Дворец для сероглазого принца - Татьяна Тронина

– Ма, ты чего? – строго спросил Мика, пытаясь выглянуть из-за ларька.

– Мика, стой! – Катя, дрожа, держала его за куртку. – Осторожно... Видишь – там, на другой стороне – двое?..

– Ага! – засопел Мика. – Тетка рыжая и с ней мужик... на Носферато похож.

– На кого? – с недоумением переспросила Катя.

– На вампира Носферато. Кино такое есть... – терпеливо пояснил сын.

– Ну, это неважно. Послушай, если увидишь еще раз этих людей, постарайся как можно скорее скрыться от них. Чтобы они тебя не заметили, не догнали, не поймали... А если поймают – отбивайся!

– Ага! – понимающе кивнул Мика. Похоже, происходящее его даже заинтриговало. – Как в «Херетике», да?

– Где? – с негодованием спросила Катя. – Послушай, откуда ты такие слова...

– Ма, да это игра такая компьютерная! – терпеливо пояснил сын. – «Херетик» называется. Ну, типа – еретик, если по-нашему...

Катя покачала головой. Оказывается, она совершенно не в курсе, какое кино смотрит Мика и в какие игры играет.

Нелли с Германом свернули за угол.

– Вперед... – Катя снова потащила сына к метро.

Скоро они были у Алевтины Викторовны.

– Ангел наш пришел! – встречая внука, расплылась та в улыбке. – Мишенька...

– Мама, он поживет у тебя? Недолго – неделю, может быть... – прошептала Катя на ухо Алевтине Викторовне.

– А что такое? – встревожилась та. – Уезжаешь, что ли, куда? Вроде Мишенька недавно у нас гостил!

– Пусть еще погостит, – настойчиво произнесла Катя.

– За нами гонится вампир Носферато-о... Хочет сделать хэдшо-от... – пропел Мика, заходя в комнату к бабе Лизе. – Привет, ба, как дела?

Бабушка Лиза радостно сказала ему что-то в ответ.

– Мишенька, не ругайся! – крикнула вслед Алевтина Викторовна. – В школе, поди, научили... – она снова повернулась к дочери.

– «Хэдшот» – это, кажется, что-то из компьютерных игр, – пробормотала Катя. – Выстрел в голову, что ли... Мамочка, у меня к тебе огромная просьба – не выпускай Мику гулять. Пусть сидит дома. И дверь никому не открывай!

– Да что случилось-то? – побледнела Алевтина Викторовна. – Ко мне сегодня Ниночка с Дашей собирались. Их тоже не пускать?..

– Их – можно. Но больше – никого! Я, мама, потом тебе объясню.

– А ты куда сейчас?

– На работу. Вечером приду.

И Катя отправилась в свой офис.

Рабочая обстановка скоро захватила ее – непрерывно звонил телефон, она составляла заказы (день был, что ли, такой – всем требовалась плитка). Потом, в обеденный перерыв, болтала с девушками из отдела (о чем угодно, только не о своих проблемах!), далее снова висела на телефоне и листала потрепанный справочник с адресами строительных фирм...

Словом, к вечеру беспокойство отпустило ее. Нелли с Германом ни за что не найдут Мику! Да и вообще, вряд ли бы они пошли на преступление... Опять бы накричали на Катю, погрозились бы – и все. И чего она так испугалась?

Около семи Катя вернулась к Алевтине Викторовне.

Прибежали из кухни тетки, пристали с вопросами. Делать было нечего – и Катя, со вздохом смирения, уже начала было рассказывать о причинах своего бегства из собственного дома, как в комнату вползла баба Лиза.

– Охо-хо... – проскрипела она, поправив шерстяной платок на голове. – Что-то смерть ко мне нейдет...

– Мама, ну что вы! – заахали тетки. – Не стоит о таких страшных вещах говорить!

Баба Лиза искоса стрельнула в Катю глазами.

– Была бы я молодой... – угрожающе пробормотала она.

– Что, бабушка? – вздохнула Катя, заранее зная, что сейчас последует какая-нибудь просьба. Так оно и было.

– Была бы я молодой... – с надрывом повторила баба Лиза, – сама бы к Митеньке сбегала. Он мне днем звонил, с просьбой...

– С какой просьбой? – насторожилась Алевтина Викторовна.

– Денег ему не хватает, – вздохнула старуха. – Да и то – сто рублей всего в долг просил!

Все понимающе переглянулись.

– Алкоголик... бессовестный... – зашушукались тетки. – Ясное дело – Леонида от него денежки прячет. И правильно делает, между прочим!

– Катя! – Баба Лиза так и сверлила внучку взглядом.

– Ладно, схожу к твоему Митеньке! – хмуро произнесла Катя. – Восьми еще нет? Значит, на работе он.

– Я с тобой, – подбежал Мика.

– Нет, ты дома сиди...

Катя ни за что бы не согласилась выполнить просьбу бабы Лизы, но сейчас она чувствовала себя обязанной своей родне. И кроме того, нервное напряжение после всех ее перипетий требовало хоть какой-то разрядки...

На улице было еще светло. Почти бегом Катя добралась до проходной мебельного завода.

В закутке, у старенького переносного телевизора, сидела потертая личность в ватнике.

– Дмитрий Родионович где? – обратилась к нему Катя. – Я его племянница...

– Знаем, знаем... – благосклонно кивнул работяга. – А он сейчас на складе. Это во-он через ту дверь.

Катя шагнула к тяжелой железной двери. За ней пахло древесиной и лаком... Собственно, зачем злиться на дядю Митю – ведь это он снабжал Катю деревянными заготовками!

Пройдя полутемный коридор, весь заставленный штабелями досок, Катя услышала знакомый голос.

– Сестры-то? Ну что ж, попробуй, навести их, – говорил дядя Митя кому-то. – Девицы они, хе-хе-хе... Ну да, а что ты думаешь! А третья сестра – Алька, ну, она вдова... Хе-хе-хе!

«С кем это он? – удивленно подумала Катя. – Как будто сватает кому-то моих теток. Гм, не думаю, чтобы они согласились...»

Она протиснулась между почти готовыми шкафами и вышла на свободное пространство.

В освещенном круге за столом сидел дядя Митя, а напротив него – какой-то мужчина в черном плаще. Между ними на газете стояла початая бутылка водки и были разложены кружочки колбасы вперемешку с огурцами.

– Катюха! – обрадовался дядя Митя. – Слышь, друг, это племянница моя пришла, Катерина.

– Бабушка Лиза просила заглянуть к тебе... Ты денег у нее просил, да? – пробормотала Катя, глядя в затылок незнакомцу. Какое-то нехорошее предчувствие шевельнулось у нее в груди.

– Не нужны мне уже ваши денежки! – захохотал дядя Митя. – Мир не без добрых людей, как говорится...

И тут незнакомец медленно повернулся, свет упал на его лицо... Это был тот самый человек, который утром сопровождал Нелли. То есть, по всей видимости, ее брат Герман.

От неожиданности Катя онемела.

Мужчина усмехнулся и, подняв воротник плаща, пошел к выходу.