Охотник. Кто-то мне за все заплатит! - Евгений Щепетнов

- Бывает приходят, бывает и по воздуху - так же бесстрастно пояснил мужчина и едва заметно шагнув вперед, навис над посетителем - Еще что-то? Или вы просто без скандала, тихо и мирно покинете помещение?

- Олег! - Виктория сбежала по ступенькам, цокая высоченными каблуками - А я тебя жду, выглядываю! Ты опоздал на двадцать минут!

- Господин к вам? - привратник отошел в сторону и с некоторой тенью досады, мелькнувшей на каменном лице, смотрел за тем, как женщина целует щеку этого непрезентабельного парня - Если бы вы сказали, что вас ждут, я бы сразу господина проводил.

- Ничего, Петя, все в порядке! - женщина сунула руку в сумочку и подала привратнику какую-то купюру - Раздевайся, Олег! Да брось вон там, на стол, они подберут!

Женщина стащила с Сергара куртку, бросила ее на полированный стол возле окна и схватив "Олега" за руку поволокла за собой с такой энергией и силой, что тот споткнулся о ступеньку лестницы и едва не свалился. Она хихикнула, и Сергар взял себя в руки - какого черта злится и нервничает?! Что, это он ее пригласил? Это Виктория пригласила, и он, Сергар, тут главное лицо! Потому нечего переживать - пошли они все к черту! Все! И эта наглая баба тоже!

Осознав, что все-таки нервничает, Сергар устыдился такой слабости и заставил себя успокоиться. В самом деле, ему ли, бойцу, прошедшему через кровавые поля войны пугаться какой-то там роскоши! Безобразной, бесстыдной, пугающей роскоши...наглой, давящей роскоши!

Большой, кричаще украшенный позолотой и узорами зал больше подходил для императорского дворца, чем для трактира, в котором люди набивают едой свои желудки, наливаясь перебродившим виноградным соком и его производными.

Здесь вряд ли время от времени чешут кулаки о своих добрых собеседников, чтобы повергнув их в прах, праздновать победу вместе с повергнутыми, забыв о своих былых обидах - до следующей драки.

Здесь не видно шлюх, трясущих цветными юбками и вываленными грудями - непременным признаком, отличавшим падших женщин.

Впрочем - насчет грудей заключение спорно - несколько дам, присутствующих в зале, были обнажены до такой степени, что в если бы они в мире Сергара, да и на Земле - тоже, вышли бы в таком виде на улицу - их по меньшей мере бы освистали, или проводили скабрезными ухмылками. Платье, которое может уместиться в мужском кулаке, совсем не закрывает спину и держится лишь на тонких бретельках, перехлестывающих соски, вряд ли можно назвать тем нарядом, в котором приличная женщина выходит в приличное общество. Эти девицы выглядели более голыми, чем если бы они на самом деле были голые, но таковое обстоятельство никого из окружающих не удивляло.

Каким-то чутьем Сергар понял, что это те же шлюхи, только другие, не трактирные развеселые девки, а что-то утонченное, и гораздо, гораздо более дорогое.

Мужчины, которые рядом с ними сидели, не отличались ни красотой, ни молодостью - дряблолицые и подтянутые, худые, толстые, высокие и низенькие, они все были похожи друг на друга - некой аурой силы, печатью могущества, которой боги припечатали их не очень ладные телеса.

А еще - они были похожи выражением скуки на обрюзгших физиономиях: "Мне все надоело! Все одно и то же! Фууу...какая скукота!"

Даже ели они как-то вяло, ковыряясь в тарелках так, будто это были не украшенные искусством поваров дорогие вкусные блюда, а нечто старое, прогорклое, то, что едва лезет в глотку, вызывая позывы на рвоту. Как та дохлая лошадь, которую Сергар и его соратники ели сидя под дождем, заливавшим шипящий, гаснущий костер. Мясо было полусырым, и отчетливо пахло тленом дохлятины. Но что делать, если обозы завязли в грязи, и съедено все, даже горькие сухари, превратившиеся в кучки мокрой противной каши. Настает очередь и дохлятины. Не друг друга же есть?

