бедра. Его язык коснулся розовых кончиков ее грудей, и она склонилась над ним.

— Ты победила… — выдохнул он. — Делай со мной все, что хочешь.

Кейро сама удивилась той гордости, которая охватила ее при мысли о том, что ей удалось соблазнить этого неприступного мужчину. Ей было приятно сознавать, что она начала любовную игру и возбудила его до такой степени, что он весь дрожит от желания.

— Значит, ты хочешь меня? — невинным голосом спросила Кейро.

— Хочу? — повторил вопрос Лоутон и теснее прижал ее к себе. — Да я просто умираю от желания!

Он осторожно усадил ее на себя, и они вновь распустили паруса любви, отправившись в полет по звездному небу. Лоутона пронзило несказанное наслаждение, он чувствовал себя падающей звездой, стремительно летящей к земле в облаке ослепительного, испепеляющего пламени.

Наконец его путешествие по бескрайним просторам наслаждений закончилось, и он вернулся на землю. И вновь увидел склонившееся над ним улыбающееся лицо той, которая разбудила в нем неизведанные чувства. Прочитав новый вызов в ее глазах, он понял, о чем она думает, и отрицательно покачал головой.

— Нет, только не это, — умоляюще запротестовал Лоутон. — Не сейчас…

— Нет, сейчас, — возразила Кейро, и ее рука скользнула по его телу вниз.

— Я не могу… — простонал Лоутон.

Поцелуй, от которого у него захватило дух, заглушил его слабые протесты. Совершилось настоящее чудо — он обнаружил, что снова в силах любить эту удивительную, неистощимую на ласки женщину. Она возрождала его к жизни снова и снова. Они приняли решение вознаградить себя за каждую ночь, что провели врозь.

Несколько раз Лоутон проваливался в сон, больше похожий на забытье. Иногда ему начинало казаться, что они с Кейро уже насытились друг другом. Никогда в жизни с ним не случалось ничего подобного. Эта женщина послана ему самим Небом. Она — колдунья, и он покорен ею навсегда.

Казалось, что Лоутон и Кейро заключили между собой нечто вроде перемирия. Кейро старательно гнала от себя мучительные воспоминания. Ночь, которую она провела в объятиях Лоутона, в постели, согреваемой тлеющими углями, заставила ее забыть обиды. В последние Дни их совместного путешествия он вел себя как настоящий рыцарь, и Кейро то и дело ловила себя на том, что улыбается без всякой видимой на то причины.