Боцман. Подводная одиссея - Сергей Зверев

После третьей рюмки кореец наконец объявил:

– Я принял окончательное решение по интересующему вас вопросу.

– Интересно, и какое именно? Положительное или отрицательное? – уточнил адмирал, не давая воли преждевременной радости.

– А что именно вы считаете положительным? – вопросом на вопрос ответил тот, явно решив пофилософствовать.

Боцман и Баттерфляй одновременно вышли из палаток. Приблизившись друг к другу, они остановились на расстоянии вытянутой руки и обменялись полными ожидания взглядами.

– И что же тебе сообщили? – первым спросил Боцман.

Женщина по-мужски протянула ему руку для товарищеского приветствия и задорным голосом представилась:

– Лейтенант военно-морских сил Корейской Народно-Демократической Республики. Мы будем сотрудничать. Там дали «добро».

– Мне тоже дали «добро», – улыбнулся Виталий и спросил: – А имена у таких красивых лейтенантов ВМС КНДР бывают?

– Можешь называть меня Ким Юонг, как в нашем новом легендировании, – ответила она.

– Хорошо, – отстраненно промолвил русский и представился так, как было отмечено в его «командировочном» паспорте: – Тогда я – Андрей Вронский. Капитан-лейтенант спецназа Балтийского флота. Что там с легендированием?

– Жених и невеста. Это же очевидно. Особенно после того, как в первый раз сработало с тем полицейским, – без малейшего стеснения промолвила женщина.

– В общем, неплохо придумано, – хохотнул Боцман.

– Нет времени смеяться. Надо хоть несколько часов отдохнуть. Перед тем, как начнем действовать, – серьезным тоном проговорила она, призывая мужчину следовать ее примеру.

– Ты хотя бы объяснила, что мы будем делать. А то мне толком не рассказали, сославшись на то, что ты будешь в курсе.

– Конечно, я настроена на то, чтобы выполнять свою часть задания. Эти японцы обнаглели, они выставляют нас в неприглядном виде перед мировой общественностью. Но они еще получат за это! Им не уйти от возмездия! – ответила она так, будто выступала на многотысячном митинге протеста против «бессовестной вылазки новых японских милитаристов».

– Ты знаешь, как попасть на базу? Мой рейд из-за твоей выходки с баллоном оказался практически безрезультатным. Я выяснил лишь то, что в море установлена защитная металлическая сеть. Также там курсируют патрульные катера, при поддержке в ночное время прожекторов с территории базы. Как база защищена с моря, мне выяснить не удалось, – сообщил русский, не преминув напомнить о срыве по вине женщины своего рейда к испытательной базе корпорации.

– Кое-что о базе мне известно, – проговорила Юонг, будто не замечая колкости. – Без специального оборудования проникнуть туда очень сложно. Да и уйти не легче. К тому же нам необходимо оружие. А его у нас нет. Впрочем, это поправимо. Ночью мы обязательно его получим. Так что давай спать. А то и так из-за тебя эту ночь не удалось поспать.

– Из-за меня? – едва сдержал возмущение Саблин.

– Оставим это, – отмахнулась Баттерфляй и забралась в палатку русского. – Раз уж мы жених и невеста, то нужно нашему образу соответствовать. А то как-то странно получается.

– Ну, конечно, – опешил Виталий от такого поворота событий, но подался следом за женщиной.

Внутри его уже ждал сюрприз. Кореянка без капли смущения разделась перед ним догола. У Боцмана чуть челюсть не отвисла от изумления: мол, это тоже ради большей правдоподобности легенды или по какой-то иной причине? Впрочем, он так и не задал этот вопрос, залюбовавшись шелковистой кожей напарницы и выразительной грудью с маленькими, кофейного цвета сосками. Она же, как ни в чем не бывало, возилась с одеялом и что-то говорила о предстоящих великих делах. «Японские империалисты содрогнутся», «Мы нанесем им сокрушительный удар», «Никто не поставит КНДР на колени» – все эти реплики звучали для каплея, словно малопонятная фоновая музыка. Он продолжал смотреть на обнаженную Юонг, раздумывая, следует ли рискнуть и перейти границу дозволенного. В конце концов, рассудительность и осторожность агента отступили под натиском мужской природы. Русский нежно провел рукой по спине кореянки и не менее нежно дотронулся до ягодиц. Реакция последовала незамедлительно. Баттерфляй отвесила ему хорошенькую оплеуху и резко выкрикнула:

– Руки убери!

– Может, я чего-то недопонимаю? – недоуменно уточнил Саблин.

Женщина повернулась к нему лицом так, что все ее прелести были на виду. Но, как и ранее, она вела себя непринужденно, если не считать тех назидательных речей, которые зазвучали из ее уст.

– Ты должен понимать, что теперь волей партии, пославшей меня на задание, мы с тобой боевые товарищи. А товарищ, если он настоящий, не должен видеть в женщине объект для сексуальных утех. Настоящий товарищ обязан видеть в ней соратника по борьбе. Вот залог успеха нашего общего дела!

– Зачем же ты тогда разделась? Это для поднятия боевого духа, что ли? – не сдержался от язвительности Саблин.

– Нет же, – не поняла его иронии кореянка. – Это все для испытания воли. Так нас тренировали. С товарищем по борьбе нужно голыми лежать под одним одеялом и ничего не чувствовать. Это наивысшее проявление силы воли. Я думаю, что тебе нелишне будет пройти это испытание.

– Ой, уж лучше бы ты гимнастерку надела и значок с Ким Ир Сеном к ней пристегнула. Тогда бы мне никаких испытаний не понадобилось бы. Хотя, скорее всего, в гимнастерке ты была бы не менее привлекательной, чем сейчас, – отпарировал Виталий.

– Хватит льстить и думать о сексе! – Юонг не поддавалась на провокации. – И вообще, как боевой товарищ ты должен знать, что есть вещи, над которыми нельзя смеяться. Ким Ир Сен, Ким Чен Ир, Ким Чен Ын – это святые для любого корейца из Северной Кореи имена. Поэтому лучше не произноси их всуе. И давай ты наконец уляжешься рядом со мной, и мы поспим.

– А если что-то непроизвольно начнется? – не успокаивался мужчина.

– Снова получишь по уху. Это же вполне логично, – сказала она сквозь зевоту и легла на бок, повернувшись спиной к «товарищу по борьбе».

Русский вздохнул, какое-то время поколебался, после чего снял с себя гидрокостюм, оставил его сбоку и нырнул под одеяло к Баттерфляй. Думал, что не сумеет заснуть. Однако усталость сделала свое дело – не прошло пяти минут, как он захрапел прямо в ухо лейтенанту ВМС КНДР. Вот уж о чем, о чем, а о таком неудобстве она подумать не могла. Пришлось засыпать, испытывая волю на новый манер.

Такэси последнее время не высыпался. Да где уж тут поспишь, когда то с полицией вплотную приходится общаться, то русским выговаривать, то разбирать инцидент в акватории, прилегающей к базе. Ни минуты покоя.

Старший лейтенант находился в кабинете, он заканчивал завтракать. Впрочем, это можно было назвать с одинаковым успехом и ужином, и даже обедом. Настолько перепутался его режим дня и график питания. Один их охранников фирмы, сидевший здесь же, с пониманием отнесся к ситуации, когда шеф разговаривал с ним, попивая чаек с сандвичем. Сам-то он, несмотря на ночное дежурство, успел и поесть, и поспать точно по графику.