Другие женщины, которые были тут, в зале - большей частью не первой молодости, дорого одетые, обвешанные драгоценностями, переливающимися в свете неярких настенных фонарей, выражением подтянутых операциями лиц были похожи на тех скучающих мужчин - важные, томные, "скучные". И только глаза их выдавали страсть, с которой они смотрели на молодых мужчин, которые сидели рядом с ними, или поодаль, за столиками, попивая из небольших фарфоровых чашек коричневую пахучую жидкость, дымя тонкими сладко пахнущими сигаретами.

Виктория так и тащила "Олега" за собой, не обращая внимания ни на публику, ни на музыкантов, наигрывающих сложную мелодию, под которую девушка на сцене зазывно виляла бедрами, едва прикрытыми короткой юбкой, мяукая что-то про любовь, которая ушла навсегда и не вернется. Пела она так фальшиво, неискренне, что с первого взгляда было видно, что ни в какую любовь она не верит, кроме любви к толстым кошелькам, покоящимся в карманах "бесформенных" скучающих мужчин. Она просто-таки съедала их взглядами, готовая тут же выпрыгнуть из трусов. Впрочем - и тех на ней был самый минимум, так что сидевшие в первых рядах мужчины не без удовольствия заглядывали под ее "набедренную повязку", будто надеялись увидеть что-то такое, чего нет у их жен и подруг.

Следом за энергичной провожающей Сергар скоро оказался в нешироком коридоре, а потом - в небольшой уютной комнате, в которой был один стол, несколько стульев, два удобных кожаных дивана и все, что может понадобиться самому взыскательному посетителю - от кальяна, до большого вогнутого внутрь телевизора на стене, своим черным выключенным экраном напоминающего о темном входе в Преисподнюю.

- Садись! - выдохнула Виктория, подтолкнула "Олега" к высокому креслу, стилизованному под старину и тут же плюхнулась рядом, успев перед этим чмокнуть Сергара в щеку, оставляя на ней ярко-красный отпечаток губ.

- Девочки! Это Олег! Это тот кудесник, который сделал из меня то, что вы видите!

Виктория встала, провернулась вокруг оси так, что ее легкое кружевное платье поднялось едва не до подмышек, открывая бедра в черных чулках и ягодицы, между которыми терялась тонкая нитка трусов.

- Вот! Представляете - на три размера! Мне сегодня пришлось покупать новую одежду! Даже туфли! Прежние с меня просто сваливались! А теперь - у меня размеры, как у двадцатилетней! И грудь, грудь - смотрите - как у малолетней девочки!

Виктория вздохнула, расправила грудь, и дама, сидящая напротив Сергара, невольно кашлянула, издав неопределенный звук, что-то вроде: "...твою мать!"

- И это всего за тридцать тысяч евро! Один сеанс - и я молода, как никогда! Вы видели?! Видели?!

- А чего же твой кудесник не одевается как следует? - буркнула другая женщина, на вид помоложе, брюнетка с нарисованными бровями, худая, с лицом, как у тоскующей лошади - Такое ощущение, что он отоварился где-то на вьетнамском рынке!

- А он не хочет! - ухмыльнулась Виктория, незаметно подмигивая Сергару - Это у него стиль такой! Да и вопросов меньше. Ты видела, как одеваются голливудские актеры? Да у нас их и на порог бы не пустили! Как бомжи! И что?! Они от этого не перестали быть звездами! Верно, Олег?

Сергар коротко кивнул, протянул руку и налил себе вина. Посмотрел на Викторию, она улыбнулась и тоже кивнула. Потом взяла в руки полный бокал, и легонько, со звоном коснувшись бокала "Олега", бархатным голосом провозгласила: