Стать звездой нелегко - Людмила Леонидова

— Очень рассчитываю, что не утратил вашего расположения, — с горечью произнес он и, помолчав, продолжил: — Мне было бы очень жаль потерять… — Он не закончил фразу и посмотрел в бездонные фиалковые глаза женщины, подыскивая слова.

— Клиентов всегда жалко терять, — попробовала отшутиться Диана.

— Как вам будет угодно, — сухо согласился он и, замкнувшись, замолчал.

— Простите, — с сожалением поправилась Диана, — но там, в зоне, мне было очень плохо… поверьте. — Она вспомнила концерт, разъяренных женщин-арестанток.

— Я понимаю. — Он как бы очнулся от своих неприятностей. Его лицо выражало сочувствие. Поразмыслив с минуту, он вдруг решительно заявил: — Все убытки, связанные с этим транспортом, мы возьмем на себя и хоть в какой-то степени компенсируем вашу моральную травму.

Диана с удивлением вскинула брови и, вспомнив разговор с Лялькой, твердо возразила:

— Я не могу принять от вас такой жертвы. Это будет несправедливо.

— Тогда, — медленно проговорил он, — примите мое искреннее сочувствие. — Конечно, если оно вам поможет.

— Поможет, — серьезно отозвалась Диана и, поднявшись, протянула ему свою тонкую руку с длинными ухоженными пальцами. На мгновение дольше, чем положено по деловому этикету, он задержал ее ладонь.

Их глаза встретились. В воздухе повисло неловкое молчание. Впервые за много лет Диана позволила себе мыслями обратиться к партнеру как к мужчине и поняла, что, если сейчас уйдет, это будет непростительной ошибкой, о которой она станет сожалеть всю жизнь.

— Может, поужинаем сегодня вместе? — решительно предложила она.

Как всегда, к большой неожиданности для метеоцентра и городских властей после осени наступила зима. Выпал снег. Он приукрасил раскоряченные, неухоженные деревья, неубранные после неприглядной осенней слякоти улицы, заодно превратив тротуары в сплошной каток.

Осторожно передвигаясь на толстых каблуках-ходулях, Лялька читала непонятные для рядового пешехода плакаты и надписи, развешанные по центру Москвы.

«Элитные кухни из Америки», «Аксессуары для телефона», «Эксклюзивная стоматология».

Слово «элитное» вызывало у девушки далекие воспоминания из уроков биологии или ботаники, аксессуары навевали картинки из модных журналов с перчатками и сумочками, а вот эксклюзив ассоциировался с чем-то красивым, блестящим, необычным.

«В стоматологии блестеть может только наконечник от бора», — подумала Лялька, и неприятный холодок пробежал по спине.

Выйдя на широкий проспект, Лялька оторопело уставилась на еще один огромный плакат: «Где жена?»

«Ничего себе прикол!» — подумала она и тут же поскользнулась. Цветы, которые она бережно несла для Гены в больницу, выпали из рук.

— Правильный вопрос, — ничуть не удивился Генка, когда Лялька, аккуратно вставляя букет в банку из-под персикового компота, рассказала ему про странный плакат. — Муж должен всегда суметь ответить на него.

— Как бы не так! — не согласилась Лялька.

— Зачем же тогда жениться или замуж выходить? — Генка удивленно поднял вверх темные, в отличие от волос, брови.

— Мы не на Востоке, — фыркнула Лялька. — Еще бы повесили: «Без паранджи ни шагу!»

— Тебя можно в фирму менеджером по рекламе нанимать, — решил отшутиться Генка.

— Я же сказала, что буду, как ты, на журналистику поступать, — серьезно возразила девушка и, наклонившись, стала поправлять подушку под рыжей копной Генкиных волос. Округлая грудь Ляльки, обтянутая свитерком, нечаянно коснулась его щеки.

— У тебя снова поднялась температура? — увидев его зардевшееся лицо, встревожилась Лялька и дотронулась своей прохладной ладонью до его лба.

— Нет… — Генка задержал на мгновение ее руку.

— Геннадий Александрович, вам укольчик пора делать, — раздался голос молоденькой медсестры, неожиданно появившейся в дверях.

В ярко-зеленом брючном комплекте и таком же колпачке симпатичная девушка выглядела как фотомодель. Она явно гордилась своей прикидной формой. Строго посмотрев на Ляльку, медсестра заявила:

— Время посещений заканчивается. У нас скоро ужин.

Лялька, оставив без внимания ее слова, отвернулась к окну.

— Ой, как не люблю уколы, — заигрывая с юной сестричкой, простонал Гена.

— Ну что вы, Геннадий Александрович, я ведь совсем не больно, — ворковала та. — Давайте перевернемся.

— На мне уже живого места не осталось, всего меня разукрасили! — бубнил Генка, чтобы скрыть стеснение перед хорошенькой медсестрой.

— Ничего, до свадьбы заживет! — заверила она, протирая место укола спиртом. — Ваша девушка завтра обещала прийти, — чуть громче, чем нужно, нарочно, чтобы услышала Лялька, сообщила сестра.

— Какая девушка? — не понял журналист.

— С животом которая, беременная! — еще громче повторила сестра. — Охранник ей сказал… — девушка показала глазами на отвернувшуюся к окну Ляльку, — что сегодня уже поздно, пусть завтра придет.

— Я не знаю никакой беременной девушки! — удивленно воскликнул Генка и виновато посмотрел на развернувшуюся к ним Ляльку. Ее глаза сверкали ревностью.

— Может быть, она еще не ушла, — явно издеваясь над Лялькой, бросила медсестра. — Я ей посоветовала дежурного врача поискать, может быть, он ей разрешит.

Вернувшийся из Лондона шеф «Бебилюкса» оплатил Генке за «боевые заслуги» отдельную плату в больнице и охранника, который сидел тут круглые сутки. По факту покушения на журналиста было заведено уголовное дело, которым теперь занимался специальный отдел ФСБ. Так что все, навещавшие журналиста, получали разрешение охраны и врача.

Лялька пулей вылетела из палаты.

— Где она? — заорала Лялька, налетая на охранника.

— В дежурку пошла, — не ожидая такого бурного натиска, сообщил тот.

Голубоглазая девушка, с зачесанными назад русыми волосами, робко стояла на пороге дежурного кабинета.

— Вы к Геннадию? — выдохнула Лялька.

— Говорят, чтобы завтра приезжала, а я не могу. Мне и так тяжело. — Незнакомка показала на свой выступающий живот. — Из-за города я, на электричке приехала.

— Пойдемте, — решительно проговорила Лялька и потащила девушку за собой. Та, как ужа, поплыла за Лялькой.

— Здрасте! — робко произнесла незнакомка, озираясь на телевизор и ковровую дорожку в палате Генки.

— Здравствуйте, — удивленно протянул Гена.

— Я все-таки решила к вам прийти.

Молчание повисло в воздухе.

— Вы уверены, что именно ко мне? — приподнимаясь на локте, поинтересовался журналист.

— Да, после того как я вас по телевизору увидела.