Клиническая ложь - Ирина Градова

– Лене выпал шанс, и он его не упустил! Как-то в автосервис, где он подрабатывал, приехал человек и попросил починить машину. Механики посмотрели, языками поцокали – и отказались. Сказали, работы много, гарантий, что получится, никаких, вот никто время тратить и не захотел. Кроме Лени. Он поглядел, оценил ущерб и отремонтировал авто в лучшем виде! А человек тот оказался непростой, какой-то чиновник. С тех пор он часто приезжал в автосервис и всегда требовал Леню. А потом взял его на постоянную работу.

– Какую работу?

– Личным водителем. Леня обрадовался, ведь зарплату обещали достойную, раза в два больше, чем в мастерской, да и отношения с начальником сразу заладились. Лене порой с барского плеча и продукты перепадали, и одежда хорошая, почти не надеванная. А потом случилось удивительное: чиновник подался в депутаты городской думы и предложил Лене стать его помощником.

– Серьезно?

– Наверное, хотел показать, что вот, глядите, у меня помощник – бывший детдомовец, сироту пригрел, такому человеку доверия больше… Лене, разумеется, я о своих догадках не сказала!

– Само собой.

– Зато с тех пор, как Леня стал депутатским помощником, наш детский дом стал получать больше помощи. На прошлый Новый год, к примеру, нам подарили двадцать ноутбуков, купили елки с украшениями во все рекреационные помещения. А на Восьмое марта девочки получили красивые платья!

– Скажите, Оля с Дашей продолжали общаться с Леонидом после выпуска?

– Да, конечно – насколько позволяла его занятость.

– У них не было, гм… романа? В смысле, у кого-то из девочек?

– Признаться, мне казалось, что Оля неровно к нему дышит, но они ничего такого мне не рассказывали. У Оли тяжелая ситуация в семье, она так переживала, что не может получить жилье вместе с подругой, и придется возвращаться в халупу, принадлежащую бабушке…

– Кстати, что вам известно о том, как Даше и Маше досталась квартира? – поинтересовалась Алла.

– Ваш коллега уже интересовался, – ответила воспитательница. – И я сказала ему, что не имею отношения к процессу получения воспитанниками жилья.

– Да-да, я понимаю, но вас не удивила скорость, с которой девочкам дали жилплощадь?

– Удивила! Обычно наши дети годами ждут квадратные метры, все сроки проходят, а они так ничего и не получают… Правда, и по-другому бывает: некоторым выпускникам повезло, и они почти сразу оказались в собственных комнатах и квартирах – вот как Даша с Машей. Но тут от нас ничего не зависит – мы только сведения подать обязаны в муниципальное образование, а там уже решают, кого обеспечивать и в каких объемах.

– И еще одна странность: уж больно хорошая жилплощадь досталась вашим выпускницам! Квартира в новом районе, улучшенной планировки – такое часто случается?

– Нет, конечно. Ребята получают вторичку, а то и общежития. Может, кто-то решил за наш счет себе пиар хороший сделать? Или от налогов освободиться? Честно говоря, я не сильна в таких вопросах, но мне кажется, если застройщик, скажем, выделит несколько квартир для сирот, ему положена какая-нибудь компенсация или налоговое послабление?

– Я тоже не в курсе таких тонкостей, – честно ответила Алла. – Но вы, возможно, правы. Я с вашим директором побеседую – вдруг ему известно больше? И еще одно: кто тут на снимках Сеня Дмитриев, покажите, пожалуйста!

* * *

– Он молчит, Алла Гурьевна! – встретил ее огорченным возгласом Дамир. – Похоже, его здорово подготовили! Теперь ждем, пока приедет его адвокат – читайте: отец!

– Ничего, подождем. А пока давайте-ка пройдемся по тому, что у нас есть на Романа.

– Да не так уж и много, честно говоря!

– Зато в наличии главное: он скрывался, а значит, в чем-то да виновен!

– В чем-то?

– Не обязательно в убийстве… У меня идея!

Алла распахнула дверь кабинета и понеслась в допросную. Дамир еле за ней поспевал, а ведь это он увлекался спортом и гордился своей спортивной формой, но теперь его на два корпуса опережала женщина, которую никто не назвал бы атлетом!

Роман Саблин сидел на стуле, сложив руки на столе. Вся его поза говорила о невероятном напряжении. Антон расположился напротив. Со стороны могло показаться, что старший оперуполномоченный расслаблен, но Алла, хорошо изучив повадки и выражения лица Шеина, видела, что это не так: он был в ярости.

Парень имел несчастье разозлить Антона, и она решила вмешаться, прежде чем случится что-нибудь такое, что отец Саблина сможет использовать против них.

– Добрый вечер, Рома, – приветливо обратилась она к задержанному.

Антон нехотя поднялся, уступая место. В допросной стояли и другие стулья, но Шеин понял, что ей требуется сидеть в непосредственной близи от подозреваемого.

– Меня зовут Алла Гурьевна, и я следователь по делу об убийстве Даши.

Она намеренно назвала жертву уменьшительным именем, без фамилии, пытаясь сделать беседу с Саблиным менее формальной.

Тем временем она изучала внешность парня, пытаясь уловить в его лице намек на чувство вины. И ей показалось, она что-то заметила. Роман Саблин, конечно, плейбой и сорвиголова, но он не подонок, а неплохо воспитанный, образованный молодой человек. Если он убил девушку в порыве страсти, злобы или с пьяных глаз, то, без сомнения, его это гнетет!

– Я слышала, что ты решил воспользоваться услугами адвоката, – продолжала она. – Видимо, это твой отец?

Парень молча кивнул, глядя на нее исподлобья. Видимо, Саблин-старший внушил сыну, что рот следует держать на замке, что бы ни происходило.

– Пока он едет, я хотела бы объяснить, что будет происходить дальше. Твой папа, разумеется, заявит о твоей невиновности, однако у нас есть улики, на основании которых мы имеем право какое-то время держать тебя под арестом…

– Сорок восемь часов, – процедил Роман. – Я учусь на юридическом!

– Совершенно верно, – улыбнулась Алла.

– Вы подсадите ко мне матерого уголовника и станете запугивать?

– Ни в коему случае, это не наши методы! Но за то время, что ты проведешь у нас, мы найдем новые доказательства, более весомые, чем те, которые есть сейчас. И тогда мы сможем использовать твой побег против тебя: невиновный человек не станет скрываться, верно? А ты, Рома, скрывался! Это означает, что под залог или домашний арест тебя не выпустят до того момента, пока ты не сумеешь оправдаться или пока мы не найдем другого подозреваемого.

– А он у вас есть, другой подозреваемый? – с недоверием поинтересовался Саблин.

– Есть. В данный момент вы оба в одинаковом положении… Скажи-ка мне лучше, откуда у тебя такой живописный бланш под глазом?

Правую сторону лица и впрямь украшал синяк огромных размеров, отчего правый глаз парня частично заплыл.