Прощай, принцесса - Хуан Мадрид

Я уже слышала от Пилуки, что по всему Мадриду сейчас организуют вечеринки специально для принца, на которые приглашают тщательно отобранных девушек, чтобы принц смог найти себе невесту — непременно испанку. И этот праздник, организованный Педро, тоже был из таких. Когда Пилука мне все это рассказала, я подумала, что искать невесту для принца в своей стране — это отличная идея, ведь будет ужасно, если он женится на иностранке, как будто здесь у нас нет достойных девушек. Это было бы обидно, на мой взгляд.

Но я в жизни не могла представить, что меня могут выбрать для участия в этом «параде невест».

Педро приехал ко мне на студию, отозвал меня в сторонку и прямо спросил, встречаюсь ли я с кем-нибудь сейчас. Я ответила, что сердце мое свободно и я не связана никакими обязательствами, а он пригласил меня на свою виллу в будущую пятницу. Он только настаивал, чтобы я ни в коем случае никому не рассказывала об этом приглашении, совсем-совсем никому, так как туда может приехать его высочество с друзьями. Я несказанно обрадовалась — какая же девушка не мечтает познакомиться с принцем?! Следующие два дня я не могла спать, придумывая, какое платье надену. В итоге я остановилась на очень простом наряде от Рокаморы, который удачно подчеркивает все мои достоинства.

Это была чудесная вечеринка. Она проходила на главной террасе, с которой открывается вид на горы. Еще там играл небольшой оркестр, и все было как полагается. Гостей съехалось человек тридцать или сорок, это были самые сливки общества, собранные с Мадрида, а может быть, и со всей Испании, так как я заметила там девушек из Астурии, Галисии и других частей нашей страны — всего десять или двенадцать, остальными приглашенными были актеры и актрисы, футболисты, деятели искусства и известные телеведущие.

Педро, как всегда, отлично все устроил. Элегантно сервированный шведский стол ломился от изысканных закусок, а среди гостей сновало бог знает сколько официантов с подносами, на которых стояли бокалы с напитками. Я познакомилась с Андреа, женой Педро, — потрясающе эффектной женщиной, в Италии она была актрисой. Она провела нас по парку к зверинцу, болтая так непринужденно, будто мы были знакомы всю жизнь. Правда, я быстро заскучала в саду и поднялась обратно на террасу, к гостям. Я жутко нервничала, но тщательно скрывала это и в тот день обрела много новых знакомых — все они были очень важными людьми, но разговаривали со мной так, будто я была из их мира, принадлежала к высшему обществу. Очень приятная и по-настоящему воспитанная публика.

Я уже стала думать, что принц с друзьями и не появится вовсе, потому что время шло, а его все не было. Но потом все случилось как в волшебной сказке, около двенадцати ночи в дом вошли трое мужчин и две девушки и остановились посередине террасы. Это были телохранители, и их появление вызвало переполох среди гостей. Затем мы увидели Педро и Андреа, которые сопровождали принца и его друзей. Гости начали аплодировать, а я больше всех. Его высочество был в простом сером костюме, небесного цвета рубашке и галстуке красных тонов. Он был гораздо выше, чем казался на фотографиях, и божественно прекрасен — ну прямо Джордж Клуни в молодости. Педро и Андреа начали представлять гостей, а принц подавал каждому руку, улыбаясь своей очаровательной улыбкой. Когда очередь дошла до меня, я оцепенела и стояла как чучело, не в силах вымолвить хоть слово в ответ. Я просто пожала ему руку, поклонилась и улыбнулась, потому что страшно волновалась. Сердце грохотало в груди, будто кто-то бил в барабан.

Все столпились вокруг него, так что, казалось, ему уже и дышать стало нечем. Особенно старались девушки, среди которых, надо сказать, были настоящие красавицы, одетые очень стильно, но все они наперебой трещали и улыбались принцу. Я жутко расстроилась, что никак не представилась ему, не сказала хотя бы самую простую фразу вроде: «Очень приятно, ваше высочество, я Лидия Риполь, журналистка» — или что-нибудь в том же роде. Чувствуя себя гадким утенком, я решила спуститься в сад. Прошла по лестнице и присела на одной из красивых деревянных скамеек, которые Педро так удачно расставил повсюду. Сюда доносились приглушенные и нежные звуки музыки, а я принялась думать о чем-то своем, и меня все больше охватывала грусть.

Он подошел сзади и присел рядом, это было так неожиданно! Я замерла, не смея молвить ни слова, а он сказал: «Привет, ты ведь Лидия Риполь, журналистка?» — «Да, ваше высочество», — пролепетала я. «Давай обойдемся без титулов, называй меня Фелипе, пожалуйста. Дело в том, что я видел твой репортаж из Ливана этим летом и хотел познакомиться с тобой. Знаешь, мне очень понравилась твоя работа». — «Благодарю». — «Это должно быть захватывающе, да?»

Потом он начал расспрашивать меня о работе журналистов в горячих точках, говорил о том, какое это достойное и важное занятие. Он интересовался, в каких частях Бейрута я бывала, а я, немного успокоившись, отвечала ему как могла, отметив про себя, какой он воспитанный, тонкий, внимательный и умеющий слушать собеседник. Целых пятнадцать минут, не меньше, мы провели, болтая, словно старинные друзья, а в это время за нами наблюдали мужчина в темном костюме и юная девушка — два телохранителя, укрывшиеся в нескольких метрах за стеной глицинии.

Я просто потрясена всем случившимся!

Следующая запись была сделана на другой день, 26 июня 1999 года:

Сегодня мне домой прислали огромный букет белых орхидей. Их привез на мотоцикле человек из Сарсуэлы, а еще он передал мне белый конверт. Вскрыв его, я не могла поверить своим глазам — принц приглашал меня завтра в оперу и прислал билет в центральную ложу. Он своей собственной рукой написал несколько слов на карточке: «Дорогая Лидия, не согласишься ли ты пойти с нами на „Риголетто“? Начало в восемь. Крепко обнимаю, Фелипе де Бурбон».

Думаю, я не смогу уснуть этой ночью!

Следующая запись была несколько более пространной и помечена 27-м числом того же месяца. Начиналось она так:

Хоть это будет немного нескромно с моей стороны, я все же расскажу о том, что случилось со мной сегодня в студии. Я пишу сейчас, находясь в буфете, где так и не смогла притронуться к еде. Здесь, как обычно, очень шумно, ребята веселятся и громко обсуждают новые кадровые перестановки на телевидении. Ах, если бы они знали! Я спокойно сидела на своем рабочем месте, редактируя текст сообщения об израильских атаках в секторе Газа, которые должны читать Гонсало и Мерче в двухчасовых новостях, когда в студию вошел Педро Асунсьон и положил руку мне на плечо. «Директор хочет поговорить с тобой, Лидия», — сказал он. Я ответила, что мне непременно нужно сократить репортаж об израильских атаках до пятнадцати строк, но он заявил, что за меня это сделает кто-нибудь другой, а я должна немедленно отправиться с ним к директору.

Мы вошли в кабинет генерального директора, самого Чуса Лампреи, там был и Манолито, шеф-редактор службы информации, мой непосредственный начальник. Увидев меня, генеральный поднялся из своего кресла и, очень приветливо улыбаясь, протянул мне руку. Манолито просто сиял.

Я пишу очень быстро, торопливо, так как в любой момент кто-нибудь из коллег может подойти с поздравлениями и увидеть дневник, а мне бы этого не хотелось. Оказывается, Чус вызвал меня, чтобы ни много ни мало предложить вести двухчасовые новости — программу с наибольшей зрительской аудиторией, кроме того, на этой должности зарплата вдвое — вдвое! — больше моей нынешней, да еще и обновление гардероба за счет телеканала. В первую секунду я буквально онемела, услышав его слова, — я всегда так реагирую на подобные эмоциональные встряски, — но быстро взяла себя в руки и ответила согласием, правда, сказала, что также хочу по-прежнему оставить за собой право выезжать в командировки за границу, например на Ближний Восток, чтобы не потерять журналистских навыков. Чус ответил, что не видит в этом никакой проблемы. Я могу делать свои репортажи, и они будут оплачиваться отдельно.