Жесткий старт - Дмитрий Янковский

– Загубим корабль! – сказала Тана, плавно меняя мощность гравитора. – У меня тоже все на последнем издыхании!

– Еще немного!

– А тормозить?

– Тормозить будем маневровыми, а когда маршевые отдохнут, снова их включим.

– Ты сумасшедший! – Тана помотала головой, но в ее тоне было больше одобрения, чем укора.

Через семь минут, дрожа от напряжения, «Фея» преодолела чуть меньше половины расстояния до регистрационного маяка.

– Пора тормозить! – сказал Шива. – На перевороте гравитор на единицу. Приготовились! Давай!

Тана резко снизила мощность искусственной гравитации, а Шива полностью вырубил маршевый привод. Яхта продолжала нестись на огромной скорости, но уже по инерции, без перегрузок. Мощность гравитора, равная единице, как раз соответствовала нормальной гравитации, компенсирующей невесомость. Передние тормозные двигатели имели гораздо меньшую мощность, чем маршевые, поскольку использовались не для обычного торможения, а лишь для корректировки орбиты путем незначительного снижения скорости. Нормальное же торможение осуществлялось теми же маршевыми двигателями, но сама яхта поворачивалась кормой вперед, по вектору движения. В данном случае надо было сделать именно так – перевернуть «Фею», но маршевые дюзы так перегрелись, что от них уже было мало толку. Пришлось на всю катушку использовать тормозные, хотя с торможением на такой скорости они справлялись весьма посредственно. Из-за скромного размера двигатели быстро нагрелись, угрожая взрывом системы подачи топлива. Шива непрерывно смотрел на показание температурных датчиков, опасаясь выхода на опасный режим. Тана старательно компенсировала перегрузки.

– Гравитор на единицу! – снова выкрикнул Шива и остановил тормозные приводы.

Тана перевела рычаг и глянула на радар. Гоночная регата потеряла сплоченность. Два экипажа из числа конкурентов решили повторить тот же маневр, на какой вышла «Фея», но у одной яхты уже через пару минут, видимо из-за перегрева, отказал маршевый двигатель, а вторая разгонялась слишком медленно из-за явной нехватки мощности. Остальные не решились даже выходить на столь сомнительную траекторию, продолжая соревноваться в позиционной борьбе.

«Зеленоглазая фея» по широкой параболе падала почти точно на регистрационный маяк, сильно обогнав конкурентов, не осмелившихся нарушить орбитальных законов маневрирования, однако с торможением у Шивы явно возникли проблемы, решить которые было не так-то просто. Небольшие маневровые двигатели не справлялись с задачей по мощности и запасу прочности, а сильно перегруженные маршевые дюзы требовали еще какого-то времени на остывание, иначе и ими затормозить будет невозможно.

– Промахнемся, – уверенно заявила Тана. – Мы уходим от звезды по слишком крутой траектории, маяк не успеет нас догнать.

– А разве наша задача причалить? – рассмеялся Шива.

– Не поняла… – повернулась к нему сестра.

– У нас есть задача бросить жетон в щель. Для этого не обязательно утормаживать всю массу яхты. Ты можешь выйти в вакуумном скафандре, затормозить заплечным движком до нужной скорости, зайти на орбиталь маяка и бросить жетон.

– Ты точно с ума сошел! – Тана не могла поверить в услышанное. – В скафандре нет гравитатора! Даже с моей скромной массой перегрузки будут не маленькие.

– Как хочешь, – пожал плечами Шива. – Но массивную яхту я утормозить не смогу. А вот пока ты будешь возиться с жетоном, я успею отманеврировать и состыковаться с маяком, чтобы тебя забрать. Сэкономим минут пятнадцать, а то и двадцать. Перегрузки я прикинул – не больше семи единиц.

– Семи? – поморщилась Тана. – Это я буду весить больше трехсот килограммов? Нет, спасибо. К тому же ты один не управишься и с пилотированием, и с гравитором.

– Я бы управился, но… Похоже, управляться придется тебе.

– Что? – От удивления Тана подскочила в штурманском кресле.

– В скафандре пойду я, а на тебя ляжет стыковка.

– Нет! Я не пилот! Я не справлюсь!

– Не паникуй. Ты же пилотировала на симуляторе.

– Это другое дело. Нет. Все! Даже говорить не хочу об этом! Выигрыш в гонке того не стоит. Мы можем угробить и себя, и корабль. Даже не думай об этом!

– Тогда мы проиграем.

– Но ты же сам говорил, что выигрыш не так важен! А яхту мы уже показали в деле.

– Ничего мы не показали! – вспылил Шива. – Мы бы показали ее, если бы сумели вовремя затормозить! А так сможет каждый дурак.

– Не каждый! Вон, двое попробовали. Один сразу застопорился, другой тужится еле-еле.

Шива покосился на экран радара и немного успокоился.

– Но все же надо попробовать выйти на нужную траекторию.

– Никто не спорит, – согласилась Тана. – Но неоправданного риска я не допущу. Как капитан.

Покосившись на сестру, Шива усмехнулся.

– Ладно, сестренка. Не будем пороть горячку. Ну, тогда врубай гравитор! Дай тридцатку, я попробую ударить маршевыми.

В космосе нет сопротивления среды, поэтому сколько сил и времени потратишь на разгон, столько же придется потратить и на торможение. С учетом же того, что часть времени была потеряна на принятие решения, мощность торможения приходилось увеличить, чтобы выйти точно на маяк. Но увеличивать ее было уже некуда – и так разгонялись на пределе, а потому и тормозить надо было на пределе. Теперь же, раз сразу не вышло, промах мимо маяка был неизбежен.

– Ничего, – спокойно заявил Шива, удобнее устраиваясь в кресле. – Промахнемся, притормозим, выйдем на близкую к маяку орбиту, и он нас догонит. Все равно, похоже, мы всех обошли на этом крутом вираже.

Он перевернул яхту маршевыми дюзами вперед и начал торможение на пределе возможностей. Мощности гравитора не хватало, стандартная гражданская машина не была приспособлена к таким чудовищным перегрузкам. От них в буквальном смысле трещала палуба под ногами, вызывая у Таны острые приступы ужаса. Но приходилось загонять страх подальше, чтобы не упустить момент изменения мощности.

Судя по приборам, сила торможения оказалась на двадцать пять процентов больше силы разгона, что значительно приблизило «Фею» к нужной орбите. Однако не настолько, чтобы выйти на нее точно – с огромной скоростью яхта пронеслась мимо маяка на расстоянии десятка тысяч километров, продолжая лупить в пространство перед собой фиолетовым пламенем маршевого привода.

– Дай дюзам остыть! – приказала Тана. – Все равно промахнулись!

Шива глянул на показания датчиков температуры и согласно кивнул – гробить корабль не имело смысла. Однако и сдаваться он не собирался. Снова перевернув яхту, он шарахнул в ледяную черноту космоса струями плазмы из тормозных дюз, давая остыть основным, и не тратя времени попусту. Лишь когда тормозные двигатели вошли в опасный режим, пришлось погасить и их, перейдя в состояние свободного инерционного полета. Гравитация звезды тоже делала свое дело, выводя потерявшую скорость «Фею» на более пологую орбиталь